Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

– А ты сможешь?

– Слишком уж многое стоит на кону, чтобы не попытаться.

– Никс… ты просто уничтожишь манкраев – а может, и Баашалийю тоже!

Хоть Никс и промолчала, но все же дала ему понять, насколько далеко готова зайти.

Глаза у Даала расширились. На лице появилось уязвленное выражение, как будто он только сейчас осознал, какой жесткой и бессердечной может быть Никс, когда это необходимо. Даже их слияния воедино не подготовили его к этому. Золотое сияние ее обуздывающего напева ослепляло его, и он не видел темную тень, скрывавшуюся за ним.

А теперь увидел.

Эта ее глубоко скрытая сущность была выкована горем и потерей столь же верно, как и у манкраев. Здесь была ярость, немного безумия, и все это усугублялось тяжестью ответственности – неважно, из-за пророчества или обстоятельств.

Ей приходилось лишь мириться с этим.

И ему тоже.

Отвернувшись от его обиженного взгляда, Никс смерила взглядом кружащийся перед ней смерч. Некая потаенная часть ее уже понимала, какую темную песнь там поют.

В Студеных Пустошах ей пришлось сразиться с Пауком и выжечь заразу из отравленной колонии, чтобы оставить ее чистой и неиспорченной. И теперь, глядя на бушующий перед ней сверхсмерч, она знала, до каких крайностей ей придется дойти, к какой жестокости она должна стремиться.

Никс знала, что ей нужно сейчас сделать.

«Я должна стать тем Пауком».

Глава 75

Райф бросился бежать по затянутой дымом палубе понемногу теряющего высоту корабля, увернувшись по пути от спланировавшего сверху горящего лоскута ткани. Команда боролась с угрозой пожара не меньше, чем с бронзовым врагом. Рев и крики преследовали его через весь этот хаос. Ведра опрокидывались в языки пламени. Гремели пушки. Клубы густого дыма окутали все вокруг, почти полностью скрывая окружающую обстановку из виду.

Половина летучего пузыря у него над головой превратилась в лохмотья. И все же «Огненный дракон» еще кое-как держался в воздухе – что представляло собой проблему, на которую вроде никто не обратил внимания, за исключением одного запаниковавшего вора.

До этого Райф делал все возможное, чтобы быть хоть чем-то полезным в этой заранее обреченной на поражение битве. Наполнял ведра, взводил баллисты, зажигал фитили, доказывая, что, подобно любому хорошему вору, способен находится в нескольких местах одновременно. Но все-таки лучшим его качеством было не проворство, а наблюдательность – способность подмечать закономерности в поведении цели, подсказывающие, когда и как лучше нанести удар.

Продолжая продвигаться сквозь хаос, лужи крови и разорванные тела, он инстинктивно пригнулся, когда что-то вдруг вынырнуло из дыма, пронесшись между летучим пузырем и палубой. Огромные крылья промелькнули мимо него, взметнув черную пелену и раздувая пламя. Мощные когти метнулись вниз, схватили сопротивляющуюся бронзовую фигуру и оторвали ее от палубы. Через миг она уже оказалась за бортом, падая вниз. Рааш’ке тут же взмыл ввысь, пропав из виду и оставив после себя лишь яростный крик.

Райф мельком углядел Тамрин, низко пригнувшуюся в седле. Она и два оставшихся всадника упорно продолжали беспокоить бронзовый рой. Увы, не обошлось без потерь. Райф заметил, как один из рааш’ке с прильнувшей к нему человеческой фигуркой валится с неба, хлопая крыльями, и падает в сверкание моря под ними. Однако остальные летучие мыши и их всадники сражались все столь же яростно, особенно когда засекли слабое место та’винов.

Напуганный своим прошлым опытом с манкраями, враг шарахался от яростного визга и хлопающих крыльев. Но, что еще лучше, команда Тамрин нашла способ в буквальном смысле слова подрезать та’винам крылья. Хотя их бронза была почти неуязвима для оружия, захватчики несли на плечах искрящиеся щиты, которые казались то ли приваренными, то ли отлитыми заодно с ними. Удар когтистой лапы по такому щиту разрушал ту неведомую алхимию, что удерживала этих та’винов в воздухе. Получив такое повреждение, они сразу же начинали падать, беспомощно кувыркаясь в воздухе. С треском врезавшись в стеклянную поверхность моря, большинство из них все же поднимались на ноги, но летать больше не могли, и вместо этого начинали тащиться на своих двоих к далекому берегу, в сторону Тосгона.

Это открытие спасло остатки летучего пузыря «Огненного дракона». Рааш’ке продолжали успешно прикрывать их, а также верхнюю палубу, на которую регулярно нацеливались та’вины, пытаясь попасть на борт. Быстрые действия летучих всадников позволили тем, кто стоял у пушек и баллист, открыть огонь по бронзовым шершням, роящимся над кораблем, не отвлекаясь на ближний бой. Железное ядро в брюхо или копье в спину не хуже острого когтя позволяли сбить цель с неба.

Увы, но попасть на корабль можно было не только с верхней палубы. Яркая вспышка привлекла внимание Райфа к правому борту. Большое бронзовое копье ударило в корпус и пробило его насквозь. Весь корабль содрогнулся от удара, когда один из та’винов прорвал кордон рааш’ке и прорвался внутрь.

К этому времени битва бушевала уже на всех уровнях корабля. У рааш’ке не было возможности добраться до врага внутри его корпуса. С та’винами, бесчинствующими и под палубой, «Огненный дракон» в конечном счете будет выпотрошен изнутри – Райф ничуть в этом не сомневался.

«Эта битва обречена».

Только кто-то должен был позаботиться о том, чтобы конец наступил раньше, а не позже.

Добежав до двери носовой надстройки, Райф с грохотом распахнул ее, скатился по трапу и ворвался в рулевую рубку.

Дарант впереди ворочал огромным штурвалом, обливаясь по́том и выкрикивая команды матросам у вспомогательных колес и рычагов. Все они боролись за то, чтобы удержать корабль в воздухе, запустив горелки на полную мощность – по крайней мере, те, которые еще не были повреждены бронзовыми захватчиками.

Райф, задыхаясь от нетерпения, метнулся к штурвалу.

– Дарант! Выруби горелки!

Капитан насупился на него.

– Что ты несешь?

Паника Райфа привлекла внимание Крайша, который бросился к ним, оставив дальноскопы Фенну. Райф огляделся по сторонам – Джейса все еще не было. Он заметил, как чуть раньше тот нырнул под палубу с гигантской секирой в руках.

Но вовсе не это наблюдение побудило Райфа как можно быстрей ссыпаться в рулевую рубку.

– Там, наверху… – выдохнул он, пытаясь заставить их понять, для чего высоко поднял руку, а затем резко махнул ею вниз. – «Огненный дракон»… Каждый раз, когда он проседает… Из-за лопнувшей части летучего пузыря, из-за потухшей горелки… Короче, когда корабль падает вниз, в сторону моря, численность та’винов тоже падает!..

Он поперхнулся словами.

– Это ты к чему? – спросил