Зов Гималаев. В поисках снежного барса - Билл Крозье

(5681 метр). Дорога по серпантину, поднявшая нас на 900 метров, заняла у нас около пяти часов. Нам уже было очень плохо, но мы ещё не понимали насколько. До кратера мы добрались, когда солнце стояло уже высоко, и пока мы там сидели, Йена постоянно тошнило. Я считал у себя пульс, не касаясь шеи: частого-частого стука крови в голове было достаточно. Двести ударов в минуту. Мы повернули назад, как только смогли. Минут через пятнадцать нам полегчало, и мы дошли до Аруши.

Таков был мой первый, очень неприятный опыт восхождения на большую высоту. Я получил медицинский диплом и поселился в Лондоне. Год я проработал в отделении неотложной помощи в больнице Гая, потом отработал своё в кардиологии. Я даже как-то служил корабельным врачом – несколько месяцев плавал в Арктике. Однако в конце концов я решил, что хочу быть анестезиологом, и проучился этому шесть лет.

Тогда же я женился, мы завели детей и переехали в Австралию. На горах я поставил крест, единственное, что могло случиться, – одна-другая поездка в Альпы. В то время мне казалось, что дело моей мечты – мореплавание. Однако мне всегда нравилось слушать рассказы альпинистов. Все эти истории о ранних экспедициях, о Мэллори и Ирвине, Шиптоне и Тилмане, и «Белый паук» Генриха Харрера, и «Эверест» Бонингтона, и «Трудным путём» Дженкинса… Вот это, я понимаю, приключения. Вот это настоящие люди – и они рассказывают о своих победах с одинаковой страстью, юмором и красноречием.

Идея отправиться в 2004 г. в Непал, в базовый лагерь Эвереста, родилась в индийском ресторанчике в Ланкастере, где мы сидели с моим кузеном Филом Крозье. В 2003 г. мы с моей женой Паулой приехали на лето (нашу зиму) в Англию повидать друзей и родственников. Мы с Филом вместе выросли в Ньюкасле, но я не видел его уже много лет, так что нам было о чём поговорить. Мы устроились в цветастом индийском ресторанчике, который никак не сочетался с видом из собственных окон – они выходили на подсвеченные ворота древнего Ланкастерского замка. Выпив сингапурского пива, мы стали обмениваться новостями.

– Ну что, как поживают твои Уэйнрайты? – спросил я.

– Почти закончил с ними – потом заново примусь, – отвечал Фил, имея в виду 214 холмов в Озёрном крае, которые описал в своём знаменитом «Живописном гиде по холмам Озёрного края» Альфред Уэйнрайт[16] (поэтому они так и называются). – Езжу на Озёра как к себе домой. Пару недель назад вот в «Регеде» был, – добавил он.

Я слыхал про «Регед» – выставочный центр в Камбрии, где в то время экспонировались артефакты, найденные на Эвересте вместе с трупом Джорджа Мэллори несколькими годами ранее.

– Вот бы съездить туда, – сказал я. – Жаль, в этот раз не сможем. А то я все книги про Мэллори прочёл – и про то, как его нашли. Удивительная история.

– У меня полно книг про Эверест. Некоторые – даже с автографами Криса Бонингтона и Дага Скотта: я был недавно на их лекции, – ответил Фил.

– Да ты что. Завидую! Я купил «На Эверест трудным путём», как только книга вышла, в 1976-м.

Я помнил дату, потому что как раз тогда получил диплом и начинал работать по специальности на южном берегу Англии. Я и не знал, что Фил так любит Гималаи.

– Вообще-то, – сказал он, – я тут думаю в следующем году поехать на Эверест.

Недолго думая, я ему ответил:

– Слушай, это же здорово! Я с тобой, – и обратился к Пауле: – Что думаешь? Не возражаешь, если я поеду?

– Конечно, нет. Я думаю, это отличная мысль, – сказала она.

Итак, игра началась. Я рассказал Филу, как нехорошо мне было на Килиманджаро, но к тому времени и он, и я уже больше понимали про акклиматизацию. Так что ничего нам не сделается, правда?

И правда – не сделалось.

Маршрут, который мы с энтузиазмом запланировали в тот вечер, положил начало моему роману с горами во всех их проявлениях. Мирные, предательские, до боли прекрасные, грозные, трудные, даже смертельно опасные, но неизменно манящие, зовущие меня – вот они, горы, мои роковые возлюбленные.

После первого моего треккинга в Гималаях я стал часто ездить в Непал, Тибет, Индию, Бутан, Пакистан, даже на Борнео и в Новую Зеландию. Я мечтал побить собственный рекорд высоты – но на самом деле много более полезно мне было знакомиться с новыми людьми и культурой. Особенно меня привлекал буддизм.

Буддийские идеалы стали мне очень близки и очень помогали. Однако путешествовать и посещать достопримечательности – едва ли достаточно для настоящего погружения. Невозможно интересоваться буддизмом, не видя при этом страданий тибетских народов, не видя угнетения, которому подвержены их культура и религия. Я твёрдо решил отправиться в Тибет и увидеть всё это своими глазами. В 2006 г. я организовал трек к северной стороне Эвереста, намереваясь взойти на Лхакпа-Ри, гору высотой в 7000 метров неподалёку.

До сих пор мне не верится, что я стоял на Тибетском нагорье там, где оно примыкает к Гималайским великанам. Что взобрался на крышу дворца Потала в Лхасе. Что в Джоканге видел статую Джово. Что в Шигадзе, в монастыре Ташилунпо, любовался позолоченной статуей Будды высотой в четыре этажа. Все эти места прекрасны и величественны – а всё же крепче в моей памяти засели личные, порой трагические сюжеты.

5. В Тибет

В 2006 г. Китай готовился к Олимпийским играм в Пекине, назначенным на август 2008 г. Прибыв в сентябре 2006 г. в северный базовый лагерь Эвереста, на высоте 6400 метров, я дышал разреженным воздухом и любовался неповторимыми пейзажами Северной стены и Северного седла, Второй ступени и самой Джомолунгмы. Мы прилетели в Лхасу на самолёте и вначале, как положено, провели там несколько дней для акклиматизации.

Лхаса стоит на высоте 3650 метров, так что подниматься по лестнице в отеле или наклоняться, чтобы завязать шнурки, – уже задача не из лёгких. В номере рядом с кроватью стоял кислородный концентратор с маской, который принимал монеты. Проводником нам служил тибетец слегка за тридцать по имени Сонам. Он прекрасно говорил по-английски. Вырос он в Дхарамсале, образование получил благодаря Tibetan Children’s Village, некоммерческой организации, обучающей детей-беженцев из Тибета. Он отчаянно желал отыскать родных в Тибете, и вот несколько лет назад тибетские власти сообщили ему, что нашлась его мать. Чтобы повидать её, нужно было всего-навсего приехать в Лхасу. А это, конечно, была ловушка. Как только парень приехал в Лхасу, его тут же арестовали. Никакая мать не ждала его. Четыре месяца он просидел в