Зови меня перед смертью - Марина Сергеевна Комарова

ещё тёплые лепёшки. Люди улыбались, махали руками, кто-то кланялся, кто-то просто кричал слова благодарности. В отличие от окраин, здесь демоноборцев любили и почитали.

Бачэн сиял в утреннем солнце, ликующий и живой, но внутри меня всё оставалось глухим.

Я держал спину прямо, но мысли были далеко. Весь этот радостный прием не мог заглушить ту тревогу, что я привёз с собой из пустыни. Там, среди песков, в разрушенном храме остались не только мои товарищи, но и что-то ещё, что я не мог ни назвать, ни вспомнить.

Но жизнь в Бачэн бурлила.

Я ощущал запах горячих булочек, слышал, как продавцы наперебой зазывают покупателей, видел, как уличные артисты показывают фокусы, заставляя монеты исчезать в воздухе. Повсюду звучали смех, звонкие женские голоса, музыка.

Я смотрел на этот город и знал: я дома.

Но от этого почему-то было только тяжелее.

Через некоторое время мы въехали во внутренний район Бачэн, где находились основные резиденции знати, официальные учреждения и, конечно, Зал Крыльев — главное прибежище и штаб-квартира всех «крылатых» демоноборцев Империи Дацзи. Сюда входили Фениксы, Ястребы и Вороны.

Здание Зала Крыльев было величественным. Высокие стены из тёмного камня, испещренные древними защитными письменами, массивные ворота с выгравированными крыльями, что распахивались только перед теми, кто носил печать воинов Зала. Во дворе нас уже ждали — слуги спешно принимали коней, а стражники в алых доспехах кланялись, пропуская нас внутрь.

Навстречу вышли старшие офицеры, среди них — Чжан Минъюань, известный как Пылающий Клинок. Его боевой путь был вписан в историю Зала: он уничтожил огненного лиса из гор Фэньхуо, победил морского демона Луншэня, а когда на юге вспыхнула чума, вызванная духами скверны, лично возглавил зачистку заражённого района. Он был невысок, но плотен, с мускулистыми руками и глазами, которые видели слишком много.

— Глава Чжан. — Я поклонился.

— Командир Тан. Докладывай.

Его голос был ровным, но внимательный взгляд не пропустил ни моих синяков, ни усталости.

Я шагнул вперёд, зная, что тут не будут тянуть время ради формальностей.

— Демон Тжу уничтожен в пустыне Цилань.

В зале повисла тишина. Старшие офицеры переглянулись, кто-то выдохнул. Минъюань молчал, внимательно всматриваясь в меня, словно пытался понять, чего я не договариваю.

— Хорошая новость, — наконец сказал Чжан. — Жду письменный отчёт.

Я кивнул, но не двинулся с места.

— У меня есть ещё разговор, который касается не только отчёта.

Чжан Минъюань поднял бровь, но жестом велел остальным разойтись.

— Ваш отряд может идти отдыхать. Ты — за мной.

Мы прошли вглубь Зала, по коридорам, где пахло старой бумагой, воском и кровью, впитавшейся в камни. Конечно, нигде крови не было. Но даже здесь бывали битвы с демонами.

Впереди нас ждал его кабинет, а вместе с ним — разговор, который нельзя откладывать.

Я шагал по коридору за Минъюанем, стараясь держать спину ровно, но внутри было не по себе. Потому что знал: разговор будет сложным. Демоноборцы — это не армия, где за каждого солдата сражаются до последнего. Здесь каждый принимал свою судьбу, знал, что смерть может поджидать за следующим поворотом. Потери были неизбежны, и, если чью-то жизнь уносили демоны, то это принимали как часть нашего пути.

Но не я.

Дамэнь и Кейсенг могли быть мертвы, и я это прекрасно понимал. Понимал, но не верил. Они исчезли в пустыне не просто так, а после схватки с песчаными демонами. Или в храме.

Я не мог просто махнуть рукой и сказать, что таков удел воинов Зала Крыльев и отряда Фениксов. И даже если Чжан Минъюань считал иначе — мне было плевать.

Коридоры сменялись один за другим. В глубине здания было прохладно, на тёмных стенах можно было увидеть узоры из стилизованных крыльев дракона. Вдоль них стояли доспехи героев прежних эпох. Однажды это может быть и мой доспех.

Чжан Минъюань молчал, но я знал, что он уже предвкушает спор. Он не был человеком, который уступает, а я не был тем, кто отступает.

Мы вошли в его кабинет.

Здесь пахло чернилами, оружейным маслом и старым пергаментом. На стенах висели карты, схемы, списки погибших — целая история сражений. На одной из полок стоял клык демона, который Чжан Минъюань вырвал лично, на другом — маленькая резная статуэтка кровавых духов войны.

Минъюань сел за тяжёлый стол из чёрного дерева, сложил руки и взглянул на меня.

— Говори.

Я опустился на стул напротив.

— Мне нужны поисковики.

На лице собеседника отразилась задумчивость.

— Зачем?

— Дамэнь и Кейсенг пропали в пустыне. Их могли унести песчаники, но я не верю, что они мертвы. Мы были рядом, но не видели тел. Пока не будет тел, я не откажусь от поисков.

Сказал на одном дыхании. Не вижу смысла сплетать кружево из слов.

Чжан Минъюань не удивился. Лишь наклонил голову, словно что-то прикидывал.

— Ты сам знаешь, что это бесполезно. Они уже мертвы.

— Я не уверен.

— Ты просто не хочешь их хоронить.

Я резко подался вперёд.

— А вы? Вы хотите, чтобы ваши люди просто исчезали? Сколько раз вы поднимали поисковые группы?

Он помолчал.

Потому что не счесть. Много. Но когда был моложе. Сейчас же считал, что нельзя рисковать многим ради малого. В чем, наверное, был и прав. Но я смотрел на это с другой стороны.

— И что? Ни разу не возвращали никого?

Минъюань вздохнул и провёл рукой по столу.

— Иногда возвращали. В мешках.

— А иногда — живых.

Он покачал головой.

— Ты думаешь, я не хочу отправить людей? Думаешь, я бездушная скотина?

— Нет, — ровно сказал я.

— А ты хочешь, чтобы я ради двоих поставил под угрозу ещё пятерых?

Я не собирался отступать.

— Хочу хотя бы попытаться.

— Я не могу дать поисковиков.

— Глава Чжан, у вас есть власть для этого. Я знаю.

Чжан Минъюань сузил глаза.

— Решил впиться как бойцовский пёс? Я не хочу? Думаешь, мне легко терять людей? Но ты командир. Твои бойцы погибли в бою. Это их судьба.

— Судьба? О ней ведомо только Творцам. Вы мне сейчас говорите, что у нас нет шанса? Что мы просто выбрасываем мертвых и идём дальше? Если бы я был там, вы бы тоже сказали: «Ну, Тан Янжан мёртв, с этим ничего не поделаешь?»

Он прищурился, в уголках губ появилась тень усмешки:

— Ты — не они.

— Чем я отличаюсь?

Ах да. Сын