Василий Макарович - Михаил Вячеславович Гундарин

Но – и здесь два сюжета, о судьбе деревни и судьбе человека, сходятся: возвращение – возможно! Возвращение Прокудина в деревню – это, конечно, метафора. У каждого есть такая «деревня». Надо суметь туда вернуться. Пусть это кончится смертью – тем более надо!

Е.П.: Примерно о том же говорят в связи с «Калиной красной» многие. Например, известный церковный деятель Владимир Легойда:

«Калина красная» – быть может, самый христианский фильм советского кинематографа.[350]

М.Г.: Как всегда, киноведы радуют нас разбором деталей и нюансов, которые подчёркивают, что и в мелочах Шукшин был мастером.

Например, чёрные очки. Современный критик Анна Разувалова пишет, что в последнем фильме Шукшин придаёт этому аксессуару важные и неожиданные смыслы:

В чёрных очках отправляется на встречу с матерью главный герой… Поначалу эта деталь может показаться зрителю нелепой бутафорией, очередным свидетельством склонности героя к театральным жестам. На деле герой <…> когда он лукавит, называя старуху Куделиху родственницей товарища, когда ищет у Любы поддержки и перекладывает на неё тяжесть разговора со своей матерью, наконец, когда он надевает чёрные очки, опасаясь быть узнанным, – он пытается защититься от мучительной для него правды о самом себе. Чёрные очки он не снимает, даже оставшись в одиночестве в соседней комнате и прислушиваясь к разговору двух женщин.[351]

В общем, такое мастерское использование деталей – это ведь и есть верный признак настоящего кино. И, между прочим, ответ некоторым высоколобым критикам, которые называют кинематограф Шукшина, в том числе и «Калину красную», «разговорным» кино.

Е.П.: Ничего себе, «разговорное»! Наоборот – «Калина красная» самое «киношное» кино у Шукшина. Я тут согласен с критиком Денисом Рузаевым:

Это работа режиссёра, который не только плевал на ярлыки, но и выкорчёвывал в себе писателя, под корень срубив привычный метод и собственную систему авторских принципов. Отставлен словоохотливый неореализм «а-ля рюс», который Шукшин исповедовал до этого. Задушен в зародыше интеллигентский пиетет перед правилами хорошего режиссёрского тона – и даже перед будущей вакханалией комиссий и госсоветов. «Калина красная» то дестабилизирует историю и зрителя неожиданно тревожной ручной камерой, то вдруг заставляет её резко замереть на штативе, создавая ощущение оцепенения, а с ним и экзистенциального тупика. Средние планы деревенских интерьеров придают экспрессионистской декоративности банальной утвари и пресловутым печкам… Многочисленные крупные планы служат не облегчению миссии артиста или разоблачению персонажей, а поиску языка, характерного только для кино.[352]

Ну и то, что «Калину красную» уважал такой прожжённый кинотип, один из самых выдающихся режиссёров немецкого и европейского кино XX века, эстет, аутсайдер, бунтарь Райнер Вернер Фассбиндер, тоже о многом говорит. Он включил ленту Шукшина в десятку своих любимых фильмов всех времён и народов. Но он-то полюбил «Калину красную» вовсе не за «русскую идею», не за берёзки, а за кинематографическое мастерство и тот дух свободы, который Фассбиндер безошибочно чувствовал и в жизни, и в искусстве. «Калина красная» вышла в 1973-м, лучшие – на мой зрительский взгляд – фильмы Фассбиндера «Замужество Марии Браун» и «Лили Марлен» были сняты, соответственно, в 1978-м и 1980 годах, и мне удалось посмотреть их тайным образом в 1982-м, когда пресса всего мира трубила о внезапной смерти великого режиссёра, которого в СССР практически никто не знал. И я уверен, что эти фильмы Фассбиндера, несомненно, испытали влияние «Калины красной», личности Шукшина и его героев.

М.Г. Тут, однако, есть некоторое недоразумение.

Кинокритик Василий Корецкий правильно отмечает, что:

Сходна тут и фигура героя – аутсайдера, маргинала, деклассированного бродяги, выпавшего изо всех социальных групп и отчаянно стремящегося прилепиться к какой-нибудь новой общности. В Прокудине можно увидеть известное сходство и с пролетарием Фоксом из «Кулачного права свободы», и с марокканцем Али из «Страх съедает душу» (Оба этих фильма Фассбиндера появились в тот же год, что и «Калина красная».), и с греком Йоргосом из «Катцельмахера» (1969 год; Шукшин только что снял «Странных людей».). По сути, это вечная фассбиндеровская фигура.[353]

Но это у них там такой герой – аутсайдер, а у нас таких, как Прокудин, чуть не треть страны. Поэтому тот герой у Фассбиндера, да не тот. Ну и некая избыточность цвета у Фассбинедера – нарочито-китчевая, у Шукшина не оттуда, не из китча, а скорее от народного искусства…

Е.П.: Извините за неловкий каламбур, но эстетика «Калины» скорее «кичевая», то есть от слова «кича», «тюряга» на жаргоне. Блатная безвкусица, дешёвый шик, вроде халата, который, как мы помним, ехидный Шукшин якобы подсмотрел у Тарковского.

А что Фассбиндер Егора Прокудина немного не за того принял, так про это у Шукшина сказано в рассказе «Наказ»:

Немца, его как с малолетства на серёдку нацелили, так он живёт всю жизнь – посерёдке. Ни он тебе не напьётся, хотя и выпьет, и песню даже затянет… Но до края он никогда не дойдёт. Нет. И работать по-нашенски – чертомелить – он тоже не будет: с такого-то часа и до такого-то, всё. Дальше, хоть ты лопни, не заставишь его работать.[354]

Но всё равно – похвалил выдающийся режиссёр нашего гения, нам это и приятно, и ценно. Фассбиндер – мой сверстник, и я, помню, пришёл в такой восторг от «Замужества Марии Браун», что написал ему об этом (и о Шукшине) подробное письмо. Но пока я его пытался передать через знаменитую Розмари Титце, лучшую немецкую переводчицу самых замысловатых русских текстов, Фассбиндер умер…

М.Г.: А вот что пишут на кинопорталах современные зрители, простые люди разных возрастов, открывающие для себя «Калину красную» полвека спустя после выхода фильма:

«Считаю, картина гениальная. Она и о любви, и о вражде, и о дружбе, и о человеческих слабостях, и о надежде, и о том, что вырваться из порочного круга, куда человек однажды попал, очень непросто. Но – возможно, только иногда цена этому освобождению – жизнь».

«Игра Василия Шукшина (да даже и не игра, а такое вхождение в образ, что каждый раз, когда вижу его в этой роли, – просто поражаюсь, как можно так передать эмоции своего героя, что мурашки по коже) – просто на разрыв. Столько боли, страданий… Одно понятно с самого начала картины, что другого финала (кроме того, что мы видим) быть не могло. Человек очень хотел начать жизнь с чистого листа, но… Эмоционально тяжёлая картина, но, хоть раз, – посмотреть её стоит всем!»

Е.П.: В который раз замечаю: простые