Пример для подражания - Рейчел Рид

— Ты летал с командой?

— Несколько раз. Я обычно летаю с ними на одну-две серии за сезон, чтобы наснимать всего. Получается забавный контент. В январе полечу на юг. И в Тампе у нас будет один выходной, так что должно быть весело.

— О. Круто.

Не похоже было, что Трой реально считал крутым присутствие Харриса в самолете команды. Тот постарался не обижаться.

— Спасибо, что сделал это, — сказал он. — Я дам знать, когда опубликую.

Трой единожды кивнул и исчез за дверью.

Глава пятая

Трой не знал, откуда исходил громкий стук, но очень хотел, чтобы тот прекратился. Постепенно до него дошло, что он находился в гостиничном номере в Ванкувере, и что стучали в его дверь. Голова раскалывалась, он застонал и накрылся подушкой, надеясь, что гость уйдет.

Гость не уходил.

— Барретт. Проснись, — голос без сомнения принадлежал Розанову.

— В чем дело? — голос самого Троя звучал так, будто его сточили наждачкой почти до исчезновения. В горле пересохло, он попытался прокашляться и спросил снова: — Что?

— Открой дверь.

С горем пополам Трой выбрался из постели и, убедившись, что на нем были хотя бы трусы, открыл дверь. Розанов без приглашения зашел в номер и поморщился.

— Воняет ужасно. Ты вчера пил.

— Немного.

— Хреново, Барретт. — Он сунул Трою в руки бутылку Гаторейда. — Выпей это. Сядь. — Трой был более чем счастлив сделать и то, и другое. Он рухнул на кровать и открыл Гаторейд, гадая, откуда Илья вообще узнал, что накануне он бухал в одиночестве. — Я видел тебя вчера в холле с пакетом, — пояснил Илья, словно умел читать мысли. — Ты шел к лифтам. Ты, похоже, спешил.

Спешил ничего не чувствовать, — подумал Трой.

— Часто этим грешишь?

Илья поднял с тумбочки почти пустую бутылку дешевой водки и нахмурился, разглядывая этикетку.

— Нет.

— Вечером мы играем.

— Я знаю. Я поступил глупо.

— Да.

Илья пытливо рассматривал его. Трою пришлось отвести взгляд.

— Этого больше не повторится.

Он не испытывал уверенности в собственных словах, поскольку причины, по которым он пил, никуда не исчезли. Наоборот, все нахлынуло с новой силой. После долгого перелета, во время которого он сидел в одиночестве и слушал, как товарищи по команде смеялись и шутили — как и полагалось сплоченной компании друзей — ему хотелось лишь одного — скрыться от реальности в объятиях своего парня. Он так, блядь, скучал по Эдриану, но не мог ему даже позвонить. Вдобавок ко всему, со вчерашнего дня ему писал и названивал отец. Трой игнорировал его, в таком состоянии он просто не мог, сука, с ним общаться.

Впервые за всю карьеру он не радовался возвращению в родной город. Он всегда ненавидел встречаться с отцом, но до этой поездки мог видеться со своим парнем, или с мамой, или с обоими.

Теперь остался только его отец-мудак.

Вся эта херня с Далласом произошла слишком скоро после того, как его бросил Эдриан. Затем последовал обмен. Оставшись с разбитым сердцем, он ощущал некую смутную пустоту, но теперь над ним будто нависла черная грозовая туча. И Ванкувере та разразилась громом и молниями, наполнив его яростью и отчаянием. До этого расставание не казалось реальным, потому что они с Эдрианом и так почти не виделись. Но находиться с ним в одном городе и не иметь возможности обнять его, поцеловать, утащить в постель и побыть самим собой хотя бы несколько часов… это просто убивало.

И никто никогда не должен был об этом узнать.

— Мне жаль. Это было…

Если Илья и заметил, как дрогнул его голос, то никак этого не показал.

— Это твой родной город, да? Ты местный?

— Да.

— Твоя личная жизнь никого не касается. Если она не влияет на твою игру, для меня не имеет значения, как и что. Тренер скажет то же самое.

Трой закрыл глаза.

— Ты собираешься ему рассказать?

— Не в этот раз.

Это прозвучало как предупреждение, и Трой мысленно пообещал себе ему внять. Хоккей был всем, что у него осталось. Ему следовало выжать максимум из пребывания в этой команде, иначе он развалится на части.

— Ты выглядишь ужасно, — сказал Илья. — Утренняя тренировка необязательная. Ты не будешь участвовать.

Трой едва не возразил, он планировал выйти на лед этим утром, но спорить было бы глупо. Он был не в состоянии справиться с чем-либо более трудозатратным, чем поход в душ.

— Хорошо.

— А еще в холле твой отец.

— Что?

— Да. Он представился мне. — Илья состроил кислую мину, чему Трой нисколько не удивился. — Он все еще там, но я могу сказать ему, что ты...

Блядь.

— Нет. Мне нужно с ним поговорить. Иначе он просто… — Трой осекся. Его дерьмовые семейные дела не касались Розанова. — Я приму душ и спущусь. Напишу ему. Скажу, чтобы подождал.

— Да, хорошо.

Трой допил Гаторейд.

— Спасибо. За это.

Он приподнял пустую бутылку.

— Отдохни днем. Сыграй хорошо вечером. И больше так не делай.

— Не буду.

Илья подошел к двери, но перед тем, как открыть ее, помедлил.

— С семьей бывает непросто. Отцы.

Прозвучало это несколько странно, и Трой не знал, как ответить.

— Да. Временами.

Илья кивнул и ушел. Трой вздохнул и направился в душ.

***

Трой, как мог, постарался привести себя в божеский вид, но натянул на голову бейсболку Кентавров, чтобы частично скрыть лицо — на случай, если глаза все еще оставались красными. Вдобавок к похмелью, он опасался не сдержать слез.

Он поверить не мог, что его отец объявился здесь. Хотя, с другой стороны, это выглядело вполне логично: гнилая вишенка на торте из дерьма, в которое превратилась его жизнь.

Он сразу же заметил Кертиса Барретта, развалившегося в одном из кресел в центре холла. Тот тоже заметил Троя и поднялся. Двое мужчин, сидевших в креслах напротив, последовали его примеру.

Конечно же, отец привел друзей. Он обожал хвастаться своим сыном — звездой НХЛ.

— Трой! Господи, ты выглядишь так, будто всю ночь не спал. — Отец со всей дури хлопнул его по плечу. — Надеюсь, она того стоила.

Смех Кертиса был таким же агрессивным, как и все остальное