Развод. Горький яд моей мести - Милана Усманова

– Вы с ним знакомы? – уточнила я.

– Слышал из надежных источников. И рад, что Леонид свяжет нас именно с ним. В общем, этот человек с весьма интересной биографией, – усмехнулся Закревский. – В девяностые работал в одной из спецслужб, занимался информационной безопасностью. Потом ушел в частный бизнес. Официально он консультант по кибербезопасности. Неофициально один из лучших в стране специалистов по цифровой криминалистике. Если кто-то и может доказать, что ваш архив создавался легально, то только он.

На следующий день мы встретились с этим загадочным спецом в почти пустом читальном зале библиотеки. Петр «Мерлин» Кравцов был полной противоположностью всем, кого я встречала в этой истории. О таких говорят «человек без возраста», ему могло быть и пятьдесят и тридцать пять, худой, бледный, в растянутой черной толстовке с капюшоном. Он не смотрел в глаза и говорил отрывистыми, безразличными фразами.

Закревский кратко изложил суть дела. Мерлин слушал, равнодушно глядя в свой ноутбук, его длинные пальцы буквально порхали по клавиатуре.

– Корпоративные разборки, – процедил он, не поднимая глаз. – Скучно. Зачем я вам?

Закревский хотел ответить, но я его опередила. Я поняла, что с этим человеком нужно говорить не на языке права или справедливости, а на языке профессионального вызова.

– Нам сказали, что вы лучший, – начала я спокойно. – Мои бывшие партнеры – умнейшие люди. Их юрист – первоклассный специалист по процессуальному праву. Они построили, как им кажется, идеальную цифровую крепость. Удалили все следы своих преступлений, подчистили логи, стерли компрометирующую переписку. Они убеждены, что их система неприступна.

На секунду его пальцы замерли над клавиатурой. В глазах мелькнул интерес – тот особый азарт гения, которому бросили профессиональный вызов.

– И что конкретно нужно найти? – спросил он, наконец поднимая глаза.

– Две вещи, – ответила я, чувствуя, что поймала его внимание. – Первое: доказать, что мой личный архив в корпоративном облаке – это не недавняя кража информации, а результат многолетней автоматической синхронизации. Что эта папка существовала там всегда, что она создавалась мной в ходе законной профессиональной деятельности.

Мерлин кивнул, делая какие-то пометки в блокноте.

– Второе, – продолжила я, – найти любые удаленные файлы, фрагменты переписки, системные логи, что угодно, что связывает Марка Захарова, Ольгу Крылову и Станислава Громова в период с марта по июнь прошлого года. В тот период, когда они готовили против меня подставу.

Я рассказала ему всю историю. Не пытаясь приукрасить или скрыть неудобные детали. Чувствовала, что с этим человеком нужно быть предельно честной.

– Понятно, – сказал он, когда я закончила. – Техническая задача ясная. Но вы понимаете, что это будет стоить дорого? И что гарантий нет никаких? Если они действительно профессионально зачистили следы, я могу ничего не найти.

– Понимаю, – кивнула я. – Но если вы найдете хоть что-то, это спасет мне жизнь. В прямом смысле.

Мерлин молча убрал ноут в рюкзак, туда же положил свой блокнот и ручку, встал.

– Мне понадобится доступ к вашей учетной записи, все пароли, которые вы когда-либо использовали. И, если возможно, доступ к учетке того бухгалтера, Воронова. Дайте мне время. И не звоните мне. Я сам выйду на связь, когда будет что сказать.

Эти несколько дней были не менее тревожными, чем все остальные. Я не знала, что происходит, работает ли он вообще, или просто взял деньги и исчез. Я ждала, глядя на стену со схемами, пытаясь найти другие пути решения проблемы.

В новостях продолжался информационный террор. Марк дал еще одно интервью, в котором с печальным видом рассказывал о том, как «его бывшая супруга опустилась до промышленного шпионажа и шантажа». Ольга тоже не молчала – она выступила на деловом форуме с докладом о важности защиты коммерческой тайны в эпоху цифровых технологий. Они создавали информационное поле, в котором я выглядела опасной преступницей.

На пятые сутки, когда я уже начала терять надежду, на защищенный мессенджер пришло первое сообщение от абонента «Merlin».

«Они работали аккуратно. Но не идеально. Логи доступа к твоей папке за последние полгода действительно стерты из основной системы. Но они забыли про резервные копии самого сервера. Нашел автоматические бэкапы за прошлый год. Протокол синхронизации папки E.Sokolskaya_Projects был создан три года назад. Ежедневное обновление в 23:00 по московскому времени. Это неопровержимо доказывает, что архив – твой и существует давно. Дилетантка».

Последнее слово, очевидно, относилось к Ольге. Я почувствовала первую за эти дни вспышку надежды.

Через два дня пришло второе сообщение.

«Основной почтовый сервер за нужный период действительно мертв. Но у них был корпоративный мессенджер с функцией видеозвонков. Собственная разработка, довольно примитивная. Он тоже ведет логи и архивирует переписку, но в отдельной базе данных. Эту базу они не тронули, видимо, просто забыли о ее существовании. Нашел чат между M.Zakharov и O.Krylova от 15 апреля прошлого года. Отправляю файл».

Я открыла присланный документ. Это был текстовый лог их переписки, и то, что я прочитала, превзошло мои самые смелые ожидания.

O.Krylova: Он возвращается из командировки завтра. Вопрос с Е.В. нужно решать. Она начинает задавать слишком много вопросов по сметам. M.Zakharov: Я знаю. Я устал от этого. Её дотошность становится проблемой. O.Krylova: Проблема не в дотошности. Проблема в том, что она совладелец. Любой ее официальный запрос вскроет все. Нам нужно радикальное решение. M.Zakharov: Что ты предлагаешь? O.Krylova: Я готовлю документы. Юридически безупречные. Но мне нужна будет твоя помощь. Чтобы она их подписала. M.Zakharov: Она не подпишет. O.Krylova: Подпишет. Она всё ещё любит тебя и доверяет. Если будет расстроена, обижена, не будет вникать в детали. Я всё подготовлю. Тебе нужно будет просто подвести её в ловушку.

У меня потемнело в глазах. Это было прямое, неопровержимое доказательство сговора. Они обсуждали меня как проблему, как препятствие, которое нужно устранить. Планировали подставу хладнокровно и методично.

Я немедленно переслала файл Закревскому. Его звонок раздался почти сразу.

– Всё, Елена Викторовна, – в голосе юриста звучало удовлетворение, – у нас есть всё, что нужно. Показания Павла, документы от Тарасова, доказательства законности вашего архива, а теперь и прямые доказательства умысла. Пора заканчивать эту войну. Завтра утром мы идём к следователю Белову. И я рассчитываю на полную победу.

Глава 16

Утро выдалось морозным и солнечным. Воздух был прозрачным и колким. Идеальный день для того, чтобы вершить правосудие. Мы встретились с Закревским у здания Следственного комитета на Петровке. Массивное советское здание с колоннами и гербом России над входом внушало уважение и страх одновременно. Лев Борисович был