Конфликт, война и революция: Проблема политики в концепциях международных отношений - Пол Келли

Hampton J. (1988). Hobbes and the Social Contract Tradition. UK: Cambridge University Press.

Herz J.H. (1951). Idealist Internationalism and the Security Dilemma // World Politics. Vol. 2. P. 157–180.

Lloyd Sh.A. (1992). Ideals as Interests in Hobbes’s Leviathan: The Power of the Mind Over Matter. UK: Cambridge University Press.

Macpherson C.B. (1962). The Political Theory of Possessive Individualism. UK: Oxford University Press.

Malcolm N. (1996). Conservative Realism and Christian Democracy // K. Minogue (ed.). Conservative Realism. UK: Harper Collins.

Malcolm N. (2002). Aspects of Hobbes. UK: Clarendon Press.

Martinich A.P. (1992). The Two Gods of Leviathan: Thomas Hobbes on Religion and Politics. UK: Cambridge University Press.

McQueen A. (2018). Political Realism in Apocalyptic Times. UK: Cambridge University Press.

Newey G. (2008). Hobbes and Leviathan. UK: Routledge.

Tuck R. (2020). The Left Case For Brexit. UK: Polity Press.

Vincent R.J. (1981). The Hobbesian Tradition in Twentieth Century International Thought // Millennium: Journal of International Studies. Vol. 10. № 2. P. 91–101.

Waltz K.N. [1979] (2010). Theory of International Politics. USA: Waveland Press.

Warrender H. (1957). The Political Philosophy of Hobbes. UK: Clarendon Press.

Wilson P.H. (2010). Europe’s Tragedy: A New History of the Thirty Years War. UK: Penguin.

ТЕКСТЫ ГОББСА В ОТКРЫТОМ ДОСТУПЕ

Online Library of Liberty. URL: https://oll.libertyfund.org/person/thomas-hobbes

Часть II

Война, революция и конкуренция за пределами государств

Глава 6. Джон Локк. Либерализм и экстернализация конфликта

Второй из великих теоретиков общественного договора – это Джон Локк. В отличие от своего предшественника Гоббса, Локк считается классическим либералом, поскольку он отстаивал конституционное ограничение суверенитета, защищающее права индивидов на жизнь, свободу и собственность. Я даю обзор локковской теории общественного договора и его концепции конституционного суверенного государства. Естественное состояние, закон природы и естественное право, а также теория согласия – вот что составляет основную часть нашего обсуждения, поскольку именно в этих вопросах Локк заметнее всего отличается от Гоббса.

Также я исследую аргументы Локка о праве на революцию и его теорию собственности, связанную с торговлей и колониальными завоеваниями. Связь Локка с колониализмом и влияние последнего на его теорию были прояснены так называемым колониальным поворотом в современной политической теории. Эту главу я завершаю обсуждением теории государства Локка и его взглядов на нормативный статус неконституционно ограниченных властей и то, в какой мере они должны признаваться легитимными государствами. Часто Локка считают первоисточником либерального идеализма, что оправдывается его моралистической теорией естественного права, но завершается эта глава обсуждением его отношения к различию реализма и идеализма, а также его защиты воинственного либерального порядка на международном уровне.

Роберт А. Голдвин в конце главы об английском политическом философе Джоне Локке пишет:

Локк был американским философом, нашим царем – насколько философ вообще мог стать когда-нибудь царем великой нации. А потому мы более другого народа на Земле обязаны справедливо оценить его учение, поскольку мы располагаем необходимым для этого опытом [Goldwin, 1987, p. 510].

В последние десятилетия историки политической мысли потратили много сил на то, чтобы спасти репутацию Локка от тех, кто хотел видеть в нем прежде всего философа или идеолога самих основ американского общества, а также конституционализма или легального либерализма, из них возникших. Так, можно попытаться показать, что аргументы Локка служили критике политической теологии XVII в. и были использованы в дискуссиях, как нельзя более далеких от фундаментальных положений либеральной идеологии, – в частности, он отрицал терпимость по отношению к атеистам или римским католикам, а также гражданское примирение с ними. Или же можно показать, что на основание американского государства оказали большее влияние республиканцы – наследники Макиавелли, например Джеймс Харрингтон и Монтескьё, а не такие индивидуалисты и сторонники договора, как Локк. Некоторые авторы утверждали также, что само представление о либерализме как стройной политической идеологии до XIX в. вряд ли имеет смысл.

