Мёртвые девочки никогда не проболтаются - С. Дж. Сильвис

Я промолчала, продолжая изучать мелкие буквы на папках на верхней полке. Кейд Уокер не существует, а твоё сердце не должно биться ради парня, который, возможно, подстроил твою смерть. Мельком взглянув вниз, я поймала его взгляд — мышцы на его висках напряжённо дёргались.

Я внутренне содрогнулась, когда его глаза сузились.

— Симпатичный наряд.

— Тебе что — то не нравится? — огрызнулась я, вероятно, шокировав его. Моему сердцу больно, и мне это не нравится.

Он фыркнул, когда я подняла подбородок и нашла букву С, спускаясь к фамилии Смит. Несмотря на то, что в мире миллионы людей с такой фамилией (которую мне дала сестра Мария), здесь была только одна такая папка. Я крепко сжала картонную папку и спрыгнула с полки, мягко приземлившись прямо перед Кейдом.

Теперь мы стояли на одном уровне, наши груди почти соприкасались. И тут он снова окинул меня взглядом с головы до ног, заставив моё сердце биться ещё чаще.

Я скучаю по нему.

Это было то чувство, которое я не могла выключить, когда это было важнее всего. И мне нравилось, когда он смотрел на меня — возможно, это значило, что я жаждала смерти.

Кейд проигнорировал мой вопрос, шагнув ко мне от полки. Паника накатила сзади, и я быстро развернулась, прижавшись спиной к книгам. Теперь они не казались такими утешительными. Наоборот, я жаждала, чтобы одна из них прямо сейчас поглотила меня целиком.

— Почему ты продолжаешь убегать от меня, Джорни? — Его тон смягчился, будто он был скорее заинтригован, чем зол, что только усилило дрожь в животе. Он внезапно скрывал эмоции, а я на горьком опыте убедилась, что лучше знать, что чувствует человек, чем гадать. — Ты злишься на меня? Или боишься меня?

Он видел меня насквозь. Кейд знал меня, и, хотя я пропустила большую часть учебного года, и кое — что изменилось, моё сердце осталось прежним.

— Я не боюсь тебя.

А так ли это?

Глядя на него сейчас, я знала ответ. Я должна была бояться, ведь правда о той ночи была погребена под слоем снега и грязи во дворе. Но я чувствовала нечто иное, и единственный способ подавить это, пока оно не превратилось в лавину, — разозлиться.

Кейд наклонил голову, и моя душа умоляла увидеть те самые ямочки на его щеках, похожие на проблески солнца.

— Не боишься? — Он приподнял бровь, и на его лице появилась ухмылка, полная вызова, будто он готов был доказать мне, что я ошибаюсь.

— Думаю, всё наоборот, Кейд, — прошептала я, чувствуя, как учащается дыхание.

— Ты думаешь, я боюсь тебя? — скептически спросил он, делая шаг вперёд.

Я стиснула зубы и бросила папку на пол, позволив её содержимому рассыпаться по ковру.

Мой дрожащий голос выдавал страх. Пусть и небольшой. Но не по той причине, по которой должен был. Пальцы тряслись, когда я натянула рукав на кисть и затем на обнажённое плечо. Признаться, мой наряд и так был откровенным, а без кожаной куртки стало ещё хуже. Уверенность пошатнулась, когда холодный воздух коснулся толстых красных шрамов на предплечьях.

Здесь всё было иначе, чем в психушке. Там мне было всё равно, кто их видит. Никто не обращал внимания на шрамы — ни внешние, ни внутренние. Но сейчас? Стоя перед Кейдом, чей суровый взгляд был прикован к моему лицу, а не к рукам, покрывающимся мурашками, я не чувствовала себя такой уверенной.

Я вжалась каблуками в ковёр, прижимаясь спиной к полке, и встретила его взгляд без прикрас.

— Я не думаю, что ты боишься меня, — прошептала я. — Думаю, ты боишься их.

Я опустила голову, разглядывая свои руки, переполненная эмоциями — но ни одной капли стыда, как можно было бы ожидать. Когда я снова подняла глаза на Кейда, сердце колотилось, как барабан. Его челюсть была сжата, а лицо пылало от ярости.

— Ты боишься их, да? Даже смотреть не хочешь.

Он не опустил взгляд. Вместо этого резко ответил:

— А ты не смотришь на меня потому, что боишься? Логично предположить, что да — раз уж ты так легко делаешь выводы обо мне.

Раздражённая тем, что проигрываю этот... спор, я подняла руки и уперлась ладонями в его твёрдую грудь — как хотела сделать ещё на вечеринке. Обида и злость перевесили подозрения, а внутри всё бурлило.

— Я не боюсь тебя! — проскрежетала я, изо всех сил толкая его.

Кейд не шелохнулся.

Даже не дрогнул от неожиданности.

Вместо этого его рука обхватила мою тонкую шею, и он внезапно заполнил всё пространство вокруг, забрав с собой весь воздух. В горле застрял вздох, когда он резко сдвинул меня в сторону, уворачиваясь от падающей с верхней полки книги, лишь чтобы вернуть на место — теперь с коленом, впившимся между моих босых ног.

Я вцепилась в его запястье так сильно, что ногти впились в кожу, но он даже не моргнул. Его пальцы не сжимали горло настолько, чтобы перекрыть дыхание, но достаточно, чтобы приковать всё моё внимание. Кадык дрогнул под его ладонью, а из груди вырывались гневные вздохи, пока я смотрела в его потемневшие глаза.

— Почему ты боишься меня, Джорни? — Его тёплое, слегка спиртное дыхание коснулось моего лица, и я вдохнула, словно изголодавшись по нему. Лёгкое движение пальца, потеревшего место на шее, которое он когда — то отметил, пробудило знакомое тепло внизу живота. — Почему твой пульс бешеный? От страха? Или от чего — то ещё?

От всего этого. И это наверняка значило, что я окончательно сошла с ума.

— Думал, ты злишься на меня. — Кейд отвел взгляд, но рука осталась на моей шее. Я знала — он достаточно силён, чтобы задушить, если захочет. Но знала и то, что не станет. И, возможно, это должно было подсказать мне, что в глубине души я не так уж его боюсь. — Даже ожидал пощёчины за то, что не пришёл той ночью.

Я сглотнула, чувствуя, как пульс ускоряется ещё сильнее при этих словах, и вздрогнула, когда он резко вернул внимание ко мне.

— Но, чтобы я, блять, когда — то хотя бы предположил, что ты это сделаешь... — Лёгкий стон вырвался у меня, когда его вторая рука прижала мою к полке над головой, сбив ещё одну книгу. Длинный палец скользнул по выпуклому шраму, вызывая мурашки. — С собой.

Я выгнула грудь вперёд, прижимаясь к нему, отчего его и без того тёмные глаза потемнели ещё больше. Его возбуждение давило на меня, и где