Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

но Канте просунул руку сквозь прутья и ухватил его за край рясы – редкостная дерзость, от которой лицо у Врита потемнело от ярости. Однако Канте не дрогнул и пристально посмотрел ему в глаза.

– Другие могут этого и не знать, но я знаю.

Врит повернулся к нему.

– И почему я должен тебе верить?

Один из стражников уже направлялся к ним.

– Решай прямо сейчас, – предупредил Канте. – При всей твоей учености ты наверняка способен оценить, правду ли тебе говорят. Так что просто посмотри на меня.

Врит насупился, но подчинился.

Канте притянул его ближе.

– Клянусь тебе – я в самом деле знаю, где Элигор спрятал этот свой ключ!

Единственный глаз Врита загорелся алчным огнем. Казалось, будто сейчас он прожжет Канте до самого затылка. Тот даже хотел отвернуться от этого сверлящего взгляда, но все-таки взял себя в руки и не сломался.

Стражник подошел к камере. И хотя глаза у него сузились от любопытства, он явно понимал, что лучше лишний раз не соваться к Исповеднику с вопросами.

– Сир, вроде всё в…

Врит повернулся, уже запустив пальцы в кармашек на своей кожаной перевязи, и бросил в лицо стражнику щепотку какого-то темно-красного порошка. Тот ошеломленно попятился, резко вдохнув от удивления и глубоко втянув в себя яд. К тому моменту, как он ударился об пол, все его тело уже выгнулось дугой, а каблуки дробно барабанили по камням.

По этому сигналу другой Исповедник ткнул второго стражника блеснувшим в полутьме лезвием – тонким, как змеиный зуб. То ли от яда, то ли просто от умелого удара жертва рухнула на пол, даже не охнув.

Врит достал ключи и отпер обе двери.

– Давайте живей! Я могу вывести вас из замка, но нам нужно где-то спрятаться, а затем найти способ выбраться из города.

Освободившись, Касста присоединилась к ним и на миг прижалась к Канте, не сводя с него сияющих глаз.

– Крэшна… – еле слышно прошептала она – словно просто дыхание сорвалось у нее с губ.

Уже второй раз Касста адресовала ему это рисийское слово, выражающее как благодарность, так и признание долга. Канте надеялся, что проживет достаточно долго, дабы востребовать эти драгоценные долги.

– Значит, ты с нами? – без обиняков спросил Рами у Врита.

Посмотрев на мертвые тела, Ифлелен отбросил ключи в сторону.

– Я выбрал свой жребий. – Он посмотрел на Канте. – Если только вот он сдержит свое слово.

Тот подтолкнул всех к выходу.

– Пошли уже!

Его коллега распахнул дверь, за которой обнаружились еще два мертвых стражника и стоящий над ними третий Исповедник.

Выскочив наружу, все бросились прочь, устремившись по темным потайным проходам. Двое других Ифлеленов исчезли – видимо, вернувшись в свое логово далеко внизу, готовые возложить всю вину на Врита.

Фрелль на бегу оттянул Канте в сторонку:

– Ты только что пригласил к нам свернувшегося кольцами аспида!

– Аспида, который только что спас мою симпатичную мордашку, – напомнил ему Канте.

– Ему нельзя доверять!

– Я подозреваю, что он того же мнения о нас.

– Ты затеял опасную игру, Канте! Врит не из тех, кого можно легко водить за нос. Хоть сейчас мы и живы, эта твоя ложь не доведет до добра, как только он узнает правду.

Канте хмуро посмотрел на своего бывшего наставника.

– Я не лгал. За кого ты меня вообще принимаешь?

Фрелль нахмурился, явно озадаченный.

– Я и вправду знаю, где Элигор спрятал ключ, – бросил ему на бегу Канте.

И, дабы избежать дальнейших вопросов, поспешил вырваться вперед. Когда его задача была выполнена, оставалась только одна первоочередная забота.

«Кто-то должен запустить эту вторую турубью».

Часть XII

Когда просыпается дракон

Ней фаш, кё Драакки се паюта нейкин.

Ней миа, кё Драакки се кер мир иреш.

Ней хайш, кё Драакки се кеен реффан.

Ней квюки, кё Драакки се эффин пёркеш.

Ней грайл, лиш карзан, кё Драакки ce

                                             креке наффин,

Айя нейе берш.

Перевод:

Не разговаривай, потому что у Дракона

                                               большие уши.

Не двигайся, потому что у Дракона

                                                 зоркие глаза.

Не дыши, потому что у Дракона острый

                                                               нюх.

Не дрожи, потому что у Дракона

                                                длинные усы.

Не дай себя поймать, сердечко,

                    ведь у Дракона острые клыки.

И все они из черного стекла.

– Песенка чанрё, которой учат детей

Глава 83

Даал стоял на носу «Огненного дракона», который вновь обретал крылья. Под оглушительный рев горелок по черному стеклу пробежали языки пламени, поджегшие несколько треснувших досок, отколовшихся от киля. Корабль медленно поднимался над морем, поверхность которого так и оставалась непоколебимой. Вскоре накренившаяся палуба опять выровнялась.

Чтобы устоять, Даалу пришлось ухватиться за поручень фальшборта.

– Так и не выучился стоять на палубе в качку? – спросил Райф, ловко удержавшись на ногах с трубкой в руке. – Похоже, у нашего дракона все еще есть порох в пороховницах. Даже после тех колотушек, которые он получил.

Даал оглянулся на порядком разгромленную палубу.

– Насколько я понимаю, мы должны благодарить за это тебя.

– Пока что не стоит. Особенно если учесть, куда мы сейчас направляемся.

Несколько матросов все еще трудились на палубах. Основные пожары были уже потушены, хотя над несколькими местами по-прежнему поднимался дым. Бездыханные тела унесли вниз, но оставшиеся от них темные пятна никуда не девались. Как минимум четверть экипажа была убита, и еще больше ранено. Не миновала чаша сия и команду Даала, потерявшую всадника по имени Баррат и его скакуна-рааш’ке Фрайша. Пара лежала где-то на этом черном стекле, медленно запекаясь на его раскаленной поверхности.

И все же мертвым приходилось подождать.

Уцелевшая половина летучего пузыря с трудом справлялась с весом поднимающегося корабля – вторая почерневшими от огня лоскутами ткани бессильно болталась над палубой. Однако оставшейся подъемной силы вполне хватало, чтобы двинуться над черным морем к горе, видневшейся на севере. «Огненный дракон» полетел туда над самой поверхностью, оставляя за собой дымный хвост. Опять оказавшись на самом солнцепеке, Даал поспешно укрылся в тени летучего пузыря. Райф последовал за ним со своей трубкой.

Даал поднял дальноскоп и обвел им изломанные утесы Дракона, высматривая любой отблеск бронзы или взмах черных крыльев.

– Заметил что-нибудь? – спросил Райф.

– Нет. Вроде ничего не движется.

Вскоре после того, как Даал добрался до корабля, вернулась и Никс, завершив свою собственную битву.