Оружие слабых. Повседневные формы крестьянского сопротивления - Джеймс С. Скотт

правил. В случае машинной уборки урожая вопрос о подарках или выплате зарплаты авансом не имеет значения, поскольку в данном случае отсутствует какая-либо рабочая сила, кроме комбайнёров, которые являются хорошо оплачиваемыми специалистами, живущими за пределами деревни. Но сегодня даже при ручной уборке урожая, упаковке риса в мешки или их переноске хозяева делают своим работникам какие-либо дополнительные подарки крайне редко.

Косвенным и несколько замысловатым способом механическая уборка также способствовала учащению так называемого разбросного сева (табор керин) – в настоящий момент эта техника посева значительно сократила последнюю значительную возможность для наёмного труда в выращивании риса, а именно пересадку растений. Поля, засеянные таким способом, в отличие от пересаженных саженцев, вообще не имеют рядов, а растения с гораздо большей вероятностью будут иметь неодинаковую высоту. В силу этих причин задача ручной жатвы и обмолота усложняется, что, как правило, сказывается на издержках на ручную уборку урожая[243]. Однако ни отсутствие рядов на полях, ни неравномерная высота растений не являются препятствием для комбайнов – вне зависимости от того, каким способом происходил посев, плата за машинную уборку с одного релонга является стандартной. Теперь земледелец может разбрасывать семена по полю в полной уверенности, что из-за этого простого решения стоимость сбора урожая не вырастет.

Преимущества «сухого» посева очевидны. Земледелец прежде всего сокращает денежные затраты на пересадку риса, а также экономит время и труд, затраченные на выращивание рассады, уход за ней, извлечение из исходного грунта и пересадку на основное поле. Денежная экономия на этом этапе цикла выращивания риса особенно важна, поскольку расходы на пересадку требуется покрывать за счёт предшествующих накоплений, тогда как расходы на уборку урожая могут быть оплачены из поступлений за выращенный рис. В районе Седаки «сухой» посев также обладает особыми преимуществами, поскольку эта территория получает ирригационную воду одной из последних. При разбросном севе в ирригационный сезон у крестьянина есть больше шансов собрать урожай своевременно, чтобы успеть расчистить и подготовить свои поля к основному сезону, когда рис орошается дождем. Если же из-за нестабильных осадков или плохого отведения воды с полей произойдет полная или частичная гибель урожая, посеянного разбросным способом, то у крестьянина остается альтернатива – перепахать землю и снова провести разбросной сев, либо купить излишки саженцев у соседей и затем пересадить их на поле[244].

Начиная с ирригационного сезона 1979 года прогресс в использовании разбросного сева в Седаке был поразительным для всех и тревожным для многих. В предшествующем сезоне эту технику испробовали для более раннего получения урожая по меньшей мере три крупных землевладельца из соседней деревни Сунгай-Буджур (все они, кстати, имели статус хаджи)[245]. Двое из них получили урожайность выше средней, и их опыт вдохновил Абдула Рахмана (№ 41), владельца 16,5 релонга земли, попробовать использовать эту технику на одном из своих участков. Полученная урожайность оказалась неудовлетворительной (восемь мешков риса на релонг), однако это было связано в большей степени с неспособностью Абдула Рахмана тщательно ухаживать за посевами, нежели с самóй используемой техникой. К основному сезону 1979–1980 годов разбросной сев применяли 17 домохозяйств Седаки, засеявших таким способом примерно 50 релонгов, или 15 % посевных площадей, обрабатываемых жителями деревни. Четыре сезона спустя (основной сезон 1981–1982 годов) рассматриваемая техника использовалась уже почти на 40 % земель Седаки. Явное большинство среди тех селян, которые используют разбросной сев, принадлежат к относительно зажиточным домохозяйствам[246]. Как правило, это жители деревни, которые первыми внедряют новшества и лучше всего подготовлены к тому, чтобы брать на себя риски неустойчивой урожайности. Но даже они едва ли засеивали «сухим» способом больше половины своих земель[247].

Ещё более удивительно то, что к «сухому» способу посева также прибегли несколько беднейших жителей деревни. Однако в каждом из этих случаев решение использовать разбросной сев было не столько просчитанным ходом, сколько реакцией на силу сложившихся обстоятельств. Несколько бедных домохозяйств стали применять эту технику, поскольку у них не было денег на оплату расходов по пересадке и одновременно отсутствовали ресурсы семейного труда, позволяющие либо оказывать взаимные услуги по пересадке (бердерау), либо своими силами пересаживать рис на собственную землю. Например, для Бакри бин Хаджи Вахаба (№ 7), который арендует четыре релонга у своего отца, и чья жена только что родила, засев трех релонгов «сухим» способом выступал способом сэкономить деньги. Вахид (№ 2) находился в другой ситуации: его жена была больна, а сам он считал, что заработает больше, если отправится из деревни работать на стройке в городе в тот самый момент, когда обычно готовятся грядки с рассадой. Поэтому разбросной сев на половине из арендуемых им шести релонгов как позволил Вахиду сэкономить деньги, так и освободил его время для того, чтобы наняться на стройку. Однако большинство бедняков в Седаке неохотно идут на такие риски, если их к этому ничего не принуждает, поэтому использование разбросного сева, скорее всего, пока будет в основном ограничиваться крупными землепользователями. В силу той же причины женщины из бедных семей получали основную часть своих заработков от пересадки риса именно благодаря тому, что выполняли эту работу на землях относительно крупных хозяев. По мере того, как разбросной сев распространяется на всё большее количество земель, у бедных домохозяйств земля уходит из-под ног. Насколько масштабным станет использование этой техники, предсказать невозможно, но, судя по всему, оно пользуется поддержкой сельскохозяйственных властей региона Муда[248].

Таким образом, вторичные эффекты машинного сбора урожая были по меньшей мере столь же масштабными, как и его прямое воздействие. Помимо практически полного устранения ручной уборки и обмолота, появление комбайнов привело к тому, что сбор оставшегося на полях риса стал невозможен. Комбайны ускорили переход к новой форме оплаты труда (купан), которая фактически снижает плату за те немногие виды ручного труда, которые ещё оставались доступными. Они стимулировали расширение разбросного сева, из-за чего заработки за пересадку риса сократились почти наполовину. Механическая уборка способствовала тому, что крупные землевладельцы увольняли мелких арендаторов и сами принимались за обработку земли, а также помогла формированию коммерческого класса арендаторов, располагающих деньгами и техникой, которые могли арендовать большие участки на длительный срок по повышенным ставкам. Большинство этих изменений, пусть и не все, увеличили доходы обеспеченных домохозяйств Седаки, а что касается бедных домохозяйств, то все они без исключения столкнулись со снижением доходов[249].

Между тем в совокупности перед нами не просто количественный рост относительного неравенства, а ряд количественных изменений, которые превращаются в изменение качественное: повышение «степени» приводит к появлению нового «вида». Достаточно лишь отметить, что крупному земледельцу, который засевает свои поля