Зови меня перед смертью - Марина Сергеевна Комарова

— Гостеприимное местечко, — хмыкнул Ваожэнь оглядываясь.

Я не ответил. Мы знали, чего ожидать. В маленьких городах к демоноборцам редко относятся с радостью. Там, где мы появляемся, следуют беды, кровь и страх. Люди могут звать нас на помощь, но в глубине души боятся так же сильно, как демонов.

На центральной площади возвышался каменный фонтан, который давно пересох. В его чаше лежали монеты, покрытые ржавчиной и пылью — следы надежды, о которой здесь, похоже, давно забыли. Монетки кидали на удачу.

Мы остановились у постоялого двора. Вывеска с выбелившимся от солнца изображением журавля качалась на ветру, скрипя, словно стонущий старик.

— Хоть крыша над головой, — буркнул кто-то, спешиваясь с коня.

Верно. И на вид даже вполне целая.

Внутри было тёплое, но давящее молчание. Пахло кислым вином, горячим рисом и чем-то сладким, почти пряничным. У дальней стены, за низкими столами, сидели несколько мужчин, молча наблюдая за нами.

За стойкой стояла хозяйка — женщина лет сорока, высокая, с резкими чертами лица и внимательным взглядом. Её волосы были собраны в тугой узел, на висках поблёскивала седина.

— Нужен ночлег? — голос её был деловым, но в нём не чувствовалось неприязни.

Я кивнул.

— Кормим дважды в день. Воду в ведре найдёте у колодца. Если услышите ночью странные звуки — не выходите.

Последние слова прозвучали буднично, как напоминание не проливать чай на скатерть.

— Вы часто их слышите? — уточнил Гуожи, снимая шлем.

— Достаточно, чтобы привыкнуть, — ответила она.

И ушла, не объясняя больше ничего.

Это заставило нахмуриться. Но усталость брала своё. Если не просят, то помощь не нужна? Или бояться попросить?

Наши комнаты находились на втором этаже. Здесь было всё просто. Циновки на деревянных нарах, свечи в низких бронзовых подсвечниках, окна с полупрозрачной бумагой. Дувший с улицы ветер раздувал её, отчего создавалось ощущение, будто кто-то осторожно касается стены.

Я опустился на циновку. Тело ныло от усталости, но сон не шёл.

Где-то вдалеке зашумел ветер.

И снова — запах пепла.

Я закрыл глаза. Завтра будет трудный день. Завтра нужно будет принять решение.

Ночь прошла неожиданно спокойно. Несмотря на странные предостережения хозяйки постоялого двора, никто не слышал ни шорохов, ни завываний демонов, ни шагов в ночи. Лишь скрип старых стен, тихие вздохи сна и едва уловимый запах пепла, который, казалось, проник во все щели.

Странно. Может, тут где-то недавно пожар был?

Когда я открыл глаза, за окном бледнела утренняя заря. Янтарно-жёлтый свет растекался по полу, пробиваясь сквозь тонкую бумагу перегородок. Я лежал, глядя на эти узоры, и чувствовал себя застрявшим между мирами. Между прошлым, которое не отпускает, и будущим, которого я пока не вижу.

Ненавижу это состояние. Раньше было проще. Я просто мечтал стать самым сильным демоноборцем в Дацзи. Но для этого нужно было выбрать путь одиночки, отринув всё мирское, сконцентрировавшись на совершенствовании.

Ладно, день уже начался.

Мы спустились вниз, туда, где хозяйка уже разливала горячий чай с жасмином, запах которого мягко вытеснял ночную затхлость. Завтрак в таких местах был простым, но сытным: жареные тонкие лепешки с луком, пропитанные кунжутным маслом, рисовая каша с имбирём, паровые булочки с начинкой из свинины и капусты.

— Ура, что-то без песка во рту, — пробормотал коренастый Дань, подцепляя палочками еду.

Он расположился с Гуожи рядом, хоть обычно предпочитал быть подальше от безэмоционального лекаря. Но, видимо, не осталось свободных мест — только за нашим столиком.

Но даже он, обычно болтливый, сегодня ел молча.

Все были притихшие.

Все понимали.

Мы потеряли людей. И никто ещё не успел осознать это до конца.

Все время хотелось посмотреть в сторону пустыни. Была ли там буря? Или что-то другое… похуже?

Линьгу молча жевал булочку, глядя в стол. Гуожи пил чай, словно задумался о чём-то далёком. Даже Дань, всегда находящий повод для веселья, не пытался шутить.

Только когда мы уже почти доели, Гуожи наконец задал вопрос, который висел в воздухе:

— Что вы собираетесь делать, командир?

Я поставил чашу с чаем на стол и посмотрел на него.

— Добьюсь, чтобы глава Зала Крыльев отправил поисковиков.

Гуожи кивнул, но по лицу было видно, что его что-то тревожит. На лицах некоторых появилось облегчение. Неужто думали, что сделаю вид, что ничего не произошло?

И только Гуожи помрачнел, зная нрав главы.

Да. Это будет нелегко. Но другого выхода нет.

Через некоторое время мы покидали город. Утренний туман уже рассеялся, уступая место сухому воздуху приближающегося полудня. Каменные стены остались позади, позолоченные солнечными лучами, улицы медленно оживали, кто-то уже вывешивал ткань на прилавки, кто-то вытаскивал ведра с водой, а где-то вдалеке стучала деревянная колотушка уличного торговца лепёшками.

Я не успел даже натянуть поводья, как что-то вцепилось в моё плечо. Я невольно дернулся.

Резкий хлопок крыльев, чёрное пятно на краю зрения — ворон!

Сердце пропустило удар.

Я не знал, что именно меня так встревожило — неожиданность или внезапная тяжесть, или сам взгляд птицы. Слишком пронзительный, слишком умный.

— Дзай, — выдохнул я, попытавшись согнать его, но ворон и не думал слетать.

— Не прогоняйте его, господин.

Голос был тихий, надтреснутый.

К нам спешила женщина.

Она была худая и сутулая, в тёмном и потёртом до белёсых полос одеянии. Лицо избороздили глубокие морщины. Её нога неестественно подгибалась, отчего она хромала, но двигалась быстро и уверенно.

— Тебя ждёт беда, мальчик, — произнесла она сухим, как потрескавшаяся глина пустыни, голосом, вмиг откинув прозвучавшее перед этим уважительное обращение.

Час от часу не легче. Отряд резко смолк.

Никогда не получал таких предсказаний. Мало приятного. Но и страдать не вижу смысла. Поэтому я только усмехнулся, натягивая поводья.

— Я уже встретился с бедой, госпожа. В пустыне. Она осталась за моей спиной.

— Ты не понял.

Женщина замерла, вглядываясь в меня, и мне вдруг стало не по себе.

Что-то в её взгляде напоминало ту старуху из сна. Но это… показалось. Просто показалось.

— Беда придет оттуда, откуда ты ждёшь, — сказала она. — Будь осторожен. Это ещё не конец.

Ворон вспорхнул с моего плеча и взвился ввысь.

На мгновение черное крыло закрыло солнце, и показалось, что весь мир погрузился во тьму.

Часть II

Красная невеста Глава 1

Столица Бачэн раскрывалась перед путником подобно свитку с искусно выписанными узорами: чем ближе мы подъезжали, тем явственнее