О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

Христос был всегда на «ты» с сестрой Марией-Мартой. А значит речь тут идет о множественном числе, обращенном ко всей общине сестер. Соблюдая свой Устав, они смогут тем самым облегчить страдания Христа.

Ангел из знаменитых «Диалогов с Ангелом» сказал то же самое, просто в более абстрактных выражениях: «Самое главное — это пространство без пространства, время за пределами времени»[259]. Когда Мария Ивонна-Эме Иисуса была еще послушницей, у нее было видение о будущих событиях, которые потом на самом деле произошли именно так, как она увидела. Времени, как и пространства, для нее не существовало[260]. Тот же феномен можно наблюдать и в жизни святой Анны-Марии Тайджи; я немножко коснулся этого выше. Но, как писал Юнг профессору Рину по поводу сверхчувственного восприятия: «Принимая как данность, что мы не можем воспринять нечто несуществующее, нужно признать, что нечто все же существует в какой-либо форме, позволяющей воспринять это, несмотря ни на что»[261].

Что-то от этого есть и у медиумов, но там это не так ясно выражено, поскольку они воспринимают часто лишь возможное будущее, то есть события, которые могу случиться в будущем, а не то, что обязательно в нем должно произойти.

Мы снова возвращаемся здесь к миру неделимых, «спаянных» частиц, наподобие голохронной голограммы, научные термины здесь просто отсылают к аналогичным феноменам, тогда как духовная реальность далеко выходит за эти пределы. Именно такое постоянное взаимопроникновение между Христом и нами, и тем самым между нами всеми, за пределами пространства и времени, и составляет сердцевинную тайну нашего «искупления», а значит, и всей истории человечества.

Люси Кристина, «простая» мать семейства (1844–1908), вышла замуж в 21 год и родила 5 детей, и уже к 16 годам снискала неслыханные дары благодати. В своем «Духовном дневнике» она детально описывает ту мистическую поддержку, которую ощущала в себе. После испытания она замечает, что «Тот, Кого она не видела, все еще несет ее; что тайный друг трудится для нее и в ней тем всепроникающим и необоримым орудием, которое зовется „болью“; что Он сражается за нее, и что лишь Он один может за нее отбить и парировать атаки и уловки врага». Так, в том же «Духовном дневнике», она описывает нам различные этапы, через которые проходит такая помощь:

«Я вижу, что, ради нашего спасения, Господь наш Иисус Христос всецело и полностью приложил Себя к нам. Он приложил к нам Свою святую человеческую природу, в которой растворена Божественность, приложил Свое Сердце к нашему сердцу, Свой Ум к нашему уму, Свою Волю к нашей воле, Свою Память к нашей памяти, Свою Способность страдать к нашей страдающей природе, Свою безгрешную плоть и обоженную кровь к нашей нечистой плоти и замутненной, взыгрывающей крови»[262]. Первые слова из приведенного отрывка сразу заставляют вспомнить известную историю о следах на песке, когда душа, видящая свое прошлое, понимает, что ее всегда сопровождал загадочный спутник, следы которого она видит рядом со своими. Но местами она видит только одну цепочку следов и спрашивает: «Где же ты был в самые сложные моменты моей жизни?» — «Но это следы моих шагов. Тогда я нес тебя на руках».

Дальше Люси определяет «боль» как «все проникающее и необоримое орудие», то самое, которое позволило Христу парировать в ней «атаки и уловки врага». Мы все время будем сталкиваться с этой таинственной связью страдания и боли, с одной стороны, и спасения, искупления, с другой.

Второй приведенный отрывок отличается поразительной глубиной и богословской точностью. Люси Кристина очень хорошо поняла сам механизм нашего искупления. Воспроизведем ее мысль в логическом порядке, используя слова самого автора. Первый этап: «божественность» Христа «растворена» в Его «человеческой природе», вплоть до того, что даже она может быть названа «святой», так что Его плоть становится «безгрешной», а кровь «обоженной». Итак, Он сам приложил эту «безгрешную плоть» и эту «обоженную кровь» к нашей «нечистой плоти» и к нашей «замутненной, взыгрывающей крови». Весь этот текст, подробно описывающий, как разворачивается процесс такого «приложения», сердце, ум, воля, память, способность страдать, все это вызывает у нас в памяти образ взаимопроникновения, общения, которое совершается между обоженной человеческой природой Христа и нашей больной человеческой природой. В итоге, помимо такого освящения нашей человеческой природы божественностью Христа, здесь важно также и наше приобщение к самому источнику такого освящения, наше участие в обоженности Христа, проявленной в Его обоженной человеческой природе. Все те же элементы, по частям или в другом порядке, мы найдем у очень многих мистиков.

Стоит еще добавить, что вся эта богословская схема в точности соответствует традиции восточных церквей. Мне кажется, я показал это в своей книге «Чтобы человек стал Богом».

Святая Екатерина Иисуса (1589‒1623), кармелитка, ученица кардинала де Берюля говорит нам то же самое одной-единственной фразой, очень насыщенной смыслом и потому трудной для понимания:

«О Иисус, дерзните властью Вам данной связать меня с Вами, с Вашими путями и замыслами, в честь той несказанной связи Вашего Божества с нашей человеческой природой, и Вашей человеческой природы с Вашим Божеством, и от происходящего от этого чудесного освящения в этой святой человеческой природе и через нее — всего человечества, всех людей»[263]. В этом отрывке ключевое слово оказывается самым невыразительным: «связь», немного усиленное прилагательным «несказанная». Этапы налезают тут друг на друга, но все же различить их можно. Екатерина сначала напрямую связывает божественность Христа с нашей человеческой природой, обходя стороной промежуточный этап освящения и даже «обожения» человеческой природы Христа через Его божественность. Затем она снова вводит этот промежуточный этап, говоря о «несказанной связи» между человеческой природой Христа и Его Божеством и понимает, что человеческая природа Христа освящена и что это освящение передается затем через человеческую природу Христа всем людям. Стоит сразу заметить, что в таком процессе уже не играют роли границы пространства и времени. Освященная человеческая природа Христа передается таким образом всему человечеству целиком.

Адриана фон Шпейр (1902–1967) работала врачом и была замужем. Она была из протестантской семьи, и такая религия ее не удовлетворяла. Под влиянием отца Ганса Урса фон Бальтазара она перешла в католичество. Он пишет, что сразу после этого на Адриану обрушился «водопад благодатных мистических даров». Ей являлись святые, по одиночке и группами, открывая перед ней «законы Царства Небесного» с помощью символических видений или сказанных сообщений. Ее особый дар состоял в том, чтобы определять духовные состояния различных святых, которых ей называл отец Бальтазар, и она умела их ему