Карты смысла. Архитектура верования - Джордан Питерсон

– Как все люди, говоришь? – нерешительно произнес принц. – То есть… это случится и со мной?

И слуга ответил:

– Со временем это неизбежно.

Привычный мир рухнул, и Гаутама пожелал поскорее вернуться домой. Со временем тревога принца улеглась, любопытство возросло, и он снова вышел за ворота дворца. На этот раз по велению богов на глаза ему попался больной человек.

– Что это за существо, – спросил он своего слугу, – дрожит, трясется, ужасно мучается и вызывает невыносимую жалость и презрение?

И слуга ответил:

– Это человек. Как и все люди, он родился здоровым, но заболел. Не в силах справиться с неизлечимым недугом, он стал бременем для себя и других и бесконечно страдает.

– Как все люди, говоришь? – нерешительно произнес принц. – То есть… это случится и со мной?

И слуга ответил:

– Каждого человека может подкосить тяжелый недуг.

Мир снова рухнул, и Гаутама вернулся домой. Но прежняя сладость жизни превратилась в пепел у него во рту, и принц решил покинуть дворец в третий раз. Боги, по своей милости, послали ему на пути похоронную процессию.

– Что за пугающее существо, – спросил он своего слугу, – неподвижно лежит на носилках? Оно кажется потерянным и покинутым, от него веет горем и печалью.

И слуга ответил:

– Это человек. Как и все люди, он был рожден женщиной, любил и ненавидел, когда-то был полон жизни, а теперь снова стал землей.

– Как все люди, говоришь? – нерешительно произнес принц. – То есть… это случится и со мной?

– Так оканчивается путь всех людей, – ответил слуга. – Таков будет и ваш конец.

Мир рухнул в последний раз, и Гаутама попросил вернуть его домой. Но отец принца приказал слуге отвести его на женский праздник, который проходил в соседнем лесу. Юношу окружили прекрасные девушки. Они свободно, без стеснения, предлагали ему себя, увлекая пением, танцем, играми и чувственными наслаждениями. Но Гаутама думал лишь о смерти и неизбежном разложении красоты и не находил удовольствия в этом зрелище.

Рис. 53. (Добровольное) нисхождение Будды

Миф о Будде – это идеализированная история развития личности. Сначала отец Гаутамы защищает сына от тягот жизни – то же самое происходит с любым ребенком в здоровой семье. Однако молодой принц взрослеет, становится все более любознательным и начинает задумываться об окружающем мире. Дети, которые растут в благополучной семье, со временем созревают и понимают, что больше не могут там оставаться. Именно хорошие родители «терпят неудачу»: они воспитывают сына или дочь, которые быстро становятся независимым и тяготятся их заботой. Каждая вылазка во внешний мир приносит новые знания и снижает способность семейного круга «наносить на карту» мир ребенка – обеспечивать приемлемые модели действий и представлений для существования отдельной личности. Будда сталкивается со старостью, болезнью и смертью. Рай его детства мучительно рушится, но при этом он обретает независимость. История взросления Гаутамы, схематично изображенная на рисунке 53, подробно описывает заражение его существования невыносимой тревогой, показывает, что красота и физическое наслаждение неразрывно связаны с разложением и смертью и окончательная расплата неизбежна для всех. Борьба Будды с возникающим трагическим самосознанием и окончательная победа над ним составляют остальную часть этой великой истории: сначала Гаутама впитывает знание предков, затем превозносится над этим знанием и перестраивает его.

Покинув обнесенный стеной сад своего детства, принц овладевает традицией, стараясь осмыслить представший перед ним мир опыта. Он накапливает обширные знания, изучает различные философии, включая санкхью и йогу, определяет, что каждая из них сама по себе неполноценна, затем уходит в строжайшую аскезу (отречение от мира): «превратившись почти в скелет, он в конце концов стал похож на кучу праха»[445]. Такой подход также оказывается недостаточным. Наконец, вкусив все, что могла предложить жизнь, дисциплинированный и послушный ученик готовится к последней битве. Он входит в огромный лес (царство неизвестного), садится у подножия дерева пипал и решает оставаться неподвижным до тех пор, пока не достигнет духовного пробуждения.

В этом положении Гаутама переживает тяжелое испытание, претерпевая ужасы смерти (а также преодолевает новое искушение). Закалка, которую он приобрел в своих предыдущих странствиях, сослужила ему хорошую службу: он остался непоколебимо предан своей миссии – открытию истины, которая послужила бы жизни и искупила бы тяготы человеческого существования. Его последнее искушение, пожалуй, самое интересное. Во время испытания он достигает нирваны, совершенства, и бог Смерти предлагает ему остаться в этом состоянии. Но Будда отказывается и возвращается в мир как смертный, чтобы распространить приобретенное знание. Именно это действие делает его героем-революционером. Приобретения мудрости – одного творческого усилия – недостаточно. Круг искупительных действий не замкнется до тех пор, пока информация, с трудом отвоеванная сознанием человека, не будет передана более широкой группе людей. Один не может спастись, если вокруг все страдают. Именно возвращение с небес делает принца Гаутаму поистине великим.

История Будды – это, пожалуй, лучшее литературное произведение Востока. Поэтому очень интересно отметить, что оно затрагивает самые глубокие уровни чувственного восприятия представителей Запада. Иудеохристианская история искупления рассказывает об отдельном человеке, запятнанном первородным грехом, отлученном от благодати, сознающем жизнь и ее границы, безвозвратно благословленном и проклятом познанием добра и зла. Способность совершенствовать это знание является здесь чем-то вроде наследуемой особенности расы людей, предпосылкой освоения объективных границ субъективного существования, основным условием трагического самосознания:

И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились.

Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?

И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.

И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел (Бт. 2:25; 3:1–6).

Мысли отражаются в мифических образах задолго до того, как они принимают узнаваемую, знакомую и понятную словесную форму. Миф, как и фантазию, можно считать местом рождения абстрактного знания, утробой, в которой формируется