Герои Аркаира - Владимир Павлов

— Фу, ты как мой папаша, — скривилась уже успевшая солидно набраться Эльни. — Я завтра в небо не собираюсь.

— А я на службе.

— Ну, один стаканчик красного, подруга, — Эльни скорчила просящую гримасу.

Кара вздохнула и согласилась. Эльни была единственной дворцовой, с которой она общалась с удовольствием. Все объяснялось просто: дочка Золотого Горца была вольной крылатой.

Дворцовые крылья не любили, считали это увлечением для простолюдинов, но смельчаки все же находились. На службу они не собирались, учились летать для удовольствия. В качестве учителей за щедрую плату нанимали опытных крылатых. И главное, крылья у них были не казенные — свои, выполненные на заказ самыми лучшими механиками. Эльни начала парить несколько лет назад. Кара познакомилась с ней, когда Эльни уже парила самостоятельно. Прыгала прямо с крыши Дворца — отец выбил в Совете разрешение для дочери. Девушки понравились друг другу. Встречались обычно во время тренировочных полетов, но когда пересекались в городе, то с удовольствием проводили время вместе.

Кара была опытнее, поэтому без стеснения давала Эльни советы. Та слушала внимательно, а если им случалось летать вместе, беспрекословно исполняла все приказы. Эльни как-то призналась подруге, что небо полюбила от скуки. К пятнадцати годам она уже перепробовала все, что только можно: летала на дирижаблях и сокрушителях, скакала на лошади, ездила в кабине паротяга, стреляла из огнедыха. Затем ей захотелось получить собственное крыло… Впрочем, Каре было все равно, что подтолкнуло дочку Золотого Горца стать крылатой. Она видела, что Эльни всем сердцем полюбила небо.

— Сочувствую по поводу твоих товарищей. Надеюсь, они хоть не мучились, — вздохнула Эльни, наливая себе и подруге.

— Может, и не мучились, но это была страшная смерть.

— Я часто думаю: как это упасть из-под облаков. Не про сокрушитель, а про нас. Успеешь испугаться? — Эльни мрачно уставилась на кружку.

— У меня однажды крыло закрутило от ветра. Я только у самой земли поток поймала, — поделилась Кара. — Испугаться не успела, все пыталась что-то сделать.

— Да, так и надо. До последнего верить, — кивнула Эльни. — Давай выпьем. За тех, кто приземлился навсегда.

Дочь Золотого Горца залпом осушила добрую половину кружки. Кара сделала небольшой глоток. Терпкое бодрящее вино, сладковатый запах благовоний — голова сразу пошла кругом. Разом нахлынули нега и усталость. Она поняла, зачем пришла сюда: не хотела оставаться одна, мечтала хотя бы на миг забыть то, что увидела на разорванной и искореженной палубе. Ей захотелось напиться.

— Проклятье! Только их не хватало, — Эльни скривилась.

К ним подошли двое парней, высокие, плечистые, модные. Первый, светловолосый красавчик, одетый в элегантный коричневый кожаный костюм с огнедыхом на поясе, походил на наемника. Его товарищ, темноволосый парень в черных брюках из дорогого кашена и красной рубашке, выглядел как типичный дворцовый.

— Привет, красавицы! Скучаем? — улыбнулся наемник.

— Отвали, Шантор. Не до тебя, — отрезала Эльни.

— Ронар, нам здесь не рады, — хмыкнул Шантор.

Его спутник скользнул взглядом по девушкам:

— Мои соболезнования, крылатые. Это потеря для всего Аркаира.

— Спасибо, — Кара кивнула.

Обоих парней она хорошо знала — сыновья влиятельных аркаирцев. Отцом Шантора был Аримар Шэн, советник гильдии торговцев, отцом Ронара — бургомистр Эктор Трэй. Впрочем, прославилась эта парочка не только за счет своих родителей. Больших забияк, балагуров и покорителей женских сердец трудно было найти во всем Аркаире. Как правило, заводилой выступал Шантор — он сорил деньгами направо и налево, собирал народ на вечеринки, отбивал чужих девушек у наемников и механиков, а если парни возражали, первым начинал махать кулаками. Дрался он неплохо, но, когда проигрывал, в дело вмешивалась парочка его телохранителей и честная драка превращалась в побоище. Об этом знали все, поэтому предпочитали с Шантором не связываться. Лишь один человек однажды сумел выстоять в драке с сыном Шэна и его костоломами — Джоф. Кара сама эту драку не видела, но слышала немало красочных рассказов. Говорили, что Джоф от души навалял всем троим: одному телохранителю сломал руку, второму несколько ребер, а самому Шантору расквасил нос так, что тот полмесяца не показывался на публике.

Ронар с виду был спокойнее приятеля: в драки первым не лез, с женщинами вел себя вежливо, однако и он любил покрасоваться. Например, однажды уцепился за швартовочный якорь дирижабля в Депо и, болтаясь на нем, прилетел во Дворец, где проходила вечеринка молодежи. В другой раз он на спор, без охраны и оружия, ночью отправился с бутылкой огневухи гулять по Порту. Вернулся оттуда целым, разве что рубашка испачкана чужой кровью.

Вместе Ронар и Шантор представляли собой взрывоопасную смесь. Как-то раз они стали соревноваться в меткости, на рассвете стреляя по пустым бутылкам на площади Свободы, прямо перед Башней древнего часовщика. Стрельба не на шутку всполошила стражников. Скандал был громкий, но богатым сыночкам даже такая наглость сошла с рук, суд лишь оштрафовал их за нарушение общественной тишины.

Если честно, то Ронар был бы Каре даже симпатичен, если бы не одно «но». Сын бургомистра затаскивал к себе в постель девушек не хуже самого Джофа. Правда, в отличие от Джофа, он выбирал себе подружек не только среди красавиц Дворца, не брезговал даже Портом. Искать женщин в Порту для дворцовых считалось унизительно — ведь, понятное дело, на звон монет пойдет любая потаскушка. Ронар на эти предрассудки плевал. Похоже, ему было скучно — извечная болезнь дворцовой молодежи.

— Ах, да — гибель сокрушителя. Ужасная трагедия, — спохватился Шантор. — Эй, парень, тащи бутылку брадосской огневухи. Мы помянем всех погибших воинов Аркаира. Кара, я буду рад с тобой выпить. Я слышал, ты первая нашла «Око» и с бисканцами схватилась. Уважаю.

Шантор вальяжно развалился на стуле за столиком. Эльни такая наглость окончательно вывела из себя. Девушка поднялась, уперев руки в боки:

— Имейте совесть, мерзавцы. Пейте в другом месте.

— Мы просто хотим с вами помянуть хороших парней, — упорствовал Шантор.

— Ты слышал: девушки просят отвалить.

Слова донеслись из-за соседнего столика, где сидели четверо летунов. Одного из них Кара знала — бородатый мужик лет сорока, стрелок с «Железного когтя».

Шантор тотчас вскочил, как бойцовский петух:

— Кто там рот раскрыл?

Он угрожающе развернулся к летунам. Бородач поднялся из-за стола.

— Не сегодня, Шант, — Ронар положил приятелю руку на плечо.

— Ты слышал? Он на меня тявкнул!

— Я сказал: не время для разборок! — отчеканил Ронар.

Шантор недовольно дернул плечом.

— Я вас запомню, умники, — бросил он летунам и направился к выходу.

Сын бургомистра посмотрел на Кару:

— Извините, сегодня мы гуляем в другой компании, но вы всегда можете к нам