Мара, дочь Нила - Элоиз Джарвис Мак-Гроу

— Что ж, да, полагаю, я смогу сыграть роль человеческого существа.

Он предпочел не заметить сарказма.

— Да будет так. Как ты слышала, я купил тебя именем царицы. Ты будешь служить и царице, и мне, хотя никто об этом не узнает. Никто вообще не поймет, что ты купленная рабыня, ибо ты будешь выдавать себя за свободную деву, дочь ныне покойного жреца из Абидоса. Если кто-нибудь узнает правду, ты умрешь на месте. Ты все поняла?

Мару пронзила новая волна изумления. Его глаза были холодны, рот неумолим. Он говорил именно то, что думал.

— Я поняла, — медленно произнесла она. — Какую службу я должна нести?

— Принцесса из Ханаана, некая Инанни, в данный момент направляется в Фивы, чтобы стать женой юного претендента Тутмоса. У нее свой штат слуг и служанок, но ей понадобится переводчица. — Мужчина наклонился вперед, ткнув в Мару пальцем. — Ты и будешь этой переводчицей. Ты немедленно отправишься в город Абидос, где принцесса проводит неделю в обычных обрядах очищения. Ты разыщешь египтянина по имени Саанх-Вен, который командует кораблями, и отдашь ему вот это.

Он извлек из-за пояса крошечного зеленого скарабея с начертанным на нем именем Хатшепсут. Мара взяла его рукой, холодной от волнения. До сих пор этот человек не сказал ей ничего по-настоящему важного. Что скрывалось за всеми этими странными указаниями?

— Одежда? Волосы? — пробормотала она.

— Саанх-Вен все устроит, — нетерпеливо махнул рукой ее хозяин. — Когда ты покинешь Абидос в свите Инанни в качестве переводчицы, ты будешь подобающе одета и вне всяких подозрений. А теперь…

Он замолчал, пронзив ее сузившимися глазами, и Мара напряглась.

— Оказавшись в Фивах, — тихо продолжил мужчина, — ты сопроводишь принцессу в ее покои во дворце и останешься там на неопределенный срок. Ты, разумеется, будешь присутствовать на всех ее встречах с царем, поскольку она не говорит ни слова на нашем языке, а он не снизойдет до ее. Держи уши востро. Слушай все, что происходит между царем и его окружением — его слугами, писцами, музыкантами. Я хочу знать, кто из этих людей передает его приказы за пределы дворцовых стен. Он каким-то образом отправляет и получает послания. Я хочу знать, как.

Мара уставилась на него, тяжело дыша.

— Короче говоря, я — шпионка.

— Именно так. Если ты так умна, как я думаю, то без труда добудешь эти сведения. Если преуспеешь, награда тебя не разочарует. Но если потерпишь неудачу, случайно или намеренно…

Он не закончил фразу. В этом и не было нужды. Он улыбался так, что по спине Мары пробежал холодок страха.

Она глубоко вздохнула.

— Как мне докладывать вам?

— Предоставь это мне.

— Дозволено ли мне знать ваше имя?

— Не дозволено. Чем меньше ты знаешь, тем меньше у тебя будет соблазна позволить своему остроумию взять над тобой верх. — Мужчина встал, снимая с шеи тяжелую золотую цепь. — Возьми. Этого хватит, чтобы заплатить за проезд до Абидоса. Садись на ближайший корабль. — Снова та же ледяная улыбка. — И помни, я не глупый ученик пекаря. Если эта цепь — и ты вместе с ней — каким-то образом исчезнете по пути к пристани, это будет… прискорбно. Мы поняли друг друга?

— Вполне, — ответила Мара.

— Тогда ступай. Наслаждайся свободой, изысканными одеждами и знакомством с царскими особами — пока можешь. Это может продлиться недолго.

Он откинулся на спинку стула, кивнув на дверь, и Мара поняла, что ее отпускают. Она свободна, свободна выйти за эту дверь, беспрепятственно добраться до пристани и отплыть в Абидос, в Фивы — навстречу приключениям. Больше никаких лохмотьев. Никаких побоев и воровства лепешек. Никакого голода! Вместо этого будут роскошь, дворцовые интриги и азарт; а уж когда она окажется во дворце, то, какими бы ни были угрозы этого человека, перед девушкой, умеющей пользоваться своим умом, откроются безграничные возможности!

Будущее распахнулось перед ней, сияя бесчисленными возможностями, одна заманчивее другой. Сама того не зная, она громко рассмеялась от радости.

Сухой голос мужчины внезапно расколол ее мечты.

— Будь осторожна, Мара. Ты все еще рабыня.

Она пожала плечами и усмехнулась.

— Постараюсь не забыть.

— Я буду рядом, чтобы напомнить, — язвительно заметил он. Он мотнул головой в сторону двери, и на этот раз она ушла, даже не оглянувшись.

Глава 3

Боевой ястреб

Убедившись, что улица наконец опустела, Шефту открыл дверь в стене и быстро скользнул внутрь. Нубиец уже ждал его.

— Сюда, мой господин, — пробормотал он.

— Ну что, Эби, как думаешь? Есть для меня добрые вести? — тихо спросил Шефту, следуя за слугой через двор.

— Не могу сказать, хозяин. Этот сад зелен и приятен. Хофра теперь старик. По правде говоря, он устал и от войн, и от фараонов, насмотревшись за свою жизнь и того, и другого. Думаю, он решит остаться здесь.

Сердце Шефту упало. Но он лишь сказал:

— Возможно, его еще удастся убедить.

— Старики порой упрямы, хозяин, — ответил Эби.

Шефту мрачно улыбнулся.

— Молодые порой еще упрямее! Он отправится в Фивы, даже если мне придется притащить его туда в цепях.

— Тогда желаю вам удачи. — Эби остановился перед дверью. — Он здесь. Входите, если угодно.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, Шефту открыл дверь и шагнул в тихую, залитую солнцем комнату. Она была привычной планировки — просторная, прямоугольная, без окон. Но две наружные стены не доходили на несколько футов до потолка, и через этот проем, разделенный изящными колоннами, в комнату лились свет и воздух. В центре, в кресле у низкого столика, сидел человек, к которому пришел Шефту, — Хофра, прославленный воин, герой всего Египта. Ветеран бесчисленных заморских походов, вождь, много лет бывший верховным военачальником всех армий при Тутмосе Первом, отце Хатшепсут, Хофра теперь, в свои шестьдесят, наслаждался мирной старостью. Но он был далеко не слаб. Его глаза все так же метали темный огонь из-под седых бровей, а рука, которую он протянул Шефту, была сильной и твердой.

— Ну что, мой мальчик. Тебя заметили?

Он беззвучно рассмеялся, увидев выражение лица Шефту, и жестом пригласил гостя сесть.

— Нет-нет, конечно же, нет. Ты сама осторожность, искусен и в лицедействе, и в хитрости. В этих