После развода не полюбим - Алсу Караева

— Как первый день?

— Хорошо, — отвечаю честно. — Спасибо, что дал мне шанс.

— Это я должен благодарить, — улыбается он. — Увидимся завтра?

— Обязательно.

Еду домой на такси в предвкушении. Впервые за недели чувствую, что делаю что-то правильное. Работа по специальности. Достойная зарплата. Возможность строить будущее для себя и ребёнка.

Может, всё наладится. Может, я справлюсь.

Но все складывается не так как мы планируем…

Глава 18

Следующие недели проходят в новом ритме. Работа в фитнес-центре, планирование программ, встречи с инструкторами.

Рашид держит слово, никаких намёков на личные отношения. Только работа. Только уважение.

Но живот растёт. К концу второго месяца работы я уже не могу скрывать округлившуюся талию. Перехожу на свободную одежду, но зеркала в танцевальных залах не обманешь.

Инструкторы переглядываются. Шепчутся. Но никто не спрашивает напрямую. Пока.

Сегодня пятница, конец рабочей недели. Я провожу последнее занятие с группой для начинающих, показываю базовые движения хореографии. Стараюсь не делать резких поворотов, берегу живот.

Время около шести месяцев беременности. Животик уже явно заметен, хотя я всё ещё пытаюсь скрывать его под длинными туниками.

Занятие заканчивается. Девушки-участницы расходятся, благодаря за урок. Я остаюсь одна в зале, собираю вещи, когда чувствую странное напряжение внизу живота.

Останавливаюсь. Жду. Напряжение проходит. Так бывает, врач сказала, что это гипертонус.

Наверное, просто устала. Нужно больше отдыхать.

Спускаюсь вниз, прощаюсь с Рашидом. Он провожает меня до выхода:

— Ты выглядишь бледной, — замечает обеспокоенно. — Может, взять выходной в понедельник?

— Нет, всё хорошо, — улыбаюсь я устало. — Просто немного устала. Выходные отдохну.

Еду домой в такси. Напряжение внизу живота возвращается. Сильнее. Болезненнее.

Сжимаю сиденье пальцами, жду, когда пройдёт.

Водитель смотрит на меня в зеркало заднего вида:

— Вам нехорошо?

— Всё в порядке, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

Но это неправда. Боль усиливается. Тянущая, режущая, волнами накатывающая.

Нет. Нет, нет, нет. Только не это.

Добираюсь до дома Алисы еле живая. Поднимаюсь на лифте, держась за стенку. Боль не отпускает.

Открываю дверь ключом. Алиса в гостиной, смотрит телевизор. Видит меня и вскакивает:

— Кам! Что с тобой?

— Болит, — шепчу я, сгибаясь пополам. — Внизу живота. Схватки, кажется.

— Какие схватки?! — Алиса хватает меня под руку, ведёт к дивану. — Тебе же шесть месяцев! Рано ещё!

— Знаю, — задыхаюсь я. — Но больно. Очень больно.

Новая волна боли накрывает с головой. Я кричу, не в силах сдержаться. Хватаю Алису за руку так сильно, что она вскрикивает.

— Скорую! — командует она, хватая телефон. — Сейчас же!

Набирает номер, кричит в трубку что-то о беременной с преждевременными схватками. Адрес. Этаж. Быстрее.

А потом с ошарашенными глазами смотрит и еще раз набирает номер на телефоне.

– Такси! Срочно! – говорит адрес, а у меня перед глазами пелена из слез. Нет, малыш, не торопись, тебе еще не время.

– Пошли, – Алиса накидывает свою куртку и выводит меня обратно из дома.

Как только таксист видит нас, сразы выходит из машины и открывает мне дверь.

Поблагодарив, я с трудом сажусь на заднее сиденье, сворачиваюсь калачиком, обхватив живот руками. Слёзы текут по щекам. Не от боли. От страха.

– В ближайшую больницу, срочно! – командует, закрыв за мной дверь и усаживаясь с другой стороны.

— Малыш, — шепчу я своему животу. — Держись. Пожалуйста, держись. Рано ещё. Слишком рано.

Алиса гладит меня по волосам, говорит что-то успокаивающее, но я не слышу. Весь мир сузился до точки боли внизу живота.

– Ближайшая это городская центральная, – сообщает мужчина, усаживаясь на водительское место.

Городская центральная. Та самая, где работает Хайат.

— Нет! — вырываюсь я. — Не туда! Другую больницу!

— Сейчас не время выбирать, — говорит таксист, выруливая. — Вам нужна срочная помощь.

Боль не отпускает. Накатывает волнами, одна сильнее другой. Я кусаю губы до крови, стараясь не кричать.

— Держись, — говорит испуганно Алиса. И тут же набирает кому-то, – Я вызвала скорую, но мы сами едем, тут у женщины преждевременные роды, едем в городскую центральную, – тараторит в трубку. А потом обращается ко мне, — Держись, милая. Осталось пять минут.

Пять минут до встречи с человеком, которого я не видела месяцы. Который не знает, что я беременна. От него.

Как я объясню? Что скажу?

Но сейчас не до этого. Сейчас важен только малыш. Только его жизнь.

Такси тормозит у приёмного покоя. Меня вытаскивают, укладывают на носилки. Яркий свет режет глаза. Голоса, команды, беготня.

— Женщина, двадцать четыре недели, преждевременные схватки!

— Вызовите дежурного акушера!

Меня везут по коридору. Алиса бежит рядом, но её останавливает медсестра:

— Извините, дальше нельзя. Ждите здесь.

— Но она одна!

— Правила.

Последнее, что я вижу, лицо Алисы, искажённое страхом за меня.

Меня закатывают в какую-то комнату. Помогают переодеться в больничную рубашку. Укладывают на кушетку. Подключают датчики.

— Как вас зовут? — спрашивает медсестра, заполняя бумаги.

— Камилла Магомедова, — выдыхаю я между схватками.

Медсестра поднимает голову. Смотрит на меня внимательно. Узнаёт.

— Магомедова? Жена... то есть бывшая жена доктора Алиева?

Внутри всё сжимается.

— Да, – выдавливаю через боль.

Вижу, как в её глазах вспыхивает любопытство. Она опускает взгляд на мой живот.

— Понятно, — говорит она нейтрально, но я знаю: через пять минут вся больница будет знать.

Входит врач. Женщина лет пятидесяти, в белом халате, с усталым лицом.

— Я Марьям Ахмедовна, дежурный акушер, — представляется она. — Сейчас проведём осмотр.

Осмотр болезненный и кажется, что нестерпимо долгий. Я стискиваю зубы, терплю.

— Угроза преждевременных родов, — говорит врач. — Нужна госпитализация, сохраняющая терапия. Переводим в отделение патологии беременности.

Преждевременные роды? Только не это!

— Можно в другую больницу? — прошу я отчаянно. — Пожалуйста.

Марьям Ахмедовна смотрит на меня строго:

— В вашем состоянии перевозка опасна. Каждая минута на счету. Мы сделаем всё, чтобы сохранить беременность, но вы должны слушаться.

Выбора нет. Я киваю, сдаваясь.

Меня везут на каталке по коридорам больницы. Мимо знакомых дверей, знакомых поворотов. Сколько раз я ходила здесь, навещая Хайата на работе?

Отделение патологии беременности на четвёртом этаже. Меня закатывают в палату на четыре койки. Три заняты. Женщины с большими животами лежат, смотрят на меня с сочувствием.

Меня укладывают