Мара, дочь Нила - Элоиз Джарвис Мак-Гроу

варварку! От одной этой мысли он ярится, как леопард Верхнего Египта. Это лишь еще одно высокомерное оскорбление от самой высокомерной из женщин, его сестры. Она держит его в силках политики и шпионов, а когда он пытается вырваться, подсовывает ему эту принцессу, как капризному дитяти подсовывают игрушку. Эх, Хофра! Она его недооценивает!

Хофра беззвучно рассмеялся.

— Славная будет сцена, прибытие этой несчастной ханаанки! Когда она приедет?

— Скоро. Ее барка сейчас в Абидосе. Я, может, доберусь до Фив раньше нее — если только мой добрый речной капитан уже не отплыл, решив, что я мертв. Я должен откланяться. — Шефту повернулся и, снова кланяясь, приложил руку к плечу. — Живите вечно, почтенный Хофра! До встречи в Фивах.

Пять минут спустя он уже спешил по переулкам к пристани и «Серебряному Жуку». Слава всем богам, его миссия к Хофре увенчалась успехом. Но на его пути оставалось еще одно огромное препятствие. Нужно было как можно скорее послать весть царю. Поскольку Шефту тщательно поддерживал при дворе репутацию доверенного любимца царицы, было немыслимо, чтобы он сам передал послание Тутмосу. А старый дворцовый слуга, который прежде был их связным, две недели назад был зарезан в своей постели.

Челюсти Шефту сжались. Иметь дело с царем было опасно. Настолько опасно, что было крайне сомнительно, сможет ли он найти другого надежного гонца, достаточно отважного, чтобы хорошо ему послужить. И все же найти его он должен был, и как можно скорее.

Он все еще размышлял над этой проблемой, когда несколько мгновений спустя вышел на пристань и с облегчением увидел, что «Серебряный Жук» все еще ждет его. Это было единственное судно в гавани, идущее на юг; он бы оказался в плачевном положении, если бы оно ушло без него. Фигура на палубе внезапно выпрямилась и вскинула руку в приветствии; Шефту ухмыльнулся и помахал в ответ. Неконху, должно быть, несладко пришлось в последний час. Что ж, ему тоже, — но теперь все было сделано, и они могли отправляться в путь. Он быстро зашагал к кораблю.

* * *

На другом конце пристани рабыня Мара пробиралась сквозь путаницу рыболовных сетей и перевернутых камышовых лодок. Она заслонила глаза ладонью, оглядывая вереницу судов, что покачивались у причала, их мачты колыхались и сплетались в такт движению воды. Далеко в южной части пристани она увидела то, что искала, — крепкое фиванское судно с вышитым парусом.

На миг она замерла, торжествующе ухмыляясь. А затем побежала.

Несколько минут спустя она уже стояла на палубе «Серебряного Жука», холодно глядя в лицо речнику с суровой челюстью, который был его капитаном.

— Проезд до Абидоса? — взревел он. — Мы грузовое судно, Госпожа Высокомерная! У нас на борту шкуры и овечья шерсть, да столько, что гребцам веслами едва есть где взмахнуть! Думаешь, мы тебе тут шатер изысканный разобьем посреди…

Он резко оборвал речь. С ее протянутых пальцев свисала массивная золотая цепь.

Капитан хмыкнул.

— Хм-м-м. Хай, ну и безделушка, ничего не скажешь. Не тяжела ли она для тебя, крошка? Позволь мне понести эту ношу. — Он взял цепь в свою руку с короткими пальцами, бросил на нее оценивающий взгляд, а затем мотнул головой в сторону груды шкур на том конце палубы, что был дальше всего от места, куда три минуты назад взобрался Шефту. — Можешь спать там, — пробормотал он. — Снимаемся с якоря через пять минут.

* * *

Часть вторая

Река

* * *

Глава 4

Юноша с амулетом

Три великие пирамиды Менфе растаяли вдали, превратившись в острые треугольники света и тени, когда «Серебряный Жук» покинул гавань. Он шел на юг против течения, его вышитый парус раздувался на северном ветру, словно крылатое существо, наконец освобожденное от пут и сбруи. Мара, свернувшись калачиком на своей груде шкур у кормы, упивалась свободой куда более сладостной.

Избавиться от Заши — уже было блаженство! Но на время избавиться от всех хозяев, идти куда вздумается, говорить что захочется, а главное — с головой окунуться в новую, полную пьянящей опасности жизнь… Благословенный Осирис! Неужели все это правда?

Она нащупала за поясом маленького скарабея, и его твердая реальность заставила ее спину похолодеть от восторга. Все было правдой. Что же дальше? Доплыть до Абидоса, найти человека по имени Саанх-Вен, отдать ему скарабея и предоставить остальное ему. А пока ей оставалось лишь наслаждаться прохладным ветерком на лице, мягким, прыгающим движением корабля — семь сверкающих, ленивых, умиротворяющих дней. Она глубже зарылась в груду шкур и блаженно уснула.

Спустя какое-то время она открыла глаза и увидела, что на нее сверху вниз смотрит высокий молодой человек. Она тут же проснулась окончательно. Кто это? Она подобрала под себя ноги, каждая мышца напряглась в готовности к быстрому движению.

Мгновение они так и стояли, охваченные взаимным удивлением. Шефту был так поражен, увидев ту же самую рабыню в четвертый раз за день — да еще и здесь, на этом корабле, в самом неподходящем из всех мест, — что поначалу не мог вымолвить ни слова. Затем он заметил ее глубокое, сильное дыхание, сузившиеся глаза и трепетную готовность к бегству и понял, что сильно ее напугал. Какое дикое создание! Все ее поведение говорило яснее всяких слов о жизни, которую ей, должно быть, пришлось вести.

— Не бойся меня, — мягко сказал он.

Она не расслабилась.

— Я никого не боюсь. Кто ты? Почему ты на меня уставился?

— Я пассажир на этом судне, как и ты. Меня зовут Шефту. Я уставился, потому что удивлен видеть тебя здесь.

— А почему бы мне здесь не быть, если я так хочу?

— Нет-нет, погоди! Я не оспариваю твое право. Но это очень странно… — Он замялся. Ему внезапно пришло в голову, что ее многократные появления в его жизни в этот день могли быть чем-то большим, чем просто совпадением. Неужели царица подослала к нему шпионов? Он насторожился, но у него подозрительность принимала облик простодушного обаяния. Он одарил ее обезоруживающей улыбкой и плавно махнул рукой.

— Прошу тебя. Очень грубо с моей стороны было так пялиться. Умоляю о прощении. Давай начнем наше знакомство заново.

Нужно было быть нечеловеком, чтобы не отреагировать на эту улыбку.

— Если хочешь, — пробормотала она. Про себя же подумала: «Надо избавляться от рабских замашек! Я имею