Но в приведенной цитате Голдвина наиболее интересно не указание на влияние Локка на внутренний конституционный строй США, но более общее предположение, что в Локке есть нечто «американское». Под Америкой имеются в виду, разумеется, Соединенные Штаты, эту связь признают многие американские исследователи, но также ее можно распознать в отношении к Локку и локковскому либерализму среди теоретиков международных отношений. Если Томас Гоббс представляется классическим источником современного структурного реализма, то его коллега и теоретик договора Локк занимает срединное положение между реалистами и идеалистически настроенными интернационалистами и сторонниками космополитизма. Либеральная позиция предполагает, что международная область является не «войной всех против всех», где каждое государство неизменно боится за свою безопасность, а в целом мирной конкуренцией и возможной, хотя и временной, кооперацией государств, преследующих свои интересы в мире без постоянного международного порядка [Doyle, 1997]. Такая кооперация способна дать толчок развитию международных институтов и правил, упрощающих взаимовыгодное преследование интересов, которое, по словам Джозефа Найя и Роберта Кихейна, является более удачной характеристикой международных отношений, чем узкий, сосредоточенный исключительно на безопасности реализм теоретиков, опирающихся на Гоббса, например Кенна Уолца [Keohane, Nye, 1977].

В рамках этой общей либеральной парадигмы, которая отчасти действительно отражает политическую теорию Локка, есть также и место для гегемонных сил, подкрепляющих правила кооперации, пока интересы всех участников согласуются с общей схемой кооперации и с наличием гегемонной силы. До последнего времени, пока президентом США не был избран Дональд Трамп, это соответствовало представлению США о самих себе: они считали себя, с одной стороны, заинтересованным участником международных отношений, но с другой – гарантом международного порядка глобальной экономики, основанного на определенных правилах, причем этот гарант мог использовать свою военную силу для поддержки такого порядка, а не просто преследовать свои узкие национальные интересы [Ikenberry, 2020]. Это сложное представление США о самих себе как последней надежде благотворного либерального порядка подверглось многосторонней атаке, в том числе и внутри США, поскольку Трамп – лишь самое позднее проявление своеобразного почвенничества и изоляционизма в политике США. Критики считают это представление циничным самообманом, маской, скрывающей национальную политику, агрессивную и реалистическую, или видят в нем трагический пример демократического высокомерия, как у Перикла. И хотя вера США довольно далека от идей самого Локка, в какой-то мере это восприятие вчитывается в понимание его аргументов и наследия. Точно так же определенные аспекты аргументов и философского стиля Локка сказываются на том, как воспринимаются либеральные устремления и намерения, когда они применяются к международной сфере как пространству между легитимными государствами и к их отношениям с нелегитимными государствами или народами, не имеющими своего государства.

Аргументы Локка теснее всего связываются с политикой международного либерализма во взглядах на легитимность государства, на притязания и нормативный статус индивидов. Есть еще одна важная составляющая либерального интернационализма, прямо в этой главе не рассматриваемая. Она связана с Монтескьё и Адамом Смитом, поскольку Локк был меркантилистом, по крайней мере в вопросах экономической политики, и рассматривал глобальную торговлю как конкуренцию с нулевой суммой. Вклад Локка в международный либерализм в основном определяется архитектурой и легитимностью государствоцентричной системы либерального легализма, противопоставленной империи и некоторым другим структурам государственной политики [Armitage, 2012; Kelly, 2015]. С точки зрения современных теоретиков космополитизма и теоретиков-ревизионистов справедливой войны (таких, как Джефф Макман и Сесил Фабр), аргументы Локка влекут важные нормативные следствия, заслуживающие положительной оценки. Тогда как с точки зрения других авторов, они стали важным источником нестабильности в международных вопросах, более того, в крайних случаях они способны подорвать возможность любого международного порядка. Наиболее интересно здесь то, что Локк оказывается источником понимания либерального порядка в XXI в. и в то же время революционным вызовом этому порядку, если учесть обязанности индивидов и либеральных государств по отношению к нелиберальным режимам.

Жизнь в интересное время – политическая биография Локка

Как и в предыдущих главах, интеллектуальная биография может обладать разной ценностью для понимания