Хозяйка медовых угодий - Ри Даль

Ксавье прищурился, его брови сдвинулись ещё сильнее, и я почувствовала, как пот стекает у меня по спине. Лесничий шагнул ближе, и я невольно отступила, чуть не споткнувшись о корень. Ведро качнулось, вода плеснула на подол платья, холод пробрал до костей.

— Из деревни, говоришь? — он склонил голову, будто разглядывая диковинную птицу. — Далековато забралась для воды. В той деревне колодцы есть.

Вроде бы говорил спокойно, но будто бы с каким-то подтекстом — не угроза, а скорее… предупреждение. Он знал, что я вру, или, по крайней мере, подозревал.

Я заставила себя выпрямиться, хотя колени дрожали.

— Колодцы пересохли, — ответила я, цепляясь за первую пришедшую в голову мысль. — Засуха… Вы же знаете. Вода нужна, чтобы… поливать огород.

Он молчал, глядя на меня так, будто видел каждую мою мысль. Его глаза, тёмные и глубокие, как лесной омут, пугали и притягивали одновременно.

— Огород, значит, — наконец сказал он, и уголок его губ чуть дрогнул, будто он сдерживал усмешку. — А это что? — он кивнул на корзинку, где лежали ягоды, лук, грибы и корни пастернака.

— Собирала, что нашла, — ответила, стараясь не отводить взгляд. — Еда в деревне тоже кончается.

Ксавье хмыкнул, но не стал спорить. Он подошёл к ручью, присел на корточки и зачерпнул воду ладонью, поднеся её к губам. Его движения были плавными, уверенными, как у человека, который привык жить в лесу и не боится ни зверей, ни людей. Я смотрела на него, пытаясь понять, кто он — угроза или возможный союзник.

— А ты кто? — спросила я, решив, что нападение — лучшая защита. — Ты и есть тот самый загадочный лесничий?

Его рука замерла у губ, и он медленно повернул голову, глядя на меня с лёгким удивлением.

— В чём же моя загадка? — усмехнулся, вытирая руку о штаны и поднимаясь.

— Это ты мне лучше скажи.

— Никаких загадок у меня нет. Меня зовут Ксавье. И, да, я — лесничий. Приглядываю за лесом. И за теми, кто в него ходит.

Последние слова прозвучали с лёгким намёком, и я почувствовала, как сердце пропустило удар.

— Я не ворую, если ты об этом, — сказала я твёрдо. — Только вода и немного трав. Это ведь не запрещено?

Он посмотрел на меня долгим взглядом, и я почувствовала, как тепло поднимается к щекам. Не от страха — от чего-то другого, чего я не ожидала. Его суровость, его сдержанность, даже его шрам на шее — всё это странным образом притягивало.

Я отогнала эту мысль, сердясь на себя. Сейчас не время для глупостей.

— Не запрещено, — наконец сказал Ксавье. — Но странно. Молодая деву одна, в лесу... — он сделал паузу. — Если тебе нужна помощь, можешь сказать мне.

— Мне не нужна помощь, — ответила я, хотя слова дались с трудом. — Только вода. И… может, совет. Где ещё можно найти воду поближе?

Он смотрел на меня, и я почти видела, как он прикидывает, верить мне или нет. Наконец, он кивнул на ручей.

— Этот ручей — лучший в округе. Чистый, не пересыхает. Но таскать воду далеко — не дело. Если у тебя огород, как ты говоришь, копай канаву отсюда. Вода сама пойдёт.

Я кивнула, стараясь запомнить его слова. Это был дельный совет.

— Спасибо, — сказала тихо, опуская взгляд. — Я… пойду тогда.

Я подняла ведро, чувствуя, как его тяжесть оттягивает руку, и повернулась, чтобы уйти.

Но его голос остановил меня.

— Мариса, — позвал он, и я замерла, не оборачиваясь. — Будь осторожна. Лес — не единственная опасность в этих краях.

Я обернулась, встретив его взгляд.

— Знаю, — ответила тихо. — Спасибо, Ксавье.

Он промолчал, но ещё долго смотрел мне вслед. Я буквально физически чувствовала его взгляд на спине, пока не скрылась за деревьями.

Глава 13.

Я пробиралась через лес, сжимая ручку ржавого ведра, которое оттягивало руку, будто свинцовое. Корзинка с моей лесной добычей — ягодами, диким луком, грибами и корнями пастернака — болталась на локте, натирая кожу. Усталость гудела в теле, хотя я только недавно отдыхала. Но, похоже, слабость после болезни ещё долго будет напоминать о себе. А меж тем я не могла себе позволить расслабиться. Отдохну когда-нибудь потом. Когда удостоверюсь, что все опасности позади. Вот только когда это случится?.. Неведомо.

Солнце уже поднялось выше, прогоняя утренний туман, и луг впереди показался мне чуть менее угрюмым. Хижина стояла на своём месте. Я поставила ведро у порога, перевела сбившееся дыхание и вошла внутрь.

Лина сидела на лавке, прижимая к груди записку, которую я оставила. Её глаза, огромные и встревоженные, тут же нашли меня. Она вскочила и быстро подбежала ко мне.

— Мариса! Ты вернулась! — её голос дрожал от радости и беспокойства.

Я улыбнулась, хотя усталость тянула уголки губ вниз.

— Конечно, вернулась. Думала, успею к твоему пробуждению.

— Где ты была?

— Ходила за водой и нашла ещё кое-что, — я подняла корзинку, показывая малышке содержимое. — Сегодня у нас будет настоящий пир.

Лина робко заглянула в корзину. Её нос сморщился от резкого запаха лука, но она тут же улыбнулась, увидев ягоды.

— Это брусника? — спросила она, ткнув пальцем в красные ягодки.

— Похоже на неё, — ответила я, ставя корзину на стол. — И грибы, и лук, и даже пастернак. Сварим похлёбку, а ягоды оставим на десерт. Как тебе?

Её глаза загорелись, и она кивнула так энергично, что косички запрыгали. Я почувствовала, как тепло разливается в груди. Ради этой улыбки стоило тащить тяжёлое ведро через лес.

— Поможешь мне? — спросила я, выходя к кострищу, которое сложила утром.

Лина тут же выбежала за мной, неся пучок сухих веток, которые нашла в углу хижины. Я разожгла огонь, снова высекая искры кремнем и ржавым обломком ножа. Пламя занялось быстро, потрескивая и разгоняя утренний холод.

Я поставила на камни старый котелок и налила в него воду из ведра. Пока вода грелась, я с Линой принялась чистить добычу. Пастернак был твёрдым, с грязными корешками, но я срезала кожуру обломком ножа, а Лина, морща нос, помогала отмывать корни в остатках воды. Грибы я разрезала на кусочки, отбрасывая червивые части, а лук мелко порубила, чувствуя, как глаза щиплет от