"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

услышав в здании аэровокзала объявление диктора о том, что через четверть часа заканчивается посадка на самолет, следовавший рейсом в Нью–Йорк, он мгновенно забыл об этих своих намерениях и бросился в кассу за билетом. Получив заветную синюю книжицу, Мейсон с сожалением посмотрел на три последние сотенные бумажки и, засунув их подальше в нагрудный карман пиджака, зашагал к посадочному терминалу; на сей раз Мейсон был совершенно уверен в том, что теперь с ним ничего не случится.

Так оно и оказалось. Самолет благополучно приземлился в аэропорту Ла–Гуардиа, и Мейсон, выглянув в иллюминатор, вполголоса сказал:

— Здравствуй, Нью–Йорк.

ГЛАВА 3

Тревожные предчувствия охватывают Мейсона. Вспоминать лучше о хорошем. Манхэттен — сердце Нью–Йорка. Девушка за окном напротив. Мейсону удается развеять тоску, обнаружив в таинственном чемоданчике маленький сюрприз. Деньги всегда облегчают жизнь, хотя не всегда в силах изменить ее. Рестораны французской кухни всегда были слабостью Мейсона. Отель «Билдмор» — вполне подходящее место для усталого путника.

В Нью–Йорке было тепло, хотя последние лучи солнца исчезли за полчаса до того, как самолет авиакомпании «Американ Эрвейс» приземлился в аэропорту «Ла–Гуардиа». Тепло и душноватый воздух поднимались кверху, обволакивая Мейсона словно одеялом. Он шагал к зданию аэровокзала, ощущая на себе удивленные взгляды спутников. Ничего удивительного — его измятый костюм и несвежая рубашка резко контрастировали с аккуратной прической и чисто выбритым лицом.

Мейсон давно не был в Нью–Йорке и радовался встрече с этим огромным безумным городом, словно соскучившийся по далекому, но настоящему дому.

Юношеские воспоминания снова нахлынули на него. Он вспоминал здания «Метрополитен Опера» и нейтрального вокзала с их ослепительно сверкающими нижними этажами и темными массивами. Эти здания таинственной архитектуры с вдруг взметнувшимися вверх кое–где белыми стенами, казались Мейсону более таинственными, чем венецианские «Палаццо» в карнавальную ночь. Мейсон любил огненную красоту этого города. Он радовался своему возвращению сюда. И вдруг, непонятно откуда, у него возникло ощущение, что следующие несколько недель принесут ему ощущение триумфа и необыкновенную трагедию. Он не мог понять, откуда у него появилось это ощущение. Возможно, крепко зажатый в руке полированный металлический кейс обладал какой‑то таинственной экстрасенсорикой. Возможно, перемешавшиеся в душе воспоминания молодости и ощущения водоворота жизни, в который он попал даже находясь вдали от этого гигантского урбанистического монстра, заставляли его трепетать в ожидании будущего.

Когда Мейсон впервые приехал в Нью–Йорк, он смотрел вперед с каким‑то ликующим нетерпением. Чувство, которое он испытывал сейчас, можно было назвать авантюрным ожиданием. Словно будущее не было заранее расписано, казалось туманным, исполненным духом приключений.

Существует несколько способов бросить курить: можно держать табак в ящике стола в соседней комнате, напирать ящик и прятать ключ, можно ограничить количество сигарет и курить строго по расписанию, можно самому не покупать сигареты и курить только те, что удастся выпросить у друзей. Все эти способы апробированы авторитетами и единственный их недостаток заключается в том, что ни один из них не поможет вам бросить курить. Точно также существует много способов, чтобы удержаться от опрометчивых поступков: можно каждый раз после очередного печального опыта давать себе клятву никогда больше не поддаваться на соблазнительные предложения, не ввязываться в сомнительные предприятия, не одалживать друзьям денег, не влюбляться. Но если ваша натура склонна к приключениям и авантюрам, если вы чувствуете в себе неистребимый дух Дикого Запада, то все эти многочисленные способы заканчиваются одним: новой подобной клятвой.

