К забытым островам - Бенгт Шёгрен

Но это можно легко пережить, и вообще-то я чувствовал себя там прекрасно. В десяти минутах от отеля находится сам Порт-Элизабет; туда я обычно направлялся, чтобы поговорить с местными жителями. Кроме того, там можно было найти Лендровер, чтобы отправиться в другую часть острова. Легковых машин на острове нет из-за плохих дорог.

Из Порт-Элизабета можно проехать в горы к превосходным смотровым площадкам и полюбоваться видом на залив Эдмирэлти. Наилучшая из таких площадок носит название «Синнэмон Гарденс»; она принадлежит отцу министра по туризму Айзеку Тэннису.

Однако, если ты хочешь приятно провести послеобеденное время или вечер, лучше остаться в самом Порт-Элизабете, хотя там и нет никаких других развлекательных заведений, кроме лавок, торгующих различной мелочью. По вест-индскому обычаю, различные напитки продаются здесь в розлив прямо с прилавка. Желающие могут выпить рюмочку во внутренних помещениях, где можно уютно устроиться за столиком и познакомиться с местным населением, в том числе с такими почтенными лицами, как отец министра Тэнниса и его дядя Элфред Тэннис.

Правда, джентльмены эти находятся в состоянии глубокой и длительной вражды, и потому общаться с ними приходится по отдельности. Элфред Тэннис, подобно своему брату являющийся крупным землевладельцем, а также судовладельцем и капитаном собственной шхуны, принадлежит к политической оппозиции; его сын, адвокат, представляет эту оппозицию в городском управлении Кингстауна. Познакомиться с ним было весьма интересно. Элфред, к примеру, большой шутник. Он вдовец, но у него, конечно, есть гёрл-фрэнд, которая его обслуживает; и он даже несколько раз приглашал меня к ней домой на обед испробовать местные блюда. Его подруга обладает весьма внушительными формами, правда, упитанность в Вест-Индии, где далеко не все могут сытно поесть каждый день, считается атрибутом красоты и символом благополучия. Мои 130 килограммов, пусть даже распределенные на 190 сантиметров роста, приводили здесь женщин в восторг, и я часто слышал вслед: «Посмотрите, какой красивый мужчина!» Доброй подруге Элфреда, кажется, тоже нравилось, что я побил, и намного, ее весовой рекорд.

На своем лендровере Элфред провез меня до южной оконечности Бекии — к заливу Френдшип, к местечку со странным названием Блафф оф Лапумс. Там мы зашли к семье китобоя Оснеаля Оливьера и испробовали такие типично гренадинские блюда, как сушеная рыба, черепашье мясо и бифштекс из китового мяса. Отказаться было абсолютно невозможно, хотя я охотно сделал бы это, так как к этому времени уже понял, что на Бекии хищнически истребляют китов.

С совладельцем китобойного предприятия Леви Оливьером я как-то совершил поездку от залива Френдшип к маленькому безлюдному островку Пти-Невис. Высокие скалы его покрыты скудной растительностью, в основном кактусами, и, конечно же, здесь много диких коз, изо всех сил старающихся уничтожить даже эту бедную зелень. Но именно там можно встретить типичный «южноморский пейзаж», о котором так мечтают северяне: белые коралловые песчаные берега и естественные бассейны с дном из кораллового известняка.

На берегах растут кокосовые пальмы. Мой проводник послал мальчика срубить и сбросить вниз несколько кокосовых орехов. Родина кокосовой пальмы — Индия. В Вест-Индии она культивирована. Здесь есть, конечно, и естественная прибрежная растительность, причем она часто переплетена лозой приморского винограда (Coccolobis uvifera) — низкорослых деревьев со съедобными, похожими на виноград плодами и большими круглыми листьями. Растут они обычно вперемежку с манцинеллой (Hippomane mancinella), принадлежащей к семейству молочайных. Плоды ее похожи на яблоки, но смертельно опасны.

Манцинелла настолько ядовита, что даже при легком прикосновении к ее стволу, особенно во время дождей, когда по нему сочится сок, можно тяжело заболеть. Старинные авторы, в их числе Жан-Батист Лаба, знали, что карибы имели обыкновение надрезать кору манцинеллы и пропитывать свои стрелы ядом, таящимся в густом молочнообразном соке, вытекающем из поврежденного дерева.

Жан-Батист Лаба сообщал также, что достаточно поспать под сенью этого дерева, как начинается сильная головная боль и поднимается высокая температура. А в собрании путешествий Ричарда Хаклюйта «Основные морские и сухопутные путешествия, а также открытия, сделанные англичанами» за 1589 год я обнаружил еще более интересные сведения об этом дереве. Некий Томас Хэрриот рассказывает об одном из набегов на Санта-Крус, ныне Сент-Круа: «Когда мы впервые высадились на этот остров, несколько наших женщин и мужчин, после того как они поели маленьких фруктов, похожих на зеленые яблоки, почувствовали себя плохо: во рту у них вдруг стало ужасно гореть, языки распухли до таких размеров, что некоторые даже не могли говорить. А грудной ребенок, пососав грудь одной из несчастных, так стал мучиться от боли, что страшно было на него смотреть…»

Во время ранних поездок по Вест-Индии было много пострадавших среди тех, кто хотел ближе познакомиться с манцинеллой.

Да еще и сегодня путешественники, заранее не предупрежденные об этом растении, попадают в беду. Ведь даже столяр, обрабатывающий красивые, с темными прожилками доски манцинеллы (а оно, пожалуй, самое красивое дерево из всех идущих для изготовления мебели), может повредить себе глаза, если в них попадут опилки.

Но зная обо всем этом, легко избежать опасности. Туристы, которые в будущем посетят Пти-Невис, где, по рассказам Леви Оливьера, предполагают построить маленькие коттеджи, вряд ли найдут на Гренадинах, где есть бесчисленное множество романтических безлюдных уголков, лучшее место для уединения во время «свадебного путешествия».

Однако меня Пти-Невис привлек не столько своими «райскими» красотами, сколько тем, что этот маленький ненаселенный остров подобно Бекии является штаб-квартирой китобоев во время сезона отлова китов. С Блафф оф Лапумс, на возвышенности у залива Френдшип, китобои зорко наблюдают за морем. Да и добычу свою они привозят именно на Пти-Невис.

Когда я приехал туда, там было все спокойно. Работа кипела за несколько месяцев до этого. Но Оливьер все же показал мне китобойную станцию, состоявшую из литой платформы, куда выбрасывают китов и где их режут на куски, и пары больших черных чугунных котлов для китового жира и мяса. В одном из домов стояло бесчисленное количество бочек с китовым жиром, которые еще не удалось запродать. Повсюду здесь можно было видеть разбросанные кости и спинные хребты китов.

Раньше этих скелетов было куда больше, но сейчас на Пти-Невисе развелось много спекулянтов такого рода товаром. В юго-западном конце Бекии один оригинал-американец выдолбил себе у подножия горы жилище в виде грота. За день до моего посещения он побывал на своей яхте на Пти-Невисе и увез полную лодку таких костей. Он задумал использовать