О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

«Создайте Церковь. Я не говорю: постройте церковь. Церковь, усыновившая Христа, это Единая Церковь, потому что Иисус ЕДИН. Церковь — это царство Божие на земле. Кто разделяет ее, согрешает. И кто радуется разделению, согрешает… В том, кто ее разделил, нет любви. Станьте едины»[302].

А вот слова Христа, записанные 7 сентября 1988:

«Скажи детям Моих, что Я прошу у них единства, и жду его не от тех, кто ломает перед ними комедию и делает вид, что трудится ради единства. Пойди и возвести. И где бы ты ни была, Я буду с тобой».

Сообщение от Христа от 10 апреля 2004 года:

«Моя последняя заповедь к вам: Вернитесь каждый к себе, но носите Восток в своих сердцах. Отсюда снова пришел свет, и вы будете его сиянием в мире, соблазненном материализмом, чувственностью и тщеславием, так что он уже почти утратил подлинны ценности. Что же до вас, сохраните свою восточную самобытность. Не дайте извратить вашу волю, вашу свободу и вашу веру в этот Восток»[303].

В такой солидарности со Страстями Христовыми нет ни личного желания Мирны, ни механизма «искупления» или «удовлетворения», данного Отцу, или восстановления космической справедливости. Но есть послание, удостоверенное знаками Страстей, прожитых Мирной. Она одна видела эти видения и слышала сообщения. Но когда она опять проживала Страсти, все видели, как мироточат ее руки и как масло каплет из ее глаз.

Что касается сообщения, то смысл его ясен. Христос и Богоматерь не питают иллюзий по поводу всех этих экуменических дискуссий, которые ведут богословы, их святейшества и их высокопреосвященства, якобы ради воссоединения церквей. Все эти эксперты и досточтимые люди на самом деле этого не хотят. Единство придет скорее уж от народа, от простых верующих, и без подчинения Риму!

Я мог бы привести здесь и пример Натуцци (1924–2010), с которой я самолично два раза встречался, но я подробно рассказал уже об этом в своей книге «Бог и Сатана». Поэтому не буду здесь повторяться. Случаи падре Пио (1887–1968). Марты Робин (1902–1981) или матери Ивонны Эме Иисуса из монастыря в Малеструа довольно хорошо известны и об их жизни написано немало книг. Можно найти подробный отчет о всех случаях появления стигматов, известных начиная со святого Франциска, классифицированных по векам и странам, по степени признанности Церковью, случаи с причисленными к лику блаженных, святых, случаями священников, монахов или мирян, по тому возрасту, в каком появились стигматы, по их долговечности и т. д., и все это в небольшой книжке Иоакима Буфле «Носители стигматов»[304].

Призыв к жертве

А теперь мы попробуем проникнуть в тайну некоторых «судеб». Похоже, что отдельные люди, в одиночку или группами, призваны показать, как и Христос, самое значительное доказательство любви, пожертвовав для этого собственной жизнью. О призыве к такому исповеданию веры мы и попробуем сейчас поговорить.

«Блаженные» кармелитки из Компьеня

Всем известна история компьенских мучениц — шестнадцати монахинь-кармелиток из Компьеня, казненных на гильотине в разгар террора 17 июля 1794 года. Немецкая писательница Гертруда ле Форт написала об этом роман. Жорж Бернанос сделал из этой истории театральную пьесу, а Франсис Пуленк поставил по ней прекрасную оперу, показанную по всему миру. Но до недавнего времени не были известны сами документы, пока их впервые не опубликовал одни канадский исследователь американского происхождения и православного вероисповедания. Документы всегда были на месте, но, как это ни странно, хотя до этого многие к ним обращались в своей работе, никому не пришло в голову их опубликовать.

Поэтому теперь нам известно, что задолго до казни в общине сестер бытовала старая традиция, по которой однажды они все были призваны к мученичеству. Монастырь был основан в 1641 году, а в 1693, то есть за столетие до трагедии, у одной из сестер был сон, или скорее видение: «Этот сон, которому она затем придавала большое значение, показал ей всю общину в раю, призванной „следовать за Агнцем“, „по двое или по трое“». Монахини тотчас же поняли, что так на религиозном языке им было сказано о том, что они призваны к мученичеству. Такую перспективу они приняли с радостью. Но годы шли, и им пришлось признать, что призыв этот был не для них. Однако они хранили твердое убеждение, что их общину это ждет в будущем, и потому передавали эту традицию из поколения в поколение. Сто лет спустя все исполнилось. Избежали призыва три монахини, которые по разным причинам в день ареста сестер оказались не в Компьене. От одной из них мы и получили детальное описание событий. Вернувшись в Компьень после того, как гроза миновала, она смогла спасти часть архивов и собрать ряд свидетельств.

Идет ли тут речь просто о сне-предостережении, какие нередко бывают? Верно, что, раз уж мы знаем, что на определенном уровне уже нет ни пространства, ни времени, то вполне понятно, что тогда можно уловить событие до того, как оно произошло. Но в данном конкретном случает монахиня восприняла вовсе не само событие, а лишь его отражение в мире ином. То есть речь тут идет не о сне-предостережении, а именно о видении, о вести из мира иного. Как не увидеть в этом намерение, психологическую подготовку, соответствующую подлинной мисси, а значит призыву Бога к мученичеству?

Помимо этого, в самый разгар террора в Париже у одной девушки пятнадцати-шестнадцати лет было необычное видение: «О! Что я вижу! …О! Господи! Что, Боже! Вам недостаточно крови Ваших исповедников, что Вам нужна кровь невинных дев, обрученных с Вами?» Аллюзия на смерть монахинь тут уже вполне очевидна, но она продолжает:

«Я вижу множество монахинь, и в частности, монашескую общину, скошенную косой революции… Я вижу ее в белом одеянии, с пальмовыми ветвями в руках, и Небо отверсто, чтобы их принять». И с этими словами она испустила дух.

Эта девушка не была знакома с компьенскими монахинями, но мать Тереза святого Августина из этого монастыря, когда ей рассказали об этом свидетельстве, воскликнула:

«Боже мой, Боже мой! смеем ли мы воздать хвалу Тебе, можем ли мы надеяться, что это наше Небо отверзлось нам в этом видении? Ох, какую благодать, какую великую милость оказал Он нам…»

И все-таки это видение необычно. Его увидела та, что ничего не знала о компьенских монахинях, но оказывается, что ее рассказ обращен к одной из