Дети разведенных родителей: Между травмой и надеждой - Гельмут Фигдор

проблему не как моральную, а как психологическую. Я хочу остановиться на вопросе, почему это не работает. Каковы самые распространенные эмоциональные проблемы, приводящие к разрушению отношений после развода, чего пытаются избежать все – родители и дети, консультанты и судьи? И что особенно важно – какие бессознательные процессы играют в этом роль?

Глава 9

Кое-что о «злых матерях», «безответственных отцах» и «настроенных против детей»

9.1. «После посещения отца ребенок выходит из себя!»

Констатация фактов подобного рода часто является главной причиной, по которой матери выступают против того, чтобы ребенок посещал отца. Мать Альберта рассказывает, что ее пятилетний сын в ночь перед встречей с отцом плохо спит, а вечером, после возвращения, он взбудоражен, не хочет ложиться спать, не слушает, что говорит мать, или агрессивно шипит на нее. Только через несколько дней он становится прежним, становится нежным и дружелюбным. Даже воспитатель из детского сада знает, что Альберт накануне встречался с отцом – потому что два последующих дня мальчик проявлял агрессию по отношению к другим детям, и с ним было не сладить. Подобное раздражение перед и особенно после посещений родителя, который ушел из семьи, – скорее правило, чем исключение.

Это связано с тем, что ребенок участвует в новых взаимоотношениях. То, чем для него являются объекты, зависит не только от их индивидуальности, но и от паттернов (образцов) отношений, например, таких: отец и мать принадлежит друг другу и присутствуют оба; я могу переключаться с одного на другого и т. д. И вдруг выясняется, что видеть отца – значит обходиться без матери, а чтобы быть с матерью (снова), приходится оставить отца. К этому добавляется мучительная незащищенность маленьких детей. В их головах – рой вопросов: что происходит с отцом во время моего отсутствия? Будет ли он еще там на следующей неделе, если я уйду сейчас (если ребенок вообще понимает, что значит «на следующей неделе»)?

Смена объекта каждый раз активирует переживания развода, а вместе с ними – типичные страхи, агрессивные аффекты и чувство вины. Многие дети воспринимают визит или возвращение как предательство по отношению к оставленному родителю. Здесь конфликты лояльности возникают без действий со стороны взрослых. Один из вариантов разрешения конфликта – проецировать вину на родителя, прежде всего на того, с кем безопаснее, то есть на мать. Обвинения типа «Ты забрала у меня моего папу», «Ты разлучаешь нас» или «Ты позволяешь мне чувствовать себя плохо, и я боюсь потерять его, потому что не могу быть с ним» показывают содержание агрессивного поведения детей после таких посещений.

Какой следует вывод? Стоить ли прекратить посещения? Даже некоторые эксперты и консультанты, в том числе семейные врачи, советуют успокоить ребенка. Мне эти рекомендации напоминают традиционное поведение медицинских сестер в детских больницах, практиковавшееся еще несколько лет назад: посещения ребенка родителями ограничивались чуть ли не одним днем в неделю – объяснялось это тем, что дети ведут себя спокойнее, дружелюбнее и быстрее приспосабливаются, если остаются одни с сестрами, и, наоборот, они агрессивные и капризные после визита родителей. Сейчас в больницах прижилось мнение, что волнение для ребенка полезнее такого «приспосабливания». Раздражение свидетельствует о честных отношениях, оно является результатом горя или борьбы с разлукой, а спокойствие – это смирение. Время с любимыми объектами (родителями) должно сводиться к минимуму, нужно частично забыть о них, чтобы понравиться доступным объектам (сестрам) или чтобы их бояться. Дети (во всяком случае, до шести лет), родители которых не посещали их в больнице или посещали редко, безусловно, не совсем такие, какими были раньше: доверие и отношения в целом пострадали, пострадала и их уверенность в себе.

Несомненно, ребенку после развода нужен покой. Но не столько свой собственный, сколько родительский. Ребенок должен почувствовать, что он может жить в новом мире – без постоянной готовности сражаться. Что касается посещений, он должен знать, что хоть старые отношения не восстановить, контакты с каждым родителем возможны при одновременном исключении другого; нужно научиться уходить и верить, что покинутый объект останется с ним. Прекращение посещений подтвердит страх ребенка потерять другого родителя. Поскольку в этих случаях он чаще всего «списывает отца со счетов», следующее за этим более простое возобновление отношений является иллюзией. С другой стороны, раздражение после визитов отца начнет снижаться не скоро. По меньшей мере, потребуются месяцы. Иногда такие проявления сохраняются очень долго – как нормальная реакция на нежелательную жизненную ситуацию или горе, часть осознанного решения проблемы.

9.2. «Мама, я не хочу к папе!» и «папа, я хочу остаться с тобой!»

Проблемы, связанные с посещениями, иногда усугубляются тем, что ребенок сопротивляется посещениям. Тогда матери еще труднее обеспечить продолжение контактов, поскольку сам ребенок не хочет видеть отца.

В подавляющем большинстве случаев «отказ от отца» подкрепляется теми же проблемами, которые вызывают раздражение у детей после встреч с ушедшим родителем. Отказ видеться с отцом, как правило, – обратная сторона страха быть разлученным с матерью или нежелания прерывать отношения, прекрасные и приятные в данный момент. Но это не значит, что сопротивление нужно игнорировать. Дело в том, что в обоих случаях есть опасность, что ребенок станет воспринимать отца как «зло», которое забирает мать, или, наоборот, будет воспринимать мать как «злую», раз она от него, ребенка, отказывается. Возникает чувство беспомощности, приводящее в ярость, а в определенных обстоятельствах способное превратиться в нарциссическую травму, подорвать уверенность в непрерывности отношений. В этой ситуации может помочь вовремя оказанная поддержка, которая снизит тревогу.

Например, трехлетняя Сюзанна, отец которой обратился ко мне в отчаянии, потому что дочь всегда кричала и сопротивлялась, не желая никуда идти с ним. «Передача» ребенка происходила следующим образом. Мать заранее одевала девочку, отклоняя ее желание играть – «потому что скоро придет папа». Когда отец приходил, он пытался взять малышку на руки, а Сюзанна убегала от него, плача и цепляясь за мать, или пряталась в своей комнате. Мать тоже пребывала в отчаянии – ей не хотелось «отнимать» дочь у отца, который ее очень любил. С другой стороны, ей не хотелось и выходить из роли любящей и доступной защитницы, отсылая ребенка против его воли. Бывшие супруги сохранили хорошие отношения, и нам удалось решить проблему. Очень важную роль играло время. Отец стал приходить, когда Сюзанна играла, одна или с матерью, и чувствовала себя комфортно. Он осторожно принимал участие в игре и таким образом возобновлял отношения, прерванные на несколько дней (или несколько недель). Вскоре мать уже могла