Дочери судьбы - Тара Хайланд

К концу недели фрагменты мозаики встали на свои места. Поговорив с Эмбер, Элизабет наконец поняла, что Пирс ее обманул. Она позвонила Уильяму и оставила спокойное – разве что рука дрожала – сообщение, подробно объясняя, что произошло, и заявляя о выходе из совета директоров. С тех пор с ней не мог связаться никто. Пирс тоже залег на дно.

К десяти утра собрался совет директоров, за исключением Пирса и Элизабет, чье отсутствие было особенно заметно. Совет собрался обсудить предложение Бушара. Кейтлин села рядом с отцом.

Заседание открыл Хью Мейкин. Его, очевидно, уполномочили говорить от имени других директоров.

– Большинство из нас считает, что мы должны рекомендовать предложение нашим акционерам, – заявил он, и сразу стало ясно, что они успели провести предварительно тайное заседание утром.

Все взглянули на Уильяма. Боевой дух его покинул. Он сидел сгорбившись, с поникшей головой. Предательство дочери и брата сделали свое дело.

– Возможно, вы правы. Наверное, пора сдаться, – пробормотал он.

– Еще чего, – голос Кейтлин прозвучал громко и ясно.

Будь она проклята, если даст Пирсу выиграть.

Директор по продажам Дуглас Леван сердито покосился на нее.

– Вряд ли вы…

– Пусть говорит, – устало перебил его Уильям; у него было достаточно влияния, чтобы закрыть рот другому.

– У семьи до сих пор сорок семь с половиной процентов акций, – начала Кейтлин. – А это значит, что мы боремся за оставшиеся тридцать, которые у других акционеров. И все, что требуется, – это доказать держателям акций, что им гораздо выгоднее, чтобы компания осталась в руках семьи…

– Предложение содержит сорок процентов прибыли от рыночной стоимости акций, – вмешался Дуглас.

– Да, но мы всё еще на стадии преобразования. Стоимость акций будет расти.

Она помолчала, чтобы они обдумали ее слова.

– Бушар спешит купить компанию по дешевке. А вы тут как тут. Встречаете его с распростертыми объятиями.

В зале наступила тишина. Мужчины за столом переваривали ее слова.

И тут заговорил Уильям:

– Она права, – признал он. – Нельзя же сдаваться с первой заявки. Самое меньшее, что можно сделать для наших акционеров, – создать хорошую защиту. Может, и выиграем, чем черт не шутит. Но даже если не выиграем, негодяй, по крайней мере, заплатит бешеные деньги.

С этим не стал спорить никто. Как директора, они были обязаны действовать в лучших интересах акционеров. Они еще постоят за себя – по крайней мере, сейчас.

После того как все разошлись, Кейтлин посмотрела на Уильяма. В эти выходные столько всего произошло. Когда они связались с Эмбер и выяснили, что замышляют Бушар и Пирс, у них не было времени обсудить то, что случилось с ее матерью.

– Послушай, я хочу извиниться за то, что тебе не верила, – начала Кейтлин.

Уильям поднял руку.

– Не будем сейчас об этом, – прохрипел он. – Мне нужно сосредоточиться на спасении компании. Самокритику отложим до лучших времен, когда выберемся из неприятностей.

Кейтлин подождала секунду и спросила:

– Элизабет подключаем? Если у нас есть хоть какой-то шанс выжить, нам понадобится ее помощь.

Было одиннадцать утра, а Элизабет все еще не снимала пеньюар. Сегодня она не открывала газету и избегала смотреть новости. Ей не верилось, как глупо она попалась, положившись на Пирса. Она так отчаянно хотела стать главным директором компании, что потеряла все. Предав отца и Кейтлин, разрушила семейный бизнес и, что хуже всего, оттолкнула Коула.

Самобичевание прервал звонок в дверь. Она надеялась, что это муж, но в глубине души понимала, что это нелепо, и поэтому не слишком разочаровалась, открыв дверь и увидев стоявшую за ней Кейтлин.

Две женщины сидели на кухне Элизабет. Прошел час. Кейтлин только что рассказала о своей идее спасения компании.

– Ну, что скажешь?

Согласно правилам поглощения компании, у «Мелвилла» было сорок два дня, чтобы организовать защиту. Когда впервые поползли слухи о возможном поглощении, Уильям настоял на включении пунктов об «отраве» – мерах по реорганизации компании, делающих поглощение невыгодным, в контракты обеих дочерей. Если кто-то не из членов семьи приобретал более тридцати процентов акционерного капитала, и Кейтлин, и Элизабет могли немедленно выйти из компании. Кейтлин предложила использовать эту меру на полную катушку.

