Интеллектуалы древней Руси. Зарождение соблазна русского мессианизма - Игорь Николаевич Данилевский

его Бог от уловок вельмож его, по всей вселенной не будет такого мудрого воина и счастливого в военных делах. Тогда введет он в царстве своем великую справедливость и утешит Бога сердечной радостью, а за это Господь Бог подчинит ему многие царства».

Причем, по мнению Ивана Пересветова — в отличие от его интеллектуальных предшественников, — для тех высших должностных лиц, которые злоупотребили своим служебным положением, недостаточно раскаяния. Об этом даже речи не идет. Они должны быть сурово, даже жестоко наказаны. Такие «чародеи и еретики удачу отнимают у царя и царскую мудрость, ересью и чародейством распаляют на свою пользу царское сердце». За то, что они «воинский дух царя укрощают и замыслы царские пресекают», их «надо в огне сжигать и другим лютым смертям предавать, чтобы не умножились беды», потому что «царю нельзя быть без воинского духа». Магмет-салтан, например, приказал с таких кожу сдирать или с «высокого места» спихивать «взашей вниз», приговаривая: «Не сумел с доброй славой прожить и верно государю служить».

Царь «воином силен и славен. Царь на престоле своем — благодать Божья и мудрость великая, а к воинам своим щедр, как отец к детям». Поэтому «нужно, чтобы столь могущественный государь со всего царства доходы брал себе в казну и из казны своей воинам сердце веселил, тогда казне его конца не будет». А тех, кто докажет свою верность в бою, «к таким воинам сердце обращать, к себе их приближать, верить им во всем, просьбы их выслушивать обо всем, любить, как отец детей своих, и быть к ним щедрым»: «какова щедрость государя к воинам, такова и мудрость его». Тогда

исполнит Господь Бог твое царское счастливое и мудрое предназначение к воинским делам для укрепления христианской веры, для наполнения правдой твоего царства, как указывают им по небесным знакам их книги о царском твоем предназначении, чтобы избавил тебя Бог Своей святой и великой милостью от вражеских уловок твоих вельмож и от всякого колдовства, чтобы не покинуло тебя мудрое от Бога царское предназначение к удачным военным делам, на что создал тебя Бог.

Главным из «военных дел», которые необходимо совершить Ивану Грозному, как считает Пересветов, прикрываясь именем Петра Волосского, является борьба с Казанским ханством: «Великий государь, сильный и благоверный царь, столь большие терпит обиды от врага своего, царя казанского. Это ему самый злой враг, царь казанский, не надо ему столько терпеть».

Если хотеть с Божьей помощью добыть Казанское царство, нужно без снисхождения к себе послать к Казани войска, ободрив сердца им, воинам, царским жалованьем, дарами и доброй заботой, а других удалых воинов послать в казанские улусы с приказом улусы жечь, а людей рубить и в плен брать, тогда смилуется Бог и подаст свою святую помощь. А как захватит их, пусть крестит: это надежно. А слыхивал я про эту землицу, про царство Казанское, от многих воинов, которые в этом Казанском царстве бывали, что говорят они про нее и сравнивают ее с райской землей по большому плодородию. И мы сильно удивляемся тому, что столь небольшая и очень плодородная земля, почти за пазухой у такого великого и сильного царя, а не усмирена, и он все это терпит, а ему от них большие неудобства. А хоть бы такая землица и смирилась, все равно за ее плодородие нельзя было бы так оставить.

Завершает «Большую челобитную» «Ивашка, сын Семена, Пересветов» следующими словами:

я, твой государев холоп, услышав такие изречения мудрых людей и многих великих докторов и философов о тебе, великом государе, о твоем царственном и мудром божественном предназначении и удаче в военных делах, оставил доходную и беспечальную службу и прибыл к тебе, государь благоверный царь, послужить теми изречениями и военными бумагами. Как тебе, государь, нравится услуга моя, твоего холопа?

Холоп-реформатор?

Исследователи творчества Ивана Семеновича Пересветова из всех его произведений чаще всего останавливались на анализе «Большой челобитной». Несколько реже внимание ученых привлекало «Сказание о Магмет-салтане». Все остальные сочинения Пересветова, как правило, оставались «незамеченными». Если «Малая челобитная» интересовала историков, литературоведов и историков права прежде всего как источник сведений о жизни самого Ивана, то «Большая челобитная», по их мнению, позволяла разобраться в его идеях. В ней, как считается, изложены проекты реформ, часть которых была реализована правительством Алексея Адашева[121] и самим Иваном Грозным. Как писал автор одной из самых обстоятельных монографий, посвященных Ивану Пересветову и его творчеству, А. А. Зимин, «глубокий и разносторонний мыслитель, И. С. Пересветов сумел в своих проектах преобразования общественно-политического строя России предугадать те пути общественного развития, на которые становилась страна во второй половине XVI в.». Исследователь считал, что сочинения Ивана Пересветова посвящены двум основным проблемам: «во-первых, критике боярского произвола в годы малолетства Ивана IV и, во-вторых, проектам общественно-политических преобразований, которые, по мнению публициста, следовало осуществить в России». Ключевым вопросом, в полном соответствии с «генеральной линией» советской историографии по истории XVI века, в сочинениях Ивана Пересветова должна была быть борьба «прогрессивного» дворянства, на которое опиралась не менее «прогрессивная» центральная власть, с «реакционным» боярством. При этом выделялись «общественно-политические взгляды» Пересветова, его «военные взгляды и проект военных преобразований», «правовые взгляды и проект судебный реформы», а также «проект финансовых преобразований». Правда, все эти «проекты реформ» приходилось собирать буквально по крупицам, выискивая их в отдельных высказываниях Ивана Семеновича Пересветова, данных зачастую в метафорической или притчевой форме и фрагментарно присутствующих в различных его сочинениях.

Как бы то ни было, отдельные положения, сформулированные Иваном Пересветовым, оказались близки некоторым нововведениям, которые проводились в Московском царстве в конце 40-х — начале 60-х годов XVI века. О том, что в «Большой челобитной» Пересветов «подготовляет образ мыслей царя Ивана», еще в 1908 году писал один из лучших знатоков древнерусской литературы Вячеслав Федорович Ржига (1883–1960). Однако другой исследователь, посвятивший немало времени изучению литературного наследия Ивана Грозного, Я. С. Лурье, напротив, полагал, что «следует решительно отвергнуть популярное в историографии представление о близости или даже идентичности его [Ивана Грозного] воззрений со взглядами Пересветова» — хотя царь, как и Пересветов, использовал историю Византии для обличения бояр.

Тем не менее близость «теории» Ивана Пересветова и практики московского правительства второй четверти XVI века казалась настолько явной, что ряд исследователей усомнился в том, будто автор сочинений, подписанных его именем, — реальное лицо. Они предположили, что Иван Пересветов является литературным персонажем, за которым скрывалось несколько гораздо более влиятельных в политическом плане авторов. Такие сомнения вроде бы подкреплялись некоторыми несоответствиями, которые удавалось найти в произведениях Пересветова.

Так, скажем, Даниил Натанович Альшиц (1919–2012) обратил внимание на