Укради меня - Ольга Мурашова

– Да ладно, даже у нас в Санкт-Петербурге его можно увидеть, а там широта 60 градусов. Я сама его видела несколько раз, хотя оно, конечно, не такое яркое, как за Полярным кругом.

– Так ты из Петербурга?

Ядовитая фраза, которую я собиралась сказать следом, царапнула мне гортань и застряла в ней. Бо-же-мой. Это же надо было ляпнуть. Я же вообще не собиралась ничего о себе рассказывать, он даже моего имени не знает. И тут такой провал. Просто с треском. Я почувствовала, как моё лицо становится горячим, а свой пульс я могла уже физически услышать.

– Я там был, там красиво. Похоже на Стокгольм, но лучше. Как будто и из дома не уезжал.

А ещё там живет шесть миллионов человек. И найти в тамошних гетто, которые ему, разумеется, никто не показывал, человека неопредёленной внешности довольно непросто. Даже если знать, что его зовут Катя. Кровь начала отливать от лица. Но беседу пора сворачивать, и больше никакой алкоголь даже не нюхать, вообще, даже пузырёк с йодом. Я взглянула на часы.

– Через пятнадцать минут будет выпуск новостей. Посмотрим?

– Вряд ли они уже получили письмо, но посмотрим. Вдруг что-то новое узнаем.

Моя рука смахнула со стола сигареты.

– Я вернусь к началу.

Мне срочно требовалось проветриться и подумать. Сегодня сидеть на крыльце было неуютно – солнце начинали застить облака, да к тому же ещё поднялся ветер, начинавший потихоньку гонять по улице мелкую песчаную пыль. Не такой ветер, как бывает у нас в Питере, сбивающий с ног и всегда дующий в лицо вне зависимости от того, куда ты идёшь, но всё же неприятный. Проветрилась я качественно, настолько, что песок начал похрустывать на зубах. А вот с подумать пока никак не выходило – голова была пьяная и пустая, и думать любые мысли было лень.

Из-за приоткрытой двери послышалась заставка новостей. Я моментально потушила сигарету, бросила в банку и вернулась в дом.

В новостях снова было пусто. Мы молча продолжали пялиться в экран, даже когда выпуск закончился и пошёл прогноз погоды. На завтра обещали прямо-таки бурю – ливни, грозы и шквалистый ветер. И даже похолодание – полное комбо.

– Опять ничего, – он даже выглядел немного разочарованным.

– Посмотрим следующий выпуск. Кстати, похоже, завтра мы сидим дома весь день. Дождь обещают.

– Я и так бы сидел.

– Осталось всего три дня. Ладно, я пойду вымою посуду. Внесу свой вклад.

Пока не протрезвею, рядом находиться я не собиралась. Собрав всю посуду, я в несколько приёмов перетаскала её на кухню. Я не люблю мыть посуду, особенно в таких количествах, словно с нами обедала целая футбольная команда, но признаю, что занятие это медитативное и успокаивающее, только спину потом ломит. Её и заломило, когда я ещё и половины не осилила. Но я мужественно продолжала мыть и трезветь.

То, что происходило в доме, не очень напоминало то, что я считала нормальной жизнью, и это при том, что где я – и где норма. Его присутствие превращало все в какой-то сюр. Казалось, что это сон, но странный и проснуться из него никак не получалось. Может быть, все его закидоны и можно было как-то объяснить, но пока в этом паззле не хватает двух третей деталей, у меня это вызывало серьёзные трудности. Было ли мне страшно? Пожалуй, что сейчас – уже не особо. Всё-таки он меня ещё не убил, хотя возможности были. Ни разу не то, что не ударил, но даже не прикоснулся. Было ли мне интересно, что будет дальше? О да.

Может, кстати, ещё и страшно станет.

Я, наконец, выключила воду, вытерла руки о первое подвернувшееся кухонное полотенце и отправилась в комнату, где с наслаждением растянулась на диване и снова уткнулась в книгу. На стене фоном продолжал бухтеть телевизор.

В следующем выпуске новостей тоже было пусто. И в следующем за ним – тоже.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись. Второй день из пяти позади, осталось всего ничего, подумала я, привычным уже движением придвигая комод к двери.

Глава 4.

Обещанная вчерашним прогнозом буря разыгралась ещё ночью. Я проснулась от барабанящих по жестяному отливу за окном тяжёлых грозовых капель. Снаружи выло, как в ужастике категории Б, небо каждые пару минут раскалывали вспышки, вслед за которыми почти сразу слышались раскаты. В комнате стало ощутимо прохладнее – окна в доме были так же стары, как и он сам, в их деревянных рамах было полно щелей, и, даже полностью закрытые, они не могли удержать холодный воздух снаружи. Следы замазки на облупившейся краске намекали, что когда-то окна конопатили на зиму, но когда дом пошел под съём на летний сезон, хозяева забили и на это. Пожалуй, сегодня босиком уже не походишь. По картине за окном понять, сколько времени, было невозможно, но часы на стене сообщали, что утро уже позднее. Пора было вылезать из норы.

Вылезать, откровенно говоря, не хотелось. Как только я откинула одеяло, кожа моментально собралась в гусиную, и я натянула на себя носки и аж три слоя одежды, вытащив из сумки даже джинсы, за последние две недели не пригодившиеся мне ни разу, поскольку я везде носилась в шортах, дважды спалив на солнце коленки, уже успевшие облезть.

Я отодвинула комод, рассчитывая, что физическая активность меня согреет. Не помогло. Тогда я стянула с кровати покрывало и с ним наперевес отправилась в большую комнату.

– Доброе утро.

Он сидел у стола, грея руки о большую кружку. Сегодня ему пригодилась даже толстовка.

– Там настоящий шторм. У нас есть на сегодня планы?

– Читать и смотреть новости, ничего нового.

Я швырнула покрывало на диван и уселась за стол.

– Включай.

День покатился своим чередом. Мы пили чай и смотрели новости. Потом читали, каждый в своём углу. Снова смотрели новости. Делили покрывало. Он победил в первом же раунде, и после того, как легко вырвал его из моих рук, заявил, что я могу и ещё что-то надеть, а у него – только то, что на нём, и так будет справедливо. Потом мы опять смотрели новости. Обедали. Ещё раз пили чай.

Через пять часов я