Дресс-коды. 700 лет модной истории в деталях - Ричард Томпсон Форд

к другу еще более очевидной. Карантин, введенный в 2020 году после начала эпидемии COVID-19, привел к неизбежности печального и неполноценного дистанционного взаимодействия. Рабочие встречи стали еще более безотрадными, онлайн-чаты с родными и друзьями были горьким напоминанием о потерянном живом общении. «Виртуальные коктейльные вечеринки» (залогинься и налей себе выпить!) с едва знакомыми или совершенно посторонними людьми вгоняли в депрессию и вызывали чувство неловкости, несмотря на расслабляющее действие спиртного.

Это доказывало, что реальные социальные связи всегда включают в себя физическое присутствие другого человека. Нет ничего удивительного в том, что люди хватались за малейшую возможность обойти строгости карантина и в реале найти компанию других людей. Некоторые жители пригородов получали такое удовольствие от коротких встреч с соседями, когда выносили мусор, что вскоре появилась традиция коктейльного часа в день вывоза мусора, ради которого люди красиво одевались.

Вскоре красивый наряд в день вывоза мусора стал глобальным феноменом, дополненным страничками в группах социальных сетей[667]. Даже стоять на расстоянии шести футов (1,8 м) от соседей, с которыми человек редко разговаривал раньше, с бокалом розового вина на крышке бака со скопившимся за неделю мусором было лучше, чем виртуальное общение с бестелесной компанией.

Наше глубинное «я» неотделимо от нашего физического тела не только в силу телесных потребностей, но и в силу того, что наш физический опыт формирует наше сознание. То, как мы прикрываем наши тела, украшаем и представляем их, влияет на понимание своего места в мире. Наша одежда может превратить нас из объекта в субъект. Она способна трансформировать наше взаимодействие из примитивной борьбы за выживание в просвещенную конкуренцию ради совершенства.

Одежде по силам возвысить нашу сексуальность от животной потребности до выражения поэтической взаимосвязи. Она может превратить социальную обязанность в великолепное приключение, а рутинное одинокое существование в стильную биографию. Наш опыт, наши стремления и идеалы неотделимы от нашего тела и от выбранной нами одежды. Поэтому есть большое искушение перефразировать картезианское «Я мыслю, следовательно, я существую» в «Я одеваюсь, следовательно, я существую».

Индивидуализм и мода

Мода рассказывает историю индивидуализма через одежду. Многочисленные и разнообразные дресс-коды, формировавшие восприятие мира, показывают, что культурный идеал индивидуализма стал ощутимым благодаря искусству портного и мастерству швеи. В современную эпоху классический политический либерализм поставил личную свободу в центр новой политической идеологии, тогда как и философия, и психология поставили индивидуальное познание в центр нового понимания человечества.

Мода позволила людям выражать эту новую этику и переживать ее, одевая себя так, чтобы одновременно подчеркнуть контуры своего тела и показать уникальные желания неповторимой психики. Свободные граждане эпохи Просвещения и аутентичное «я» в современной психологии не были полностью сформированы самой природой человека. Они были созданы модой.

Постоянное движение моды к усилению акцента на самовыражение в большой степени происходило за счет использования одежды как символа социального ранга, биологического пола и принадлежности к группе. В какой-то момент настоятельная потребность выразить свою личность победила важность статуса, пола и власти. Но одна не затмила другую: их объединили, чтобы они стали элементами самовыражения.

Новые сочетания в одежде и внешности, которые передают индивидуальность, зачастую делают это через незнакомое использование стилей, традиционно ассоциирующихся с особым социальным статусом, социальным классом, расой и полом. Действительно, такое вырванное из контекста «цитирование» старых вестиментарных символов является одним из главных способов того, как язык моды выражает новое восприятие.

Вестиментарные знаки статуса, пола и власти стали кирпичиками, из которых мы создаем личность. Это может привести к появлению поразительных и вызывающих ассоциации новых модных заявлений, но одновременно угрожает целостности прежнего сходства, вызывая неприятие, отвращение и обвинение в апроприации. В самом деле модный индивидуализм может нанести ущерб социальным связям и социальной ответственности, и в худшем случае он превратится в эгоизм и солипсизм. Некоторые привычные критические замечания в адрес моды отражают вызванную этим закономерную тревогу. Мода как символ быстрого, не имеющего корней космополитичного современного мира – это очевидная цель для всех, кто привычно критикует бездушную современность и отчуждение современной жизни. Но признанный, модный индивидуализм не имеет ничего общего с хладнокровным и расчетливым индивидуализмом экономической теории вседозволенности.