Мейсон чувствовал себя последним негодяем, когда в течение нескольких предшествовавших этому дню недель пытался забыть о когда‑то данном обещании. Все это время он прятался, пытался уйти от себя, но наконец этот период слабости закончился.

Пройдя по длинному туннелю аэровокзала, Мейсон вышел в просторный зал ожидания.

Пребывая в некоторой растерянности, он опустился на жесткое сиденье в зале ожидания и, положив чемоданчик на колени, предался не слишком сосредоточенным размышлениям. По поводу ожидавших его дел Мейсону следовало обратиться в контору «Эрл Карлайн энд Коддингтон», которая, насколько ему было известно, ведала адвокатскими делами мистера Лоуренса Максвелла. Однако в половине одиннадцатого вечера было бы несколько странным звонить по поводу работы. А потому Мейсону предстояло определиться с ночлегом и разработать план дальнейших действий на завтра.

Рассеянно поглядывая по сторонам, Мейсон остановил свой взгляд на группе неизменно щелкавших фотоаппаратами японцев, которые в сопровождении весьма миловидной длинноногой особы изучали внутренние интерьеры аэропорта «Ла–Гуардиа».

— Сейчас мы с вами находимся в Северном Куинте, примерно в семи милях к востоку от Манхэттена, — приятным голосом, разносившимся гулким эхом под сводами здания аэровокзала, говорила она. — Этот аэропорт назван по имени Фиолера Ла–Гуардиа — мэра города Нью–Йорка в период с 1934 по 1945 годы. Кроме аэропорта «Ла–Гуардиа» мы с вами познакомимся с международным аэропортом имени Джона Кеннеди и аэропортом «Ньюарка». Наиболее интересен из них по архитектурному замыслу аэровокзал компании «Транс Уорлд Эйрлайнз», расположенный на территории международного аэропорта имени Джона Фитцджеральда Кеннеди. Нашу экскурсию, посвященную крупнейшим вокзалам и аэропортам Нью–Йорка, мы закончим на вокзалах «Пенсильвания стейшн» и на большом центральном вокзале. Хочу отметить, что число пассажиров, проходящих ежегодно через большой центральный вокзал, превышает численность населения всех Соединенных Штатов.

Восторженные охания и ахания вечно чему‑то удивляющихся японцев заставили Мейсона на мгновение позабыть о цели своего визита и более внимательно изучить девушку–экскурсовода.

На ней была блузка из плотного золотистого шелка и короткая юбка, которая только подчеркивала грациозность походки. Ее округлые нежные формы заставили Мейсона вспомнить о том, что он по–прежнему остается мужчиной, а потому испытывает вполне естественную тягу к женской плоти. Ему вдруг нестерпимо захотелось, чтобы кто‑то обнял его, поцеловал, прижал к груди, а потом разбудил утром, ласково погладил его лоб кончиками пальцев.

Мейсон вспомнил, как когда‑то, еще до встречи с Мэри, он сидел в своем кабинете в здании Верховного суда Санта Барбары и посмотрел в окно на расположенное напротив административное здание. Иногда Мейсон даже мысленно благодарил окружного прокурора Кейта Тиммонса за то, что тот посадил его именно в этот кабинет, который выходил окнами не на отель «Кэпвелл», а на обыкновенный конторский небоскреб, если только небоскребом можно было назвать двенадцатиэтажный бетонный параллелепипед, дававший приют бесчисленному количеству мелких контор и фирм. В общем, по меркам Санта–Барбары, здание действительно можно было назвать небоскребом. Оно часто напоминало Мейсону о Нью–Йорке, точнее о Манхэттене.

Когда он впервые прибыл в Манхэттен, Мейсону показалось, что весь окружающий его мир — это огромное сооружение из железобетона, где роль материков и морей исполняли перегородки контор и шахты