Конфликт, война и революция: Проблема политики в концепциях международных отношений - Пол Келли

Естественное состояние

Гоббс, как известно, указал, что в естественном состоянии жизнь человека «одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна», что стало основой для защиты им абсолютного суверенитета. Как и Гоббс, Локк пытается абстрагироваться от нашего опыта и построить концепцию мира без политической власти, которая бы служила доводом в пользу ее создания, то есть у него политическая власть и государство опять же представляются плодом человеческого искусства. Концепция естественного состояния Локка отличается тремя важными чертами. Во-первых, естественное состояние – это «состояние полной свободы», в котором люди могут свободно действовать и распоряжаться своим имуществом «в границах закона природы». Во-вторых, существует закон природы, который носит обязывающий характер, независимо от политической власти. В-третьих, естественное состояние – это «состояние равенства», причем это нормативное или создающее обязанности утверждение, а не просто дескриптивное. Естественное состояние у Локка отличается от Гоббсова естественного состояния тем, что оно допускает социальное взаимодействие, включая приобретение и обмен собственностью и владениями. В самом деле, в главе 5 «Второго трактата» Локк представляет знаменитую концепцию дополитического приобретения частной собственности на землю, которая образует важную часть его анализа колониализма, к которому мы вернемся позже. С точки зрения Локка, дополитический мир – это мир моральных обязанностей и долга, в котором все люди свободны и равны. Именно этот тезис желал опровергнуть Филмер, представляя подчинение патриарху или родителю в качестве естественного состояния.

Тогда как Локк утверждает, что люди в естественном состоянии одновременно свободны в моральном отношении и равны. Люди свободны в том смысле, что они не подчинены господству или руководству других. Однако это не состояние вседозволенности, в котором они могли бы делать все, что им хочется: никто не волен убивать другого человека по собственной прихоти и в то же время люди не вольны разрушать любые вещи природы. Свобода как моральное понятие доступна каждому как естественное право, так что естественное состояние – это состояние морального равенства. Индивиды в естественном состоянии не просто равны своей силой, поскольку они могут повредить другим или угрожать им, они морально равны в том, что у них есть претензия к другим агентам, требующая от них определенного действия или воздержания от действия. Аргумент Локка, подтверждающий эту фундаментальную моральную претензию индивидов на свободу и равенство, не вполне ясен и довольно спорен; он вводится в § 4–5 отсылкой к книге Ричарда Гукера «Законы церковной политики». Но Локк понимает, что отсылка к авторитету не является философским обоснованием. Аргумент развивается путем привлечения идеи собственности: «Ибо все люди созданы одним всемогущим и бесконечно мудрым творцом; […] они являются собственностью того, кто их сотворил, и существование их должно продолжаться до тех пор, пока ему, а не им это угодно» (II § 6) [Локк, 1988, с. 265].

В главе 5 «О собственности» Локк указывает на то, что применение и привнесение труда в природу, не являющуюся чьей-либо собственностью, составляет первейшее право на продукт этого труда. Соответственно, если мы созданы, тогда нами владеет наш создатель, исключая какие-либо промежуточные права или власть над другими людьми. Такое право первичной собственности означает, что люди как лица не владеют своими телами, по крайней мере не в смысле свободы самоубийства. У людей есть долг сохранять себя и по возможности не уничтожать других – таково основание локковской концепции естественных прав.

Каждый из нас, поскольку он обязан сохранять себя и не оставлять самовольно свой пост, обязан по той же причине, когда его жизни не угрожает опасность, насколько может, сохранять остальную часть человечества и не должен, кроме как творя правосудие по отношению к преступнику, ни лишать жизни, ни посягать на нее, равно как и на все, что способствует сохранению жизни, свободы, здоровья, членов тела или собственности другого (II § 6) [Локк, 1988, с. 265].

