Лоренца дочь Великолепного - Ева Арк

– У меня замёрзли руки! Схожу-ка я за муфтой.

– Надеюсь, сеньор Джованни уже всё рассказал тебе, донна Лоренца? – начал Нери.

– Да, сеньор Бенедетто.

– И что ты думаешь об этом?

– Я всецело покорюсь воле моих опекунов.

Немного помолчав, молодой человек затем снова спросил:

– Ты не будешь возражать, если после венчания мы уедем во Флоренцию?

– Нет, не буду.

Бросив взгляд на Бенедетто, который вовсе не походил на счастливого жениха, девушка решилась:

– Но прежде, чем выйти за тебя замуж, я должна тебе кое в чём признаться…

– Если ты имеешь в виду то, что произошло в церкви Сен-Мерри, то мне и так всё известно.

– Откуда?

– Я был там, но не решился к тебе подойти.

– И после этого ты отважился просить моей руки? – Лоренца с изумлением посмотрела на своего собеседника.

– Да, донна Аврелия сказала мне, что на самом деле ты уехала во Флоренцию с согласия своего опекуна. Но из-за гнусных сплетен теперь никто не хочет жениться на тебе.

– Значит, ты решил спасти меня?

Так как Нери молчал, девушка продолжала:

– В таком случае, ты должен знать, что на самом деле я сбежала из дома, влюбившись в сына моей крёстной.

– Выходит, та женщина в церкви говорила правду?

– Кроме одного – я не была любовницей Амори.

– Ты по-прежнему хочешь жениться на мне, сеньор Бенедетто? – добавила Лоренца.

– Теперь не знаю. Я должен подумать.

Нери давно ушёл, а дочь Великолепного всё продолжала стоять на дорожке, расчищенной Клодом. Вот уже во второй раз у неё произошло в этом саду объяснение с молодым человеком. Но как сильно отличалось оно от первого! Розы засыпало снегом, и сердце Лоренцы словно сковал лёд.

Накануне сочельника девушка решила немного понежиться в постели. Однако вскоре её разбудила Камилла.

– К Вам гость, мадонна.

– Какой ещё гость?

– Знатный сеньор со своим слугой. Я проводила его в столовую. Сейчас он там с донной Аврелией, которая приказала мне позвать Вас.

В гостиной Лоренца, к своему изумлению, увидела герцога Орлеанского, беседующего с вдовой. Возле камина стоял ещё один мужчина, по-видимому, камердинер, который держал в руках мокрые от снега пальто и шляпу принца.

– Вероятно, Вы не ожидали увидеть меня так скоро, мадемуазель де Нери? – с улыбкой спросил принц.

– Не ожидала, монсеньор, – призналась девушка.

Тогда Луи повернулся к донне Аврелии:

– Вы позволите мне поговорить с Вашей племянницей наедине, сударыня?

– Да, конечно, монсеньор, – вдова поднялась с дивана и, бросив многозначительный взгляд на девушку, вышла.

Словно не зная с чего начать, принц осмотрелся по сторонам:

– У Вас хороший дом.

– Он достался мне от отца, монсеньор.

– И Вы живёте в нём одна?

– Да, если не считать мою компаньонку и слуг.

– Значит, Вы также одиноки, как и я.

– Дело в том, что королева дала ясно понять, что мне следует воздерживаться от появления при дворе, – пояснил после паузы герцог Орлеанский.

– Сочувствую Вам, монсеньор. Но, возможно, она скоро сменит гнев на милость.

– Вряд ли, – пожал плечами принц.

– Пожалуй, Вам следует знать, что произошло в Лионе после Вашего отъезда, – решил он. – Сначала, как я и говорил, король устроил празднества, которые длились несколько дней и на которых все дамы Лиона приветствовали нас с необычайной радостью. Увы, наше веселье было кратковременным. Вскоре почта принесла плохие новости: из Италии сообщили, что Фердинанд Арагонский осадил Неаполь, а из Амбуаза – что дофин заболел оспой. Спустя неделю Карл Орлан умер, а Неаполь оказался в руках испанцев.

Тут Луи сделал паузу, и Лоренца подумала, что Филипп де Коммин был прав, предсказав крах итальянской кампании ещё до её начала.

– Узнав о смерти дофина, – продолжал принц, – королева заперлась в своей комнате и дамы из её свиты слышали, как она громко стенала всю ночь. Что же касается моего кузена Карла, то, кажется, он был больше огорчен потерей Неаполитанского королевства. На следующее утро двор отправился в Амбуаз. После похорон сына король, желая отвлечь королеву от грустных размышлений, устроил вечер с танцами. К несчастью, мадам Анне показалось, что я слишком веселился на этом вечере. Она подумала, что я рад смерти дофина, поскольку снова стал наследником престола, и мне пришлось покинуть двор.

Герцог Орлеанский вздохнул, и Лоренца поняла, что его огорчила ссора с королевой.

– После этого я отправился в Париж, чтобы занять денег у ростовщиков. Ведь теперь мне придётся содержать собственный двор. И вот, в числе самых известных банков мне назвали контору Нери. Тогда я вспомнил, что Ваш отец был банкиром.

– Если Вы желаете, монсеньор, занять денег в нашем банке, я могу послать за управляющим, – предложила Лоренца.

– Не нужно, мадемуазель де Нери, – остановил её принц. – Я уже взял в долг у одного ростовщика и сегодня возвращаюсь в Блуа. Поэтому предлагаю Вам поехать со мной.

Уехать из Парижа! Лоренца не переставала мечтать об этом, как только вышла из церкви Сен-Мерри. Прежде всего она подумала о Саше, так как была уверена, что Даниель и Катрин с радостью примут её. Но что, если дурная слава последует за ней и туда? Принц же предлагал осуществить её мечту немедленно, не дожидаясь весны. Но какую цену ей придётся заплатить за это?

– Иными словами, Вы предлагаете мне стать Вашей любовницей, монсеньор…

Однако принца нисколько не смутила её прямота:

– Признаюсь, что я мечтаю об этом с тех пор, как впервые увидел Вас в Новаре! Сначала я был восхищён Вашей красотой, но когда узнал о том, что Вы устроили госпиталь для моих солдат, то оценил и Ваши духовные качества. Вы – необыкновенная девушка и я был бы счастлив, если бы смог добиться Вашей любви!

Выслушав его признания, Лоренца вдруг поняла, что ей безразлична собственная судьба, раз её честное имя всё равно втоптано в грязь. Да и что её ждало впереди, кроме монастыря? В то же время первый из французских принцев предлагал ей свою любовь, которой так не хватало в жизни Лоренцы. Так стоило ли отказывать ему, если Монбар всё равно считал её любовницей герцога Орлеанского?

– Мой опекун нанял охрану, которая повсюду сопровождает