Летний сад - Полина Саймонс

когда многое случилось впервые, Александр сделал то, чего не делал с сорок третьего года, когда узнал, чья кровь течет в его почти обескровленных венах.

Он заплакал.

Татьяна уволилась из Мемориального госпиталя Финикса.

Глава 13. Летний сад

Красные крылья

Бобо был крайне рад увидеть Александра.

– Сеньор! – воскликнул он. – Я так давно вас не видел! Как поживаете?

Они пожали друг другу руки.

– Занят, Бобо, очень-очень занят.

– Но дела идут хорошо, да?

– Дел больше, чем я могу справиться. Ты слышал, мы получили место на строительной выставке? Это очень хорошо.

– А как ваша прекрасная сеньора? Тоже хорошо?

– Потрясающе хорошо. Погоди, вот увидишь ее, Бобо.

– Жду с нетерпением. Она опять работает допоздна?

– Она опять допоздна бегает по магазинам. Но понимаешь, сегодня особенный день. У нас годовщина.

Бобо просиял, как будто это была его годовщина.

Александр принес из грузовика два больших букета белых роз и белых лилий.

– Бобо, мне понадобится твоя помощь. У сеньоры еще и день рождения сегодня.

– Годовщина и день рождения в один день?

Александр улыбнулся:

– Я ей говорил, что так ей меня не забыть.

– Отлично задумано, сеньор. Предоставьте все мне. Понадобится шампанское?

– Наилучшее. «Кристаль».

– Конечно. А когда появится сеньора?

– Да кто ее знает! Она бы опоздала и на собственные похороны.

Он съел немного хлеба, выпил воды и покурил. Он уже подумывал, не позвонить ли домой, когда услышал восклицания Бобо. Как он и ожидал, когда Бобо увидел Татьяну, в просторном персиковом платье, фантастически беременную, веснушчатую, летнюю, сияющую, улыбающуюся, ослепительную, протянувшую к нему руки, он разрыдался. Буквально разрыдался. Слезы текли из его глаз на ее руки, а потом он обнял ее, провел через ресторан к вставшему Александру.

– Сеньор! А вы ничего мне не сказали! – воскликнул Бобо. – Но почему, это же один из счастливейших дней в моей жизни – я вижу, что наконец сеньора стала такой большой!

– Бобо, – ответил Александр, целуя руки Татьяны, – твоя радость вызывает у меня некоторые опасения.

– Ох нет, почему?

– Ну, пока радуйся, но предупреждаю: если ребенок, когда родится, окажется похожим на тебя, лысым и морщинистым и постоянно плачущим, – я за тобой приду, Бобо! – Александр усмехнулся, направляя на Бобо палец. – Приду за тобой!

Одна лишь мысль о подобной непристойности вызвала у Бобо взрыв хохота. Наконец он ушел за меню.

Татьяна подняла голову, посмотрела на Александра.

– Что ты творишь с беднягой Бобо? – промурлыкала она.

Его ладони легли на ее большой живот, он наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Ты опоздала всего на двадцать минут, – одобрительно сказал он, поглаживая мягкую персиковую ткань. – И даже без часов. Неплохо. Платье новое?

– Для тебя. Нравится?

– Нравится.

Он усадил ее, придвинув стул, сел напротив и засмотрелся на ее золотые веснушки, алые губы, сверкающие глаза, чудесную грудь. Через минуту он встал и обошел стол, чтобы сесть рядом с ней.

– Ты проголодалась? Или хочешь сразу поехать домой?

– Шутишь? – Она хихикнула. – Ох. Конечно, я ужасно голодна.

– Ты очень аппетитно выглядишь теперь.

– Правда? – Она просияла от удовольствия. – Шура, я чувствую себя невероятно огромной.

– Да. И невероятно аппетитной.

– Шура!

– Что? – сказал он, подмигивая ей коварно и не слишком невинно.

Он налил ей немножко шампанского, и они подняли бокалы за их годовщину, за ее день рождения. Обычно они праздновали все только вдвоем, но не теперь, когда она уже была на восьмом месяце, а их дом был почти достроен.

Стул Александра был придвинут близко к ее стулу. Его плечо в пиджаке прижималось к ее алебастровой обнаженной коже, его рука лежала на спинке ее стула, и он перебирал пальцами ее постепенно отраставшие шелковисто-золотые волосы. В другой руке он держал бокал с шампанским. Татьяна что-то говорила, ее губы шевелились, но ни звука не вылетало из ее рта, Александр слышал лишь гудение в голове… и что-то вроде шороха листьев, и плеск волн Невы у гранитных парапетов…

– Ты совершенно прав, Шура, – говорила Татьяна. – Я просто не понимаю, как я вообще находила время для работы. Мне за день приходится выполнять тысячу дел. Но если честно, как ты думаешь, наш дом будет готов в следующем месяце?

– Что? – Александр вышел из задумчивости. – Не беспокойся. Он будет готов.

– Детка появится в августе, достроишь ты дом или нет. – Она усмехнулась. – Я свою часть сделки выполняю.

– Да, – согласился Александр. – А я выполняю свою. Дом будет готов. – Он слегка наклонился к ней. – Тебе, возможно, придется переспать со строителем, чтобы заставить его пошевеливаться.

– Ох, ладно, – ответила она, пожав плечами. – Но только если это будет абсолютно необходимо. – Ее берилловые глаза прищурились по-кошачьи. – Ладно, а знаешь, что я сегодня делала?

– Нет, детка, – сказал Александр, протягивая к ней руку, чтобы коснуться плеча. – И что ты сегодня делала?

– Я почти весь день потратила в магазине домашней техники.

– А… Должно быть, ты решила, что у тебя день рождения.

– Ну… да. – Она засмеялась. – У меня действительно день рождения.

– Знаю. Значит, устала… но в восторге?

– Да! Так много всего предлагают! Раковины, краны, холодильники, морозилки, аппараты для подогрева хлеба… у нас будет теплый хлеб, даже если он подсох… И я выбрала две плиты и ванны, вот погоди, увидишь, что я выбрала для главной ванной комнаты! Это самое прекрасное джакузи… – Она вдруг умолкла и слегка недоуменно нахмурилась. – Шура, что ты делаешь? Ты же не слышишь ни слова! И почему ты так на меня смотришь?

– Как? – тихо спросил Александр, оглядывая ее лицо в поисках юности, любви, красоты, белых ночей в Летнем саду.

Все это было там, как и то, что было в Кокосовой Роще, и на Оленьем острове, и в Напе после, все это зажигало в ней огонь, подогревало ее на пару лишних градусов, и все его воспоминания были с ней. Его сердце колотилось, заставляя его сгибаться вдвое.

– Шура… да ты слушаешь меня? Я тебе говорю о плитах…

– Продолжай. Плиты. Они теплые? Горячие? Очень горячие? Я слушаю.

Он ощущал запах шампанского в ее дыхании, пока она говорила. Он ощущал мускусные духи, ее клубничный шампунь, шоколад, кокосовый лосьон от загара. У нее появились новые веснушки, над веками. Должно быть, много времени проводит у бассейна. Придвинувшись ближе к ней, он снова вдохнул аромат кокоса; этот запах всегда уносил его к летнему океану в Майами. Он надеялся, что она не станет прыгать с трамплина с поворотом с таким-то огромным животом. Пока она говорила, его рука скользнула к ее руке и накрыла ее.

Принесли закуски.

– И мебельщик позвонил