Россия: страна, которая хочет быть другой. Двадцать пять лет – взгляд изнутри - Хайс Кесслер

и построившей систему здравоохранения, обслуживающую все слои населения, без исключения. Кроме того, в стране была создана универсальная система пенсионного обеспечения для женщин старше пятидесяти пяти лет и для мужчин старше шестидесяти. Право на труд было закреплено в Конституции, что гарантировало возможность зарабатывать средства на существование. Деревянные бараки заменились жилыми многоквартирными домами, с канализацией, газом, электричеством и другими современными удобствами.

Мало кому удалось по примеру Советского Союза совершить прыжок из отсталой страны в относительно развитое государство за столь короткий промежуток времени. Это особенно впечатляет, если посмотреть на страны, которые в начале XX века находились на аналогичном уровне экономического развития. Лишь Япония, Южная Корея и Тайвань совершили скачок в благосостоянии подобного масштаба[15].

При всем этом Советский Союз не вспоминается как страна изобилия. И в памяти людей остались главным образом хронический дефицит потребительских товаров, очереди, нехватка денег и скудность социальных благ. Однажды я поручил своим московским студентам подготовить к семинару содержание партийной программы Хрущева 1961 года, найти литературу по теме и ответить на вопрос, насколько обещания Хрущева были выполнены. Для сравнения брались 1980-е годы: в своей партийной программе Хрущев обещал, что коммунизм наступит через двадцать лет, а при коммунизме, как известно, «каждому по потребности». Эти идеи были переведены в ряд достаточно точно сформулированных целей, что позволило студентам оценить, в какой степени они были фактически реализованы. И что оказалось? К нашему общему удивлению, оказалось, что большинство из этих целей действительно были достигнуты!

И все же никто не считал, что Советскому Союзу удалось перейти от фазы «реального социализма», как официально называлась советская система, к коммунизму. Более того, 1980-е годы стали последним десятилетием советской системы, на смену которой пришел капитализм, от которого теперь и ждали заветного процветания. Парадокс? Ключевое слово – «потребность». Основной просчет, лежавший в основе советской системы, состоял в постулате о существовании объективных и измеримых человеческих потребностей, которые можно целенаправленно удовлетворить.

Проблема в том, что человеческие потребности – слишком растяжимое понятие. На смену уже реализованным потребностям приходят новые потребности и желания, и каждая ступенька на лестнице материального благосостояния подводит к следующей ступеньке, особенно если мы думаем, что другие живут лучше нас. Именно это и стало причиной гибели Советского Союза. Невзирая на все достижения советской системы, люди были глубоко убеждены, что трава по другую сторону железного занавеса зеленее.

Советская система социального обеспечения, возможно, и уступала своим западным соперникам, но это не значит, что ее следует рассматривать как неудачный эксперимент. Напротив! Здесь мы затрагиваем важнейшую область советского наследия, а именно – человеческий капитал.

Одна из явных заслуг Советского Союза состоит в том, что он превратил страну в основном неграмотных крестьян в современное общество с всеобщим образованием и хорошо подготовленными профессионалами. Все это коренным образом изменило перспективы страны и ее граждан. Не вызывает сомнения, что, несмотря на серьезные трудности перехода к рыночной экономике и правовому государству, Россия, благодаря своему человеческому капиталу, остается страной с высоким потенциалом.

Очень важным элементом советской модернизации в части развития человеческого капитала стало и раскрытие всестороннего потенциала женщин. Большевики придавали огромное значение равным правам и эмансипации. Вскоре после революции были узаконены развод и аборты; был отменен брак, чтобы «освободить женщин от мучительного ига патриархата». Уже в 1920-х годах участие женщин в производительном труде активно поощрялось как составная часть советской идеологии. Это было радикальное изменение для патриархальной России, по крайней мере для городского населения. Женщины в крестьянских хозяйствах всегда трудились наравне с мужчинами. Но Советский Союз дал возможность миллионам женщин научиться грамоте, получить образование, реализовать свои таланты, и плодами их эмансипации могли пользоваться не только они сами, но и общество в целом. Эмансипация женщин стала, без сомнений, тем наследием, которое приносит России плоды по сей день.

Грамотность, образование и культура высоко ценятся в России. Для бесчисленных советских граждан это был путь для улучшения работы, жизни, судьбы детей и в конечном счете путь к более современному обществу. Образование дало ущемленному в правах сельскому населению возможность увидеть иной, чем ненавистные колхозы, мир. Оно дало рабочим возможность уйти от тяжкого физического труда на заводах, а жителю провинции – возможность испытать удачу в Москве, Ленинграде или другом крупном городе. Это привело к формированию идеала образованного человека, который знает классическую литературу и ходит в театр. И такое представление о «человеке культурном» живо до сих пор. Действительно, несмотря на повсеместное распространение в России мобильных телефонов, и сегодня в дальних поездках в московском метрополитене многие люди разного возраста все еще сидят, уткнувшись в книгу.

Таким образом, знания и человеческий капитал стали важным наследием советской модернизации. В то же время это наследие отражает и нарушение баланса в развитии науки и образования, проявившееся в ходе этой модернизации. Акцент на промышленности, и особенно на тяжелой промышленности, проявился в приверженности точным наукам, которыми Советский Союз выделялся на фоне остального мира. Российские школы по-прежнему отличаются высоким уровнем преподавания математики, а население отличается технической подкованностью. Но в отношении общественных и гуманитарных наук СССР далеко отставал от мирового уровня. Примат марксистских идей в философии, истории, социологии, а также в экономических науках привел к их методологической отсталости и, как следствие, к невозможности адекватно интерпретировать социальную и экономическую реальность.

Уже в конце 1970-х годов уехавший в США экономист Арон Каценелинбойген точно определил больное место в советской экономической науке. Использование математических методов в экономике при Сталине было запрещено, потому что это могло привести к непредсказуемым результатам, противоречащим учению Маркса – основной модели анализа экономических проблем. Таким образом, несколько поколений экономистов не получили необходимых математических знаний. Кроме того, практически никто из них не владел иностранными языками – приходилось всецело полагаться на переводы экономической литературы, отобранной властью. Однако это не помешало реформистам в числе советских экономистов выступить за радикальную трансформацию экономической системы, допустив использование рыночных механизмов, несмотря на то что их представление о рыночной экономике было весьма скудным. «Это отсутствие профессиональной подготовки может стать угрозой, если <…> эти сторонники рынка захватят власть в кризисной ситуации. С их примитивным пониманием функционирования рынка они могут легко погрузить страну в экономическую анархию»[16], – предрекал Каценелинбойген еще до того, как абсолютная гладь брежневского периода испытала на себе легчайшую рябь грядущих перемен.

Когда Михаил Горбачев во второй половине 1980-x годов действительно начал пересмотр экономический системы, именно этот недостаток базовых знаний в области экономики, а точнее, неспособность распознать недостаточность своих знаний, привел к катастрофическим результатам. В середине