Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

огненной плетью, но никого за спиной не оказалось. Как не было и проходного двора. Стоило только воздвигнуть мысленные барьеры, как дом тётки, невесть как перенёсшийся сюда с Заречной стороны, растаял словно дым, а я очутился на площадке меж двух складов. Вместо арки — высоченные ворота, створки которых дрогнули и затворились, прежде чем успел окончательно развеяться морок.

Черти драные! Вокруг пальца обвели!

— Да ты полон сюрпризов, Серый! — рассмеялся обнаружившийся чуть поодаль Первый, с которого прямо на моих глазах стекла личина нищего. — Смотрю, не терял время попусту!

Если прошлой ночью чернокнижник пытался забраться в мою голову и порыться в воспоминаниях, то сегодня он действовал несказанно тоньше и умудрился завести на какие-то задворки. Впрочем, с улицы продолжал доноситься шум, от людей меня отделяла лишь добротная каменная стена.

Только подумал об этом — и накатила тишина. Засветились намалёванные на складах, ограде и даже створках ворот символы, а следом под ногами вспыхнула многолучевая звезда, в центр которой я по незнанию забрёл. Сиганул в сторону — и опоздал! Меня закрутило незримым водоворотом, попыталось смять и отжать, вытянуть всю небесную силу разом. И та хлынула из ядра, но вовне не вырвалась, запертая обжигающим обручем ошейника, который сковал дух и отсёк его от рвавших пространство колебаний.

Кожа зашипела ровно от прикосновения раскалённого докрасна железа, и находись я в центре колдовской фигуры, могло бы и голову оторвать, а так — лишь взвыл беззвучно да повалился на колени.

— Сравняем шансы! — рассмеялся Первый, и несмотря на заполонившую складской двор тишину я его прекрасно расслышал. — Всё же за тобой должок!

«В глотку тебе этот должок забью», — подумал я и, переборов головокружение, поднялся с колен. Выбираться за пределы магической схемы не стал по той простой причине, что колдовскими письменами оказалось оплетено решительно всё свободное пространство между складами.

— Куда подевался Горан Осьмой? — двинулся от ворот мой сосед по приютским казематам. — И не ври, будто не знаешь! Мне нужна та книга, и я её получу!

Заговорить себе зубы я не позволил и мотнул головой, наперёд зная, что стану делать дальше и как.

— Хрен тебе, а не книга! — ответил, доставая из кармана пивную бутылку.

Звуки растворились в тишине, но Первый расслышал ответ и так. Его аж перекосило от ненависти — правда, стоило только мне запрокинуть голову и приложиться к горлышку, и злобная гримаса тотчас сменилась презрительной ухмылкой.

Глоток! Другой! Третий!

Святая вода лишь самую малость разбавила своим сиянием мой тёмный пурпур, но увлекаться я не стал, и когда Первый скользнул вперёд, выплюнул в него набранную в рот жидкость, ещё и ускорил её выплеском небесной силы.

Получай!

Соседушка не успел ни отвернуться, ни закрыться. В голос взвыв, он отпрянул назад ошпаренный и даже опалённый. Глаза ему едва ли не выжгло, но каким-то противоестественным образом брошенную в голову бутылку Первый всё же отбил. И даже силовой барьер успел сотворить, когда вслед за бутылкой к нему устремилась огненная плеть. Пришлось превратить атакующий аркан в цеп и дополнительно ускорить его ударным приказом.

Лови!

Шар фиолетово-чёрного пламени разметал барьер и угодил в грудь чернокнижника, пробил её своими шипами, раздробив рёбра и порвав лёгкие, а после рванул, разметав кругом ошмётки горелой плоти. Торс разорвало, и Первый умер мгновенно, а вот захватившая его тело потусторонняя пакость хоть и разлетелась под напором магического огня облачком призрачного сияния, но тут же собралась в единое целое и сгустилась, обрела очертания человеческой фигуры.

— Нехорошо! — прошипел бес — определённо тот самый, что был притянут к якорю и пытался забраться мне в голову, смущая образом голой Рыжули. — Ты мне должен! У нас был уговор!

Совсем уж бесследно моя атака для бестелесной твари не прошла — там, куда Первому угодили шипы магического цепа, облик беса никак не мог принять законченный вид, чуть дрожал и колебался, то распадаясь серым маревом, то вновь уплотняясь. Увы, привести к полному развоплощению беса эти ранения не могли.

Щупальца чужой воли стиснули сознание и едва его не смяли, всё кругом заволокло туманом, а тело задеревенело. Мой опыт такого рода противостояний ограничивался лишь парой стычек, и я не стал уходить в глухую оборону, вместо этого собрал в ядро всё растворённое в духе сияние святости, после чего сковал его приказами сжатия и стабилизации и — вытолкнул! Меридиан ошпарило, поэтому раскручивать по оправе заготовку атакующего аркана я не стал, удовлетворился тем, что задействовал для искажения аспекта пару узлов.

Больше сияния! Больше яркости!

Без святой воды точно бы не справился, а так перекроил свой пурпур и выстрелил в беса не кровавым плевком, а серебристым всполохом. Тот прошил призрачную фигуру, оставив дыру ровно от двухфунтового ядра, но от жуткой раны вмиг не осталось и следа. Всего эффекта — мой разум перестали крошить тиски чужой воли.

«Надо было жечь!» — запоздало подумал я.

Сияния святости не осталось во мне ни на грош, пришлось напитывать взрывной аркан первым коленом атрибута. Я швырнул в беса один взрывной шар и сразу сотворил второй, но хитрая бестия стремительно шарахнулась в сторону, и её не разорвало, а лишь самую малость забрызгало огнём. Долетевшие до призрачной фигуры капли фиолета не причинили той никакого вреда, а от клякс черноты потустороннее создание избавилось, рассеявшись и тут же собравшись воедино уже в другом месте. Буквально в паре шагов от меня!

Аура!

Потратив остатки небесной силы, я разогнал вокруг себя облако тёмного пурпура, и окаймлявшая его чернота не только запятнала беса, но и отшвырнула прочь. Тот вновь рассеялся и на сей раз возвращал себе целостность куда дольше прежнего.

Достал гадину! Жаль, не прикончил!

Я оказался пуст, ничего не осталось кроме как силой воли подтянуть к ядру входящие меридианы и начать вбирать в себя энергию.

Ещё, ещё и ещё!

Быстрее и больше!

Бес ринулся в атаку, я перехватил его тугой струёй вязкого огня. Пурпур обернулся фиолетом и вывернулся чернотой, тварь заметалась, пытаясь уклониться от тёмного пламени, выжигавшего саму её суть.

Гори, сука! Пылай!

Бестелесное создание было невероятно шустрым, но бившая из моих рук струя огня нет-нет да и хлестала по нему, заставляя корчиться и отскакивать. Бес шарахался из стороны в сторону, приходилось крутиться на месте, вбирать в себя небесную силу и направлять её на подпитку атрибута. Едва ли удалось бы удержать контроль над обычным арканом, да и так