Карты смысла. Архитектура верования - Джордан Питерсон

Стыд и несчастья можно было бы считать неизбежными последствиями самого волюнтаризма – героической исследовательской тенденции, дьявольски предопределенной в своем развитии и неумолимо ведущей к развитию невыносимого, но потенциально искупительного (само)сознания. Распространение объективного знания на свое «Я» означает постоянное установление мысленной связи между жизнью человека и конечностью его бытия. Развитие этой связи подразумевает бесконечное противоречие существования, поскольку любое действие отныне совершается в долине смертной тени. Судьба заставляет всех людей осознавать свою изоляцию, одиночество и унизительное подчинение суровым условиям смертности[459]. Признание собственной наготы перед лицом[460] разрушительного воздействия времени и окружающего мира, невыносимое и активно побуждающее к действию, обрекает мужчину и женщину на тяжкий труд и страдания ради жизни и смерти:

И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания (Бт. 3:7).

Обретение этого невыносимого знания помогает безоговорочно принять физиологические потребности и уничтожает всякую возможность оставаться в раю. Адам и Ева немедленно прикрываются – воздвигают защитный барьер, символизирующий культуру, между своими хрупкими телами и ужасным миром опыта. Этот страх уязвимости – прямое следствие развития самосознания (нет, скорее, его внутренний аспект) – постоянно подрывает способность человека верить слепым инстинктам:

И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая.

И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: [Адам] где ты?

Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся (Бт. 3:8–10).

Рай – это место, где соприкасаются небо, земля и природа, где человек, живущий в гармонии с животными, все еще неразвит и ходит путями Божьими. Сознательное (?), но не обладающее самосознанием животное подчиняется бесспорному влиянию естественных процессов. Оно не может составить мнение о своих восприятиях, импульсах и поведении, потому что ему не хватает доступа к опыту других. Сознательный человек, напротив, живет в истории, в эмпирическом поле, каждый аспект которого был сформирован и усовершенствован опытом, перенятым у выдающихся личностей и фигур предков. Эта социально обусловленная особенность обеспечивает основу самосознания – сложной (врожденной) способности к соотнесению происходящего с самим собой, появившейся под воздействием культуры. Чтобы сформировать самосознание, необходимо сформулировать образ независимой личности и включить в него самого себя, а также выстроить модель самого себя и принять социально обусловленные теоретические представления о самости. Способность к такому объективному анализу возникла благодаря возможности передавать друг другу абстрактные мысли с помощью процессов, варьирующихся по степени сложности от немедленного подражания до обобщенного философского дискурса.

Умение делиться навыками и составлять представления позволяют человеку усвоить и сформулировать комплексное представление о самом себе, посмотреть на себя глазами других людей, предугадывая (и воплощая) их общее мнение, а также глазами исторически сложившегося человечества. Этот процесс, по-видимому, происходит (происходил) по мере того, как мы становимся субъектом не только уникальных переживаний, составляющих наше собственное бытие, но и переживаний окружающих, передаваемых с помощью подражания, игры или речи. Культурное наследие, накопленное в разное время и в разных местах, совокупный объем и глубина которого намного превышает продуктивную способность отдельной жизни, обретает огромную внутреннюю силу при передаче и представлении в коре головного мозга. Это дарит нам возможность кардинально менять – ограничивать и расширять – опыт, присущий человеку от рождения. Одним из неизбежных следствий обобщенного восприятия действительности является самоопределение, развитие индивидуального самосознания под давлением происходящих событий, анализа собственного прошлого и исторического мнения о характеристиках собственных переживаний и человеческого опыта в целом. Расширение возможностей общения позволяет нам хотя бы частично осознать свою объективную природу.

Индивидуальное внутреннее представление накопленного исторически обусловленного наследия превращает единичное во множественное, и человек становится воплощением ценностей группы, к которой он принадлежит. Неожиданным подтверждением усвоения коллективного знания является развитие морали и способности делать нравственный выбор. Познание добра и зла предполагает появление разных вариантов действий в одной и той же ситуации, а также умение анализировать цели, к которым следует стремиться. Животное руководствуется исключительно индивидуальными, биологически обусловленными особенностями восприятия и побуждениями, практически не изменяющимися в процессе общения с сородичами. Оно не способно на самокритику и не может критиковать других, у него нет основы для сравнения, расширенного репертуара адаптивного поведения, способности фантазировать о том, что могло бы быть, или культурного опыта, помогающего отточить эту способность. Животное не подвергает свое восприятие и действия – свой опыт – исторически обусловленному осознанному анализу. В своем естественном и постоянном окружении оно остается за пределами добра и зла и заботится лишь о своем собственном биологически обусловленном существовании (то есть с мифологической точки зрения действует по воле Бога).

Голова человека, напротив, всегда полна альтернативных мнений (обобщенных остаточных представлений о личном выборе предков). Мы можем использовать усвоенное (пропущенное через себя) или свободно выражаемое группой мнение, чтобы критиковать спонтанные проявления индивидуального восприятия и побуждений – для оценки, изменения или подавления чистой субъективности. Эта способность позволяет нам по-разному истолковывать сложившуюся ситуацию и свободно выбирать подходящее поведение, а также прикрывает личный опыт (незапятнанный инстинкт) от оскорблений. Защита от погружения в естественную жизнь представляет собой замечательное достижение человечества, имеющее вечно тревожные последствия.

Рождение трагедии и чувства стыда можно рассматривать как внезапно проявляющиеся свойства самосознания. Мысль об искуплении, которое компенсирует душевные волнения и жизненные невзгоды, может рассматриваться как еще одно внезапно появляющееся свойство высшего порядка. Представление о грехопадении и изгнании из рая основано на мысли о том, что появление самосознания резко изменило картину реальности. Верующие люди признают, что человек и Бог трагически отдалились друг от друга, что наши действия разрушили вселенский порядок. Эта мысль занимает исключительно важное место в нашем мировоззрении и встречается повсеместно. Мы с легкостью чувствуем вину, высказывая (зачастую откровенно атеистическое) мнение о том, что человеческое существование нарушает естественный порядок (что наши действия вредят окружающей среде, что планете каким-то образом будет «лучше» без людей), что наш вид обладает врожденными отклонениями или даже безумен. Постоянно проявляющаяся самооценка людей (постоянно развивающееся самосознание) превратила мир опыта в трагическую игру:

Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей[461]; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою.

Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя;