Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

озадаченно нахмурился, не понимая, с какой стати на парней столь сильное впечатление произвело появление на верхней палубе капитана нашего летучего корабля, потом только зацепился взглядом за нескладную сутулую фигуру, державшуюся на втором плане. Человека с несуразно длинной шеей, впалыми щеками, крючковатым носом и прозрачно-голубыми глазами я прекрасно знал. Вслед за капитаном шествовал южноморский священник — ещё совсем не старый, но уже успевший поседеть и облысеть. Сейчас, правда, он прикрыл плешь шляпой, да и сутане предпочёл мирское платье — о принадлежности к церкви говорила лишь покачивавшаяся на груди серебряная бляха.

Шалый!

— Он-то здесь что забыл⁈ — обомлел Огнич.

— А сам как думаешь? — фыркнул Кочан.

— Ещё и подмигнул, зараза! — прошипел Огнич. — Нет, вы это видели⁈

— Угомонись, Конокрад! — потребовал Вьюн. — Сейчас что-то будет…

И точно: загудела боцманская дудка, выстроились на верхней палубе матросы, заняли свои места офицеры. Но слово взял не капитан, вместо него вперёд выступил отец Шалый. Он выудил из-под сюртука опечатанный конверт, сломал сургуч, и я уловил разошедшиеся кругом магические искажения, а священник прочистил горло, выпрямился и расправил плечи.

— В связи с деяниями, направленными против интересов рода людского, а именно по причине союза с владетелем Теночигара и оказанием помощи последнему в ущемлении представляющих Поднебесье объединений, руководство Черноводской торговой компании объявляется вне закона, а имущество оных персон обращается в доход церкви для возмещения нанесённого ущерба! — продекламировал отец Шалый и уже тише, но ничуть не менее торжественно добавил: — Постановлено епископом Черноводья Ясным!

Матросы так и зашушукались, да мне и самому удержаться от удивлённого присвиста удалось с огромным трудом. Ставки и вправду взлетели до небес!

— Чтоб меня черти драли! — округлил глаза Ёрш. — Во дела!

— Дела, — подтвердил Вьюн. — Но на войну, один чёрт, подписываться не станем.

— Не за двести целковых — так уж точно, — согласился с ним Кочан.

Дарьян фыркнул.

— Угу-угу. И кто с Шалым торговаться станет?

— Я попробую, — сказал я и предупредил: — За вас решение принимать не буду, просто условия обговорю. За Шалым должок — глядишь, чего и выкручу.

— На него где сядешь, там и слезешь! — махнул рукой Огнич и с тоской поглядел в сторону трапа, но уйти не попытался и наряду с остальными остался дожидаться итогов моего разговора со священником.

Капитан принялся сыпать распоряжениями, очередного юнгу отправили с донесением в школу, а Шалый временно оказался предоставлен самому себе, чем я и не преминул воспользоваться.

— Нехорошо, отчим, — заявил я, приблизившись. — Вы ж меня с потрохами продали!

Священник и не подумал смутиться.

— Это кому же? — уточнил он насмешливо.

— Епископу местному. Нет разве?

Шалый постучал меня пальцем по груди.

— О чём мы договаривались, мой юный друг? О новой метке или же о новой личине, которую я пообещал хранить в тайне от своих же собратьев?

Тут он меня уел, пришлось зайти с другой стороны.

— Правдиво ответить на запрос и намеренно предупредить — это разные вещи!

— Это не разные вещи, это лишь софистика.

Значение этого словечка было мне уже известно, так что пропустил его мимо ушей и заявил в ответ:

— Предпочитаю логику! Епископ Ясный за полученное предупреждение свою благодарность либо уже выказал, либо сделает это в будущем. Вот и выгода! А отдуваться мне пришлось!

Отец Шалый запустил палец в оставленную клыками магического дракона прореху, легонько подёргал мой балахон и с обречённым вздохом спросил:

— Чего ты хочешь?

— Это зависит от того, что вообще происходит!

Священник рассмеялся.

— Так не пойдёт! — покачал он головой. — Информация имеет собственную ценность, сын мой.

— Хорошо, — кивнул я, поскольку всерьёз ничего из собеседника выдавить не рассчитывал изначально. — Будем квиты!

— Епископ пытается сожрать торгашей. Если купчишки отобьются, то сожрут его самого, поэтому отбиться они не должны.

— Это как? — нахмурился я. — Он не имел права объявлять их вне закона?

— Имел. И основания для этого весомей некуда, поскольку союз торгашей с владетелем Теночигара никем не отрицается, а этот туземный князёк не только захватил Новый Златогорск и разгромил силы Альянса независимых экспортёров, но и серьёзно потеснил Железногорский торговый дом. Другое дело, что денежные и товарные потоки не оборвались, и в целом их перераспределение не нанесло Поднебесью особого ущерба. Посему перспектив у судебного разбирательства нет. Если торгаши устоят, то несомненно оспорят вердикт. Для этого даже в Тенезвёзд обращаться не придётся, их теневым партнёрам достаточно будет надавить на архиепископа.

— Теневым партнёрам?

— Ну ты же не думаешь, что купчишки устроили бы резню в Тегосе, не заручившись негласной поддержкой кого-то действительно влиятельного?

Я озадаченно хмыкнул.

— Ладно, а как торгаши могут не устоять? Даже если они не захватят школу, то просто вернутся в Черноводск…

Тут я осёкся, и Шалый кивнул.

— Наша задача — сделать так, чтобы возвращаться им стало некуда. Городской гарнизон застрянет на полпути между Крутогорском и Черноводском, воздушный флот свяжут боем уже непосредственно здесь. Появится окно в несколько часов, когда можно будет провести аресты, выбить показания и отыскать изобличающие сговор документы. Стрельцы епископа возьмут штурмом управу, нам поручено захватить главную контору Черноводской торговой компании.

Я понимающе ухмыльнулся и повёл рукой.

— Только все опытные тайнознатцы останутся защищать школу, а эти молокососы с охраной могут и не совладать, так?

Священник никак не отреагировал на шпильку и предложил:

— Даю по двести целковых каждому и долю в трофеях. Если разобраться, дело выеденного яйца не стоит. Пусть команда корабля пороху и не нюхала, зато она многочисленна и рвётся в бой.

— Несерьёзно! — отмахнулся я и предложил: — Пять тысяч на всю нашу братию, и мы в деле.

— О пяти тысячах и речи идти не может! И не забывай о трофеях!

— Да какие там трофеи-то? Имущество партнёров обращено в доход церкви, а с охраны много не возьмёшь!

— Хорошо, две тысячи.

— Четыре с половиной!

— Две с половиной.

— Четыре.

— Две с половиной и ни грошом больше! — отрезал священник, скрестив на груди руки. Подумал немного и добавил: — И церковь вам этого не забудет.

— Согласия или отказа? — уточнил я.

— Сделаете дело — выправлю разрешение работать в Черноводске и Южноморске для вашей… — Шалый усмехнулся, —