О женской стыдливости - Жан-Клод Болонь

Эта сказка, объединяющая мифы о рае и добром дикаре, характеризует основные идеи, относящиеся к проблеме стыдливости, которые господствовали в мире в начале XX века. Считается, что чувство стыда было неведомо Адаму и Еве до их падения, равно как и дикарям до крещения: нагота не вызывала чувства стыда. Эту идею высказывали философы эпохи Просвещения и врачи в XIX веке. Однако она подверглась пересмотру антропологами и философами. Первые настаивают на том, что обнаженные дикари тоже испытывают чувство стыда, когда кто-то смотрит на их гениталии. Вторые предпринимают попытки определить другой вид стыдливости, основанной больше на уважении, чем на чувстве стыда.

Эти теории, противоречащие христианской традиции, почти не затрагивают общественность. Иронически для Анатоля Франса и, несомненно, для его читателей стыдливость связана с возникновением чувства стыда, с сексуальным желанием, основанным на кокетстве, и с одеждой, которая придает ценность наготе. С этой точки зрения стыдливость является женским качеством: у дьявола не было и мысли одеть пингвина-самца, чтобы привлечь к нему самок. Именно женщину имеет в виду Кьенне де Монжо — пропагандист натуризма во Франции, — сравнивая ее одежду с «мощным афродизиаком» в книге «Красота и свободная культура» (1931). И если в своей концепции здорового образа жизни первые натуристы защищают новаторские идеи, то понятие стыдливости для них определенно основано на старых традициях, которые остались господствующими.

В этом смысле натуризм, возникший в Германии в конце XIX века, обосновывает свое существование, используя практически те же доводы, что и психоанализ. Его цель — не размышление об идеальной ситуации в прошлом или в будущем, а освобождение своих современников от строгих культурных норм поведения. Фрейд лечит неврозы, вызванные этими нормами, с помощью слов — натуризм от них освобождается с помощью отрицания. «Я люблю солнце, я люблю свободу, я люблю мир, я люблю искренность, и я отвергаю стыдливость!» — пишет Роже Саларден в работе «Полная нагота у французских нудистов» (1932). И тот и другой определяют ограниченное пространство — диван или клуб, — места, где временно отменяются социальные правила. Но натуризм является составной частью более амбициозного социального проекта, и становится понятно, что в своем развитии или в своих выводах оба этих движения, существенно изменившие наши представления о стыдливости, могли бы находиться в противоположных лагерях.

Германия переживает период так называемой реабилитации тела, корни которой уходят в конец XVIII века. Немецкий искусствовед Иоганн Иоахим Винкельман воспевает традиции целомудрия в изобразительном искусстве, которые, как он считает, заимствованы из Древней Греции. Миф о дитяте природы (Naturmench) продолжает тему «доброго дикаря», но его сюжет не связан с идеей сексуальной свободы, как это было в мифе о жизни дикарей на Таити. Писатели «Бури и натиска», для которых был характерен отказ от культа разума в пользу предельной эмоциональности и описания крайних проявлений индивидуализма, романтизм и немецкая философия поддерживают эту утопию, начиная с Гете и заканчивая Ницше. «Эти движения отворачиваются от христианской традиции, приписывая грех — интеллекту, а чистоту — телу», — утверждает Жан-Франсуа Лаплени в работе «Тело обнаженное, молодое, тренированное: несколько замечаний на тему иконографии ню в Германии в первой половине XX века». Вплоть до конца XIX века эти концепции остаются лишь теоретическими. Нудизм (Freikörperkultur) пытается претворить их в жизнь. В Германии это движение носит ярко выраженный коллективный характер, связанный с желанием оздоровить человека, и этим оно отличается от похожего движения в Соединенных Штатах Америки, где нудизм более индивидуален.

Не останавливаясь подробно на анализе этих хорошо известных источников, я сфокусирую свое внимание на периоде 1920-1930-х годов, когда натуризм как движение появился во Франции, и рассмотрю, как соотносятся между собой понятия стыда, стыдливости и бесстыдства в рассуждениях пропагандистов этого движения, обращая особое внимание на стыдливость женскую. Надо сказать, что в самом начале им тоже было нелегко отказываться от старых традиций.

Развитие натуризма во Франции связано с послевоенным временем. Выжившие в мясорубке войны, морально опустошенные, с ослабленной психикой, люди потеряли доверие к законам социальной жизни. Одни стремятся освободиться от них; другие мечутся в поисках утраченных ценностей, которые они находят в религии, в мечтах о революции или новых утопиях. Именно в таком духе Марсель Кьенне де Монжо надеется «изменить физическое, духовное и интеллектуальное воспитание послевоенного поколения, особенно тех, кто пережил войну». Его цель, явно сформулированная Лигой физического и умственного восстановления, состоит в «улучшении нашей расы». К каким последствиям все это привело, мы все хорошо знаем, но в те годы эта тема была очень популярна.

Противники этого движения тоже осознавали, что в сознании людей происходит перелом, но смешивали обе эти реакции. «Ну что ж, давайте, вы — новое поколение, родившееся во время войны и позорящее старую Францию, за которую наши сыновья, братья и старики пролили свою кровь», — говорится в одном из писем, адресованных Кьенне де Монжо. Полемику обострил тот факт, что первенство в вопросах нудизма принадлежало немцам, а также то, что у Кьенне де Монжо были корни в Эльзасе и Лотарингии — землях, которые в период 1874–1918 годов относились к Германии и снова вошли в состав Франции лишь в 1919 году.

Это движение далеко не однородно, и ставшее классическим разделение его на нудизм (который ограничивается обнаженностью) и натуризм (который выражает определенную философию жизни) не может дать о нем четкого представления. Группы анархистов, проповедуя «сексуальное товарищество», хотят освободить человека от религиозных и пуританских уз, при этом они ссылаются на работы Фрейда. Стыдливость для них неразрывно связана со стыдом, и свое освобождение от нее они видят в бесстыдстве и отсутствии комплексов. Их не интересует ни первобытное отсутствие стыдливости, ни чувство, основанное на других принципах. Натуристы решительно осуждают отношение к наготе, пропагандируемое анархистами, так как, по их мнению, оно дискредитирует их благие намерения.

В рамках этого же течения Луиза-Мари Ферре в своей книге «Что нужно знать о натуризме» (1935) выделяет «левых экстремистов», проповедующих всеобщий разнополый нудизм, и «правых экстремистов», практикующих раздельный нудизм для людей разного пола. Несмотря на то что пастор Юше, моральные качества которого не вызывают сомнений, заявляет о невинности смешения полов, нравственность чувствует себя спокойнее в центристских взглядах и под защитой статьи 330 Уголовного кодекса Франции (статья о публичных развратных действиях). Как бы то ни было, стыд и сексуальное желание снова связываются с наготой.

Эта навязчивая идея проявляется в том, что общество принимает сторону «правых», отказываясь от полового смешения: в Страсбурге в Институте гелиотерапии Новелти, существующем со времен вхождения Эльзаса