Пример для подражания - Рейчел Рид

Ему нужен был гол. Никогда в жизни так отчаянно он не желал чего-то. Он не особо придерживался хоккейных суеверий, но подумал, что, возможно, все изменится, если он забьет.

Поэтому он выкладывался в каждой смене, используя свою скорость, чтобы добраться до ворот в надежде на отскок (игрок забивает отскочившую шайбу, отраженную вратарем — прим. пер.) или отклонение (игрок нападающей команды меняет направление шайбы, отклоняя ее, а не нанося новый удар — прим. пер.). Он играл грубо, вымещая агрессию на любом, кто подбирался близко. Он намеревался забить тем вечером.

В третьем периоде тренер попробовал выпустить Троя в момент численного преимущества. Эдмонтон вел с разницей в две шайбы, и гол Оттавы послужил бы мощным импульсом. Вбрасывание происходило в зоне Эдмонтона, Розанов его выиграл, отправив шайбу Дайкстре.

Трой рванул к воротам, как раз, когда Дайкстра сделал щелчок от синей линии. Вратарь Эдмонтона отбил шайбу, но не смог ее поймать. Та отскочила и упала на лед в паре дюймов от клюшки Троя, а вратарь тем временем завалился на спину. Трой отправил шайбу в фактически пустые ворота над его распластанным телом.

Он ликовал так, будто выиграл Кубок Стэнли.

Затем он заметил, что товарищи по команде не разделяли его восторга, и услышал, как Дайкстра кричал:

— Да ни хуя там не было блокировки, судья!

Но судья показывал жестом «гол не засчитан», а Трой просто не мог, блядь, в это поверить.

— Я не трогал этого парня! — заорал он. — Этот неуклюжий хуесос сам упал!

— Гол не засчитан, — сказал судья. — Ты зацепил его конек, Барретт.

— Ни хуя я не зацепил.

Один из защитников Эдмонтона, гигантский дебил по фамилии Нельсон, толкнул Троя в грудь, отчего тот врезался спиной в борт за воротами.

— Мы все всё видели, ты, мелкий говнюк-читер.

— Как ты мог что-то видеть? Ты был слишком занят тем, что ни хуя не делал, чтобы меня остановить. Я въехал в твою зону и забил. Я не виноват, что ты хуево делаешь свою работу, тупой ты уебок.

— По крайней мере, я не гребаный предатель.

Трой толкнул Нельсона в ответ, хотя тот был выше его на полфута. Вмешался Розанов, с невозмутимым лицом сказав:

— Чтобы быть предателем, нужно иметь друзей, Нельсон. Так что ты им никогда не станешь.

Нельсон злобно посмотрел на него.

— Лучше надейся, что ни одна из телок, которых ты ебешь, не напридумывает про тебя всякой хуйни в интернете, Розанов. Этот тут же на тебя настучит.

— Ага. Тогда не мог бы ты попросить свою жену ничего не постить обо мне?

— Пошел на хуй, Розанов!

— Всем разойтись по своим скамейкам! — рявкнул судья.

Трой обрушил на него свою ярость.

— Это был гол!

— Нет.

— Это был, гол, мать твою! Ты хоть раз в жизни видел хоккей? Он сам ебнулся, блядь.

Судья подъехал к нему вплотную.

— На скамейку. Последнее предупреждение.

Троя переполняла ярость, копившаяся внутри уже больше недели, ему необходимо было ее выплеснуть. Судья, вероятно, представлял из себя худшую из мишеней. Но что ж, именно он оказался перед Троем.

— Пошел на хуй.

С этими словами он толкнул судью, и да. Это оказалось плохой идеей.

Трой немедленно получил дисциплинарный штраф до конца игры (удаление игрока до конца матча без права замены — прим. пер.). Покидая лед, он продолжал выкрикивать оскорбления в адрес судей, игроков Эдмонтона, фанатов и, возможно, Бога. В коридоре он с матом в щепки разнес свою клюшку о стену. Наконец в его перчатке остался лишь короткий кусок рукоятки из углепластика. Трой швырнул его в ту же стену.

К моменту окончания игры он так и не принял душ и даже не разделся. Он просто сидел на своем месте, кипя от злости.

Оттава больше не забила и в итоге проиграла с разницей в три гола. Настроение в раздевалке после возвращения остальной команды было подавленным. Вошел тренер и произнес очередную речь о том, что им нужно играть лучше. Трой начал задаваться вопросом, использовал ли тот когда-нибудь другой набор фраз. Хотя, видит бог, с такой игрой этой команде больше нечего было сказать.

Тренер ушел, большинство парней направились в душ, а Розанов присел рядом с Троем.

— Ты в норме? — спросил он.

— Просто, блядь, заебись.

— Да, я вижу.

Трой не ответил. Он сидел, опустив голову, но в определенный момент не выдержал и посмотрел на своего нового капитана. Илья разделся до боксеров и вытянул свои длинные ноги. Трой зацепился взглядом за знаменитую татуировку рычащего гризли на левой половине груди Ильи. Вблизи та выглядела абсолютно нелепой. Он заметил и вторую татуировку, менее известную и, вероятно, более свежую — на плече. Какая-то птица. Гагара, быть может. Довольно странный выбор.

— Ты хороший хоккеист, — сказал Илья.

Услышать это было так неожиданно, что Трой смутился и ответил неловко.

— Э-э, ладно. Спасибо.

Илья вздохнул и откинул голову к стене.

— Я устал проигрывать, Барретт.

— Что ж, ты пришел не в ту команду, блядь.

Трой, как и почти вся Лига, понятия не имел, почему Илья Розанов решил подписать контракт с Оттавой, став свободным агентом. Он мог пойти практически куда угодно. Вместо этого он выбрал одну из худших команд в Лиге, в тихом городе, где каждую зиму выпадает миллиард тонн снега. Для парня, который любил спорткары, ночные клубы и женщин, выбор казался странным.

— Думаю, мы можем побеждать, — продолжил Илья. — У нас хороший вратарь. У нас есть молодые таланты и надежная защита. И у нас есть я. Должна быть хорошая команда.

Каждое слово Ильи было правдой. Они должны были представлять из себя гораздо лучшую команду.

— Тогда почему мы не такие?

Илья посмотрел ему в глаза.

— Потому что мы в это не верим. Ни один из тех, кто приходит сюда, не ожидает побед. — Что ж, с этим Трой поспорить не мог. Он-то точно не приходил сюда, ожидая стать частью команды-победителя. — Сегодня. Что ты хотел сделать?

— Я хотел забить гол.

Илья кивнул.

— Для себя. Не для команды.

— Я… — Окей. С этим Трой тоже не мог поспорить. — Мне нужно было забить. Мне по-прежнему это нужно, хотя тот гол должны были…

—