Модный индивидуализм яркий, экспрессивный и эмоциональный. Он может быть зацикленным на себе, но обычно не бывает расчетливым. Он стремится прежде всего не к рациональному своекорыстию, а к эмоциональному самоутверждению.

Разумеется, то, что выглядит как самовыражение индивида, может оказаться всего лишь набором модных трендов, за которыми покорно в ногу маршируют миллионы. Несмотря на беспрецедентную свободу, которую мы можем позволить себе в одежде, людей обычно притягивает ограниченное количество стилей. Вместо демонстрации индивидуальности можно увидеть парад разных групп, у каждой из которых свой особенный, но, по сути, одинаковый костюм. Возможно, такое происходит потому, что люди ищут безопасности в численности. Все в большем количестве ситуаций мы вольны надевать то, что нам нравится, но мы знаем, что нас будут оценивать по выбранной нами одежде.

Одеваться как все становится хорошей гарантией того, что нас не будут оценивать слишком критически. Более того, даже для самых отважных есть лишь ограниченное количество способов одеваться так, чтобы это было понятно обществу. История моды предлагает обширный, но опять-таки ограниченный словарь одежды, из которого можно выбирать. Но и в этом словаре многие предметы одежды явно анахронистические – вестиментарный эквивалент мертвых языков, – тогда как другие настолько же неподходящие, насколько и непонятные.

Когда мы выбираем среди того, что осталось, мы выражаем стремления, идеалы и фантазии, сформированные нашим настоящим моментом, как поступают и другие наши современники. Неизбежно многие наткнутся на одну и ту же идею. Этим объясняется суть модных трендов, которые зачастую появляются еще до того, как какой-нибудь дизайнер или редактор модного журнала успеет идентифицировать и опубликовать их.

Возможно, истинную идентичность в одежде мы практически никогда не видим. Но идея индивидуальности присутствует повсюду, даже если она выражается одинаково многими разными людьми. Сравните современную индивидуалистическую моду с настоящей униформой или даже с квазиуниформой, такой как традиционный бизнес-костюм. Униформа создается для того, чтобы выражать однородность: даже если десятки мелких деталей могут отличаться от одного индивида к другому, ее носят для того, чтобы показать похожесть человека на других людей. Современная мода, по контрасту, создается для выражения индивидуальности, даже если это одежда массового производства и толпы людей носят идентичные сочетания.

Униформа центра города предназначена для того, чтобы продемонстрировать отсутствие дресс-кода, даже если на самом деле она куда менее индивидуальна, чем деловой костюм, который она вытеснила. Когда дизайнер из Силиконовой долины выбирает футболку с ироничной надписью (например, Mr. Bubble), она выражает необычную индивидуальность, а не единообразие, пусть даже такие футболки выпускают сотнями тысяч и их носят многие люди на похожих рабочих местах, массово одевающиеся в похожую одежду (шлепанцы, шорты-карго, клетчатая рубашка, которую носят незастегнутой, как пиджак).

Мода подчеркивает важность искусственности в индивидуальности, вызывая тревогу из-за того, что кажущееся естественным и искренним отражение личности может в действительности оказаться надуманным и неаутентичным. Идеал человеческого индивидуализма утверждает, что каждый из нас изначально является значительной и уникальной личностью.

Определяющие нас черты – это продукт присущей нам природы, и среди нас нет двух похожих людей, как не бывает двух одинаковых снежинок. Поэтому понятно, почему многим так хочется разглядеть за модой истинный характер человека. Но большинство свидетельств индивидуального характера представлены в форме стилизованной самопрезентации, иными словами, в форме моды.

Мода является нежелательным напоминанием, что личность индивида, которой мы дорожим как естественным и неотделимым от нас правом по рождению, может быть уязвимым креативным проектом, продуктом культуры, а не законом природы. Обеспокоенность по поводу аутентичности нашей индивидуальности заставляет многих возмущаться влиянием моды, даже если мы не можем без нее обойтись. В начале XVIII века, когда мужчины отказались от явной искусственности в одежде, английский поэт Александр Поуп провел такую аналогию между обманчивой риторикой и неподходящей одеждой:

«Слова – лишь платье мысли; право, ей Тем более подходят, чем скромней. Как царский