– Наш главный довод в том, что «Мелвилл», по сути, семейная компания и только мы можем ею управлять лучше всех, – сказала она Элизабет.

Согласно тем же правилам, «Мелвилл» имел право устроить собрание для инвесторов, обозревателей и СМИ и объяснить, почему акции компании стоят гораздо больше предлагаемой цены. Это могло либо сильно повысить стоимость акций для Бушара, либо убедить инвесторов отказаться от его предложения. На том же собрании Кейтлин собиралась показать новую коллекцию одежды вместо запланированной на октябрь.

– Шаг немного необычный, но мне кажется, это будет нашим лучшим доказательством перспективности компании. Я разработаю коллекцию втайне от всех, работать буду только я сама и несколько модельеров, которым полностью доверяю.

Элизабет задумалась.

– Сколько у тебя времени? От силы сорок дней, чтобы создать коллекцию? Успеешь?

– Попробую.

Элизабет кивнула и замолчала.

– Ну, мне кажется, что у вас с папой все продумано, – сухо сказала она наконец. – Главное, чтобы сработало.

Кейтлин мягко улыбнулась.

– Да ладно, Элизабет, я пришла к тебе за помощью. Ты нам очень нужна. Сработает, если усилия приложит вся семья.

Сначала Элизабет не ответила. Только одно удерживало ее от согласия.

– А что об этом думает папа? – неуверенно спросила она. – О моем участии? Вряд ли он обрадовался тому… тому, что я натворила.

– Мне кажется, что сейчас у него более серьезные проблемы, – возразила Кейтлин.

Элизабет еще немного подумала и потом решила:

– Ладно. Просто скажи, чем я могу помочь.

Кейтлин была занята сногсшибательной коллекцией, большинство директоров пока не определились, как отнестись к захвату компании, и борьба с Бушаром полностью легла на плечи Элизабет и Уильяма.

Уильям взял на себя роль финансового директора, Пирса, и разработал новые, тщательно продуманные прогнозы на следующие пять лет. Определившись с этой программой, они с командой брокеров из старой фирмы Коула «Седжвик Харт» прикинули, на какую сумму они могли бы увеличить стоимость акций.

Элизабет взяла на себя работу с людьми.

– Понимаешь, я сейчас не в лучшей форме, – признался Уильям. – Мне кажется, ты сумеешь создать более яркий образ компании.

Перед Элизабет стояла задача встретиться с основными акционерами и познакомить их с планами развития «Мелвилла». Работала она до изнеможения и падала в постель совершенно разбитая: пятнадцать крупных инвесторов были разбросаны по четырем континентам.

Но были в этом и преимущества: работа занимала все мысли. Коул звонил, хотел встретиться, но она отказалась.

– Мне нужно время, чтобы принять решение.

Кажется, он согласился. Элизабет не спрашивала, спит ли он с Сумико. Какое ей до этого дело, они ведь разошлись. Но она начала понимать, как ей его не хватает. Вечером она возвращалась в пустой дом, где некому было рассказать о том, как она провела день, о плохом и хорошем. Элизабет задумалась о том, каково было мужу, когда она ставила работу на первое место, почти не бывая дома. Это не извиняло его измены, но помогло взглянуть на нее с другой стороны. Семья постоянно спрашивала ее о Коуле. Она не распространялась о том, что произошло.

– У нас возникли кое-какие разногласия, и он пока переехал.

В подробности Элизабет не вдавалась, и расспрашивать никто не отважился.

У себя дома в Хокстоне Кейтлин тоже не теряла времени даром под неусыпным присмотром Люсьена.

Обычно над коллекцией она работала месяцами. Теперь у нее в запасе было всего лишь несколько недель. Только на качество это повлиять не должно. Зоркие глаза мира моды и бизнеса недостатков не пропустят. Тему она нашла легко. Ей хотелось выделить патриотизм, английскую суть бренда. В последнее время иностранцы выкупили так много небольших и средних по размеру компаний, на охоту вышли французские и испанские многопрофильные корпорации, так что основная тема звучала так: сохраним «Мелвилл» независимым. Бойцовский дух в представлении Кейтлин лучше всего передавала Вторая мировая война.

Элизабет и Уильяма идея поначалу не вдохновила, чему Кейтлин ничуть не удивилась. Сороковые годы во многих отношениях