Убийство ворон - Эвелин Флуд

— А теперь ты переоденешься, расслабишься и посмотришь какое-нибудь по-настоящему дерьмовое реалити-шоу, которое тебе нравится. — Он поднимается на ноги, и я смотрю на него снизу вверх. Моя голова похожа на кашу.

— Что ты собираешься делать? — спросила я.

— Я собираюсь убедиться, что ни один ублюдок не доберется до тебя здесь. — Наклоняясь, он нежно целует меня в лоб. — Наслаждайся сегодняшней ночью, Кэт. Я разберусь. А завтра ты сможешь разорвать их всех на части.

Сбрасываю каблуки, потягиваюсь и прохожу через комнату к двери своей спальни. — Хотела бы я, чтобы это было так просто.

Если бы только это было так же просто, как сражаться с врагом. Плохие парни против хороших. Но пока горячая вода льется мне на спину, я не могу избавиться от взгляда Джио. Как будто он увидел что-то, что кардинально изменило его. Это сломило его.

Его ненависть обоснована. Мой отец ответственен за смерть его сестры. И Маттео позаботился бы о том, чтобы ее смерть не была быстрой.

Мы не хорошие парни. Корво — враги.

Тошнота подступает к горлу, и я сгибаюсь над сливом, когда ужин выходит обратно.

Что бы каждый из нас сделал для тех, кого любит?

Что бы ни случилось со мной сейчас, новые смерти неизбежны.

И я так устала.

Я провела всю свою жизнь в Cosa Nostra. Меня воспитали, чтобы руководить, чтобы принять мантию моего отца, когда он уйдет. Я всегда гордилась тем, что я Корво, высоко держала голову, как Ворона.

Но это не то наследство, которого я хочу. То, где мы убиваем невинных, чтобы цепляться за последние остатки ушедших времен, прокладывать себе путь к власти любыми необходимыми средствами.

Когда последние остатки моей собственной вины смываются в канализацию, я выключаю воду и выхожу, вытирая пар, покрывающий зеркало. Усталость отражается на моем лице. Морщинки в уголках глаз. Темные круги, которые становятся только глубже.

— У меня нет выбора, — шепчу я. Мой отец ясно дал это понять в последние месяцы. Если я откажусь, если потерплю неудачу — он заберет у меня все.

Я должна победить.

Глава пятнадцатая. Доменико

Скрип заставляет меня резко поднять голову. Я сижу здесь уже несколько часов, наблюдая, как Кэт ворочается во сне на диване. Мне следовало бы разбудить ее, уложить в постель, но у меня не хватает духу, не тогда, когда она буквально себя загоняет.

А теперь это.

Il bacio della morte.

Поцелуй смерти. Редко назначается — и ещё реже кто-то после него остаётся в живых. По крайней мере, при моей жизни.

Медленно поднимаюсь на ноги. Я не боюсь, что они проберутся внутрь. Но на поляне дежурят четверо Ворон. Если кто-то прошёл мимо всех четверых, значит, либо мои люди уже мертвы, либо сюда пришёл не просто какой-то солдатик, желающий прославиться, убив наследницу Корво.

Только не в мое гребаное дежурство.

Я крепко сжимаю пистолет в руке, когда тихо подхожу к двери. Я знаю здесь каждый дюйм, лично проверял даже полы, и мои шаги бесшумны, когда я достаю телефон, открываю приложение безопасности апартаментов Катарины и просматриваю камеры, когда появляется сообщение от Дэнни.

Чертыхаясь, я открываю дверь. — Господи Иисусе, В'Ареццо. В данный момент ты просто умоляешь меня пустить тебе пулю в лоб.

Голова Данте откинута на перила, глаза закрыты, ноги вытянуты перед собой. «Глок», который он так любит, лежит у него на коленях. — Всегда рад встречи, Росси.

— Сейчас не время, — я говорю тихо, не желая ее беспокоить. — На случай, если ты не заметил, у нас тут сложилась ситуация.

Его глаза медленно открываются. — Я знаю. У меня был билет в первый ряд на это маленькое дерьмовое шоу.

Что-то в этом саркастическом комментарии не так. Через мгновение я пинаю его по ногам. — Подвинься.

Ему требуется мгновение, но я устраиваюсь напротив него. Из-за деревьев доносится свист, и я свищу в ответ. — Скажи мне, почему я не должен надрать им всем задницу к чертовой матери за то, что они позволили тебе пройти.

Он фыркает. — Я бы им такого не простил. Мои люди не подпустили бы тебя ближе чем на двадцать метров к моей двери.

— То же самое относится и к Кэт?

Он вздыхает, услышав скрытый вопрос. — Как я уже говорил, Росси. Независимо от твоего сугубо личного и, откровенно говоря, оскорбительного мнения обо мне, у нас действительно схожие приоритеты. У меня нет ни малейшего желания, что бы Катарина пострадала из-за действий ее отца.

— И что? — Спрашиваю я, уставившись на него. Его глаза блестят в темноте. — Ты предлагаешь себя в качестве телохранителя?

Его челюсть сжимается, и даже я вижу разочарование на его лице. — Я ограничен в том, что могу сделать. Не у всех из нас есть свобода идти своим путем. Но я не причиню ей вреда, Доменико. И я могу уделить ей время, которое у меня есть. Ты пытаешься прикрывать ее двадцать четыре часа в сутки и будешь совершать ошибки. А она не может позволить себе никаких гребаных ошибок.

Я наклоняю голову. — И это будет альянс Корво — В'Ареццо? У меня нет полномочий подписывать это дерьмо.

— Нет. — Его голос тверд. — Считай это личным предложением. Мой отец и Карло Фаско близки.

Я медленно киваю. — Понимаю.

В его тоне слышится горечь, и я могу понять почему.

— Ты любишь ее.

Он недоверчиво смотрит на меня. — Что за черт? Вы действительно заплетаете друг другу волосы, не так ли?

Но он не отрицает этого. Через минуту он вздыхает.

— В этом-то и проблема, не так ли? Мы все чертовски любим ее. Я. Ты. Даже Лучиано начал что-то вынюхивать. Эта женщина — шар огня и ярости, и нас всех влечет к ней, как мотыльков к пламени. Но никто из нас не может заполучить ее.

— Говори за себя, — бормочу я. Мое внимание задерживается на упоминание Морелли, но затем Данте смеется, низко и саркастично.

— Джозеф Корво никогда не подпустит тебя к ней. — Его слова резкие и жестокие. — Катарину Корво не отдадут простому силовику, Росси. И ты, черт возьми, прекрасно это знаешь. Однажды тебе придется стоять в