Убийство ворон - Эвелин Флуд

И если осторожности будет недостаточно, я буду быстрой.

Надеюсь, достаточно быстрой, чтобы перехитрить любые неприятности, надвигающиеся на меня.

Глава тринадцатая. Катарина

Это не нервы скручивают мой желудок, когда я направляюсь в столовую, а раздражение. Я опаздываю: меня задержал болтливый преподаватель права из Морелли, который всю лекцию мусолил старую тему, вместо того чтобы дать что-то новое. Один из недостатков постоянной замены преподавательского состава.

Мои плечи расправлены, походка уверенная, когда двое мужчин, появившихся сегодня днем, распахивают двойные двери. Когда я вхожу, головы начинают поворачиваться в мою сторону. Гул сдержанных разговоров за ужином обрывается резкой волной, распространяющейся от ближайшего ко мне столика до главного.

Беглый просмотр показывает мне, что Джованни Фаско еще не прибыл. Там только Лучиано и Данте, они оба пристально наблюдают за мной, разглядывая очертания пистолетов, прикрепленных к моему телу.

Но стол Фаско полон, ярость изливается от них тихими волнами, когда я прохожу мимо. Лео опускает голову, прислушиваясь к бормотанию девушки рядом с ним, его губы кривятся. Он не отводит взгляд от моего пристального взгляда, не отступает. Мужчины вокруг него почти вибрируют от гнева, их руки сжаты в кулаки. От них исходит ненависть, такая сильная, что я почти ощущаю ее вкус на языке.

Это взрыв, который вот-вот произойдет. Напротив них Вороны молчат. Настороже. Ждут сигнала. Искры. Доменико встает, только когда я прохожу мимо столика Фаско, его плечи напряжены, когда он направляется к сервировочным столикам. Я не жду, стук моих каблуков громко раздается в тишине, когда я поднимаюсь по ступенькам. Лучиано и Данте смертельно неподвижны, когда я обхожу их, выдвигаю стул и опускаюсь на него.

Такое ощущение, что зал затаил дыхание. Никто не ест, все наблюдают за нами. Доменико — единственное движение, когда он взбегает по ступенькам и ставит передо мной полную тарелку. Его лицо расплывается в кривой улыбке. — Стейк. Твой любимый.

— Вкусно пахнет. — С ответной улыбкой я жду, пока он вернется на свое место, прежде чем беру свои столовые приборы и принимаюсь за еду, игнорируя каждого, блядь, из них.

— Играешь с огнем, Катарина. — Кажется, Лучиано забавляется, но в его голосе слышится раздражение. Если в этой комнате вспыхнет насилие, ни одна семья не останется невредимой.

Я не тороплюсь, проглатываю еду, прежде чем ответить более громким тоном. — Я просто ужинаю, Морелли. Я и не подозревала, что мои предпочтения в еде, это так... интересно.

Мои слова разносятся в тишине, и раздается стук посуды, когда Вороны улавливают мое не особенно скрытое раздражение. Постепенно Морелли следуют их примеру, затем В'Ареццо, пока за единственным столиком, по-прежнему не остается молчаливая группа Фаско.

Голос Данте низкий и жесткий. — Ты не должна быть здесь.

Моя голова медленно поворачивается к нему, оценивая выражение его лица. Мельчайший намек на вину пробивается наружу, но я подавляю его. У меня слишком много дел, чтобы беспокоиться о чем-то, что он вызвал. — Неужели нам обязательно снова заводить разговор о том, что является – и не является твоим делом? В прошлый раз все получилось не слишком хорошо.

— Кэт…

— Он не ошибается, — голос Люка мягче, и когда я поворачиваюсь к нему, он смотрит на меня сверху вниз. — Это опасно, Катарина.

Игнорируя их, я откусываю еще кусочек от своей еды. — Я не буду прятаться, — говорю я наконец. — Это только оттягивает неизбежное.

— Это твоя голова на гребаном блюде, — шипит Данте. — Они не валяют дурака, Кэт.

— Я тоже, — коротко отвечаю я. — Они не двинутся с места, пока не прибудет Джио. Если нам понадобится сражаться, я и мои готовы. Выводи своих людей, если ты обеспокоен.

Лучиано чертыхается. — Слишком поздно для этого, маленькая ворона.

Когда я поднимаю глаза, я слышу первый стук.

Один.

Потом еще один.

Лео снова поднимает кулак, не сводя с меня глаз, и ударяет им по столу.

Еще раз.

Девушка рядом с ним поднимает подбородок и делает то же самое.

Бам.

Бам.

Бам.

Весь стол подхватывает беззвучное пение, каждый удар эхом разносится по залу. Дом поднимается на ноги, направляясь прямо ко мне, каждая Ворона настороже, а мужчины по обе стороны от меня напрягаются.

И тут, словно по команде, стук прекращается.

Двери распахиваются.

И входит Джованни.

В его движениях, когда он проходит между столиками, нет ничего случайного. Он даже не смотрит на свой столик. Нет, его взгляд устремлен куда-то в другое место.

Прямо на меня.

И в его глазах цвета индиго столько ярости, чистой ненависти и гребаной боли, что я почти опускаю взгляд, прежде чем взять себя в руки.

Здесь нет места моему стыду или вине. Не тогда, когда одно неверное движение может стоить любому из нас жизни.

Позже. Позже будет время для самобичевания. А пока я должна быть Вороной.

Вороной.

Я Катарина Корво, и я Ворона.

Дом встает у него на пути, загораживая мне обзор, и Джио останавливается, тяжело дыша. Позади него входит молодая девушка, и Лео подзывает ее к их столику. Она смотрит на меня с выражением, идентичным выражению ее старшего брата, когда Лео обнимает ее за плечи, защищая.

Роза Фаско.

Снова тишина. — Уйди с дороги, Росси.

Тон Джио холоднее, чем я когда-либо слышала. Как будто он взял огонь, который подпитывал его с тех пор, как я его знаю, и превратил его в чистый лед. Это обволакивает каждое слово, пока Дом выпрямляется. — Ты не прикоснешься к ней.

— Доменико. — Мой голос тих, но Дом вздрагивает от мягкого предостережения, как будто я ударила его прямо между лопаток. — Дай ему пройти.

— Делай, как говорит твой хозяин, пес. — Язвительные слова. — Это дело наследников.

На мгновение мне кажется, что Дом не сдвинется с места. Он поворачивает голову, и у меня внутри все сжимается от выражения его глаз. Его руки сгибаются, вытягиваясь, прежде чем он смещается в сторону. — Тронь ее, и я убью тебя, Фаско.

— Я приглашаю тебя попробовать.

Мои руки сжимают стол, и я заставляю себя разжать их. Мне кажется, Люк или Данте рядом со мной даже не дышат. Данте поворачивается ко мне, и я слегка качаю головой, когда Джио скользит вверх по ступенькам, останавливаясь так, чтобы между нами был стол.

Он выглядит старше и внушительнее, чем когда я видела его в