Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

― Тогда не проще ли подобрать среди благородных леди?

– Благородные леди будут нос воротить. Ещё и придумают какие-нибудь пакости, ― и добавил, заметив растерянное выражение мистера Фрима. ― Моя подопечная неблагородна, но образована. С кем-то низкого происхождения ей будет спокойнее.

– Тогда позвольте поделиться своими размышлениями, ― управляющий осторожно посмотрел в глаза герцога и, дождавшись разрешающего кивка, продолжил. ― Мне кажется, что девица низкого происхождения может доставить больше проблем, нежели леди.

– Что ты имеешь в виду?

– Зависть. Обычная человеческая зависть.

– И что? Найденная тобой девица обладает таким качеством?

– Не уверен, но всё может быть, ― пожал плечами Михей. ― Она тихая, в разговоры не лезет, исполняет, что прикажут. Но работает без должного умения. Мне кажется, что она не простолюдинка. Говорит не так, ходит, опять же не умеет того, что умеет любая деревенская девчонка. Хоть и пытается читать по слогам, сразу видно – специально это делает.

– В наше время всё может быть, ― усмехнулся Альгар. ― Приведи её ко мне завтра. Я посмотрю, а там решим.

.

Альгар сразу приметил её запах. Смесь свежевыпеченного хлеба и раскалённого камня. Девушка неловко раскладывала разбросанные по комнате вещи. Платье сидело на ней плохо, широкая юбка оказалась слишком длинной и постоянно путалась в ногах.

Услышав его шаги, она вздрогнула и обернулась. Бледное лицо, большие зелёные глаза, выбившиеся из-под чепчика золотистые пряди, круглый подбородок, кожа без каких-либо оспин или шрамов. В её глазах промелькнул то ли страх, то ли гнев. Промелькнул и исчез. Страх Альгар ещё мог понять ― после случая в зале совета многие из слуг, оказываясь рядом, старались быть незаметными. Но гнев?

― Ваше сиятельство, ― она присела и опустила взгляд в пол.

Альгар усмехнулся, вспомнив их ночную встречу.

– Так как тебя зовут?

– Марта, Ваше сиятельство.

Это имя ей совершенно не шло. Как и опущенный в пол взгляд. Альгар повёл плечами, стараясь прогнать странный жар, рождённый в груди.

– О тебе говорил Фрим. Ты действительно умеешь читать?

– Да, ваше сиятельство.

Альгар огляделся, взял со столика книгу и протянул её Марте.

– С самого начала.

И правда, читает очень аккуратно. Ни так как те, кого обучали в сельских школах. Те едва слога складывали, а она…

Альгар попытался сосредоточить свой взгляд на окне, но всякий раз возвращался к Марте. Запах… горячий, каменный, словно горн, в котором обжигают горшки или плавят железо. Тонкие блестящие пряди волос ласкали бледную кожу, на которой расцвёл лёгкий румянец. Длинные ресницы, словно крылья бабочки, отбрасывали на щёки тень. Грудь её вздымалась и опадала в такт чтению. Руки, крепкие, но красивые, уверенно держали книгу, а пальцы аккуратно переворачивали тонкие, полупрозрачные листы. Губы шевелились, но слов Альгар не мог разобрать. Во рту пересохло, и он практически жаждал испить с этих губ…

– Хватит!

Марта подняла на него удивлённый взгляд. Альгар скрылся в соседней комнате, не желая и дальше испытывать судьбу. Ни к чему хорошему его желание не приведёт. Эти человечки блюдут свою невинность, а встретиться после с её родителями не хотелось… Хотя он же герцог. Что ему какие-то там крестьяне могут предъявить?

Плохие мысли. После них начинает болеть голова и трудно думать.

Альгар сжал кулаки, с трудом, подавляя ярость. С каждым новым днём на этой проклятой земле ему становилось хуже, а земле становилось хуже от него. Люди требовали крови. Он же, как какой-то наивный мальчишка, бегает между ними и пытается примерить, построить из веточек крепкий долговечный дом.

…сжечь их…

Альгар помотал головой. К горлу подкатил ком.

… разорви… и подчини … они слабые…

Он до боли сжал кулон через рубашку. Острые края врезались в кожу, запахло кровью.

«Ты же не такой. Мы знаем…»

Альгар несколько раз вздохнул, приводя в порядок разбушевавшиеся чувства.

«Скоро…»

В соседней комнате были слышны лёгкие шаги Марты… Интересно, если он подойдёт и коснутся её плеча, она вздрогнет? Испытает отвращение? Или поддастся желанию получить награду? Но даже если оттолкнёт, ему ничего не стоит её взять там же, а потом выставить. Кому она пожалуется? Кажется, Михель говорил, что она сирота… Вот, ей и пожаловаться некому.

«Остановись! Не всё, что можно взять силой, нельзя взять даром».

Такие далёкие, едва различимые голоса стали для него словно глоток свежей ключевой воды. Ярость, гнев и жажда отступили, оставив лишь металлический привкус на губах.

Альгар помотал головой. Кулон ещё сильнее врезался в ладонь, и вокруг руки на рубашке начало расплываться кровавое пятно. Он медленно разжал руку и вытащил цепочку из-за ворота. На ней висел простой красный камень в серебряной оправе с острыми гранями и несколькими короткими шипами. Камень медленно гас, а вместе с ним уходило и наваждение.

«Скоро…»

Одно ясно – времени мало. Год или два и ему придётся вернуться.

.

Лорд Эндерс неплохо справлялся со своими новыми обязанностями, и спустя два месяца после взятия Лареке, жизнь в городе вошла если не в привычное русло, то хотя бы мирное. С улиц убрали трупы, прочистили сточные ямы и наладили поставку угля. Новый комендант ввёл карточную систему, которая кое-как работала. А к концу месяца вновь открылись немногочисленные таверны и мастерские. Казалось, что город потихоньку возрождался. На самом деле им всем ещё только предстояло пережить зиму.

На совете приняли решение отправить большую часть королевских солдат обратно к королю. В основном из-за того, чтобы они не объедали остальных жителей города. Да и надобности держать такой большой гарнизон отпала.

Сложнее дела обстояли в предместье и дальних деревнях, которых застал врасплох мятеж и неурожай. В лесах развелись разбойники, и пришлось отправить несколько отрядов на расчистку и возы с провизией для крестьян. Пойманных лихоимцев новый герцог тут же вешал в назидание.

Удовлетворённый проделанной работой, Альгар вернулся в Ларек, где намеревался провести весь остаток зимы, кроме Бейтрина. По весне будет много дел, но главное уже сделано: мятеж подавлен, а люди, так или иначе, выживут.

Накануне все праздновали Бедовый месяц. Так называли ноябрь за его холодную, промозглую погоду. Потому завтрак подали за полдень и прислуживавший мистер Фрим, едва сдерживая зевоту. К столу совершенно неожиданно прибыл лорд Эндерс в сопровождении юной леди. Об этом сообщил вбежавший Кеке. Он многозначительно поднял брови, упоминая леди.

– И что это должно значить?

– Как что? ― усмехнулся Кеке. ― Ты теперь герцог. Да ещё и неженат. Так, знаешь ли, не годится. Раньше не до того было,