Согласно этому аргументу, все мы равны пред Богом. Но, конечно, он зависит от теистической посылки, указывающей на существование творца, с которой Локк вполне готов согласиться как с рациональным убеждением, хотя индивидуалистам-моралистам XXI в. она представляется менее убедительной. Некоторые исследователи утверждали, что «Два трактата» Локка были опубликованы анонимно только потому, что он не мог предложить рационального основания для своих фундаментальных моральных убеждений, которое бы выдержало критику со стороны его собственной скептической и эмпиристской психологии, изложенной в «Опыте о человеческом понимании».

Локк не составляет списка естественных прав, однако их можно вывести из его описания того, что необходимо для сохранения жизни, то есть таких вещей, как свобода искать средства существования посредством труда, в том числе пищу, одежду, кров и защиту. Такие права являются основанием наших претензий к другим и их – к нам, и это основа закона природы в теории Локка. Но, поскольку у нас есть долг сохранять себя, эти права в основном являются негативными – то есть правом на беспрепятственный поиск пищи, но они не означают того, что другие должны ее нам предоставить.

Естественное состояние имеет закон природы, которым оно управляется и который обязателен для каждого; и разум, который является этим законом, учит всех людей, которые пожелают с ним считаться, что, поскольку все люди равны и независимы, постольку ни один из них не должен наносить ущерб жизни, здоровью, свободе или собственности другого (II § 6) [Там же, с. 264–265].

Закон природы как закон разума, несомненно, ставит важные вопросы о моральной эпистемологии, на которые с позиций «Опыта» сложно ответить. Но, если отложить этот вопрос, Локк полагает, что закон природы создает истинные обязанности за счет распределения долженствования. Поскольку человек обладает правом на жизнь, он является выгодополучателем всех остальных людей, обязанных его не убивать. Точно так же, обладая свободой, он является выгодополучателем остальных, у кого есть обязанность не ограничивать его свободу. Однако это не означает, что Локк предлагает однозначно бенефициарную теорию прав, поскольку некоторые естественные права (такие, как право на приобретение собственности) являются свободами, не налагающими на других обязанности. Они – просто свобода человека действовать определенным образом, занимаясь трудом или приобретением. Но когда человек уже приобрел собственность или произвел продукт труда, у других есть обязанность не вмешиваться. Основная мысль тут в том, что фундаментальное право не производно от первичной обязанности. Главным для теории закона природы у Локка является представление о том, что нарушение права или обязанности – это объективный ущерб и в таком качестве он подлежит наказанию.

Наказание и исполнительная власть закона природы

Одна весьма важная черта концепции закона природы у Локка состоит в том, что это именно закон, а не просто мнение о том, что мы должны делать. Как мы уже отметили, естественный закон – это санкционированный разумный аргумент, неповиновение которому заслуживает наказания. Закон и наказание составляют пару. Но, кроме того, естественный закон в естественном состоянии уже полон; это реальный закон, а не просто указание на него, а потому он обладает реальной и легитимной силой санкции: «Ведь закон природы оказался бы… бесполезным, если бы в этом естественном состоянии никто не обладал властью проводить в жизнь этот закон» (II § 7) [Локк, 1988, с. 265]. Дело в том, что в естественном состоянии каждый обладает исполнительной властью закона природы, а потому «каждый человек имеет право наказать преступника и быть исполнителем закона природы» (II § 8) [Там же, с. 266].

Только благодаря обладанию исполнительной властью закона природы любой человек в естественном состоянии может применять власть к другому человеку, учитывая естественное равенство и обязанность сохранять друг друга в этом естественном состоянии. Когда некто убивает другого или причиняет ему вред, он ставит себя вне закона природы, становясь изгоем. Он живет вне закона природы и по другому закону. Следовательно, мы можем в отношении таких людей нарушить закон природы, в частности уничтожить их «как льва или тигра, одного из тех диких кровожадных зверей, с которыми люди не могут иметь ни совместной жизни, ни безопасности» (II § 11) [Там же, с. 268].

Хотя в естественном состоянии присутствует насилие или сила, она легитимна