Мёртвые девочки никогда не проболтаются - С. Дж. Сильвис

Глава 12

Кейд

Остаток дня тянулся так же медленно, как и те восемь месяцев без Джорни. Тогда время растянулось на десять лет, а сегодняшний день казался целой вечностью. Каждый раз, проходя мимо котельной, я останавливался перед закрытой дверью, вспоминая, как утром держал её в своих руках, целовал, впивался губами в её кожу, чувствовал, как её пульс бьётся в унисон с моим бешено стучащим сердцем.

Снег начал падать с потемневшего неба. Я крепче сжал клюшку, не обращая внимания на онемевшие пальцы, и поднял взгляд на верхние трибуны, где она сидела со Слоан, Мерседес и Джеммой.

— Это был не он. — Я отвёл взгляд, чувствуя, как в моей пылающей груди прорастает крошечное семя вины. Я не должен был подслушивать вчерашний разговор Джорни с Тобиасом. Я подошёл в самом конце. Это не было специально. Я не шпионил. Ладно, хорошо. Я знал, где она, но не ожидал увидеть её с Тобиасом. Я просто искал новую книгу и всегда приходил в библиотеку перед самым отбоем, чтобы никто не лез с вопросами о моём выборе. О книгах, которые любила Джорни. Это была всего лишь ниточка, связывающая меня с ней, когда я больше не мог проводить ночи, слушая, как она читает мне строки из классических романов. Мой палец скользнул по корешку потрёпанной книги, когда я услышал её шёпот: — Это был не он. Он думал, что я сама это сделала.

Нож вонзился мне в спину, а чувство вины вдавливало его всё глубже, пока снаружи не осталась лишь рукоятка.

Джорни думала, что это я напал на неё той ночью.

Джорни не пыталась покончить с собой.

Кто — то сделал это с ней.

В глубине сознания всегда шевелилось подозрение. Я списывал его на отрицание. Я не был слеп, но, когда мы с Исайей обыскали школу той ночью, ничего не нашли. Ни пылинки, которая указала бы, что она была не одна.

«Нанесение себе увечий, попытка суицида» — так сказали парамедики. Но это была ложь. Либо кто — то лгал той ночью, либо эти «специалисты» не так разбирались в медицине, как сами думали.

Шлепок по голове заставил меня выронить клюшку.

— Я выбью из тебя всё дерьмо.

Исайя стоял рядом с Брентли и Шайнером, а я наблюдал, как остальная команда уходила с поля в раздевалку. Тренировка уже закончилась?

— Ага, — прошипел Брентли. — Ты был слишком занят, трахая Джорни в своём воображении, чтобы вообще заметить окончание тренировки. Тренер просвистел и всё такое.

Шайнер хихикнул.

– Он просто переигрывал в голове их утренние подвиги.

Мои глаза сузились, когда я набросился на него, а он театрально поднял руки в знак капитуляции.

– Что? Это было очевидно. Я чувствовал её возбуждение аж в конце коридора, бро.

Зрение залило красным, и Исайя встал между нами. Шайнер сжал губы, бросая мне насмешливый взгляд.

— Расслабься. Ни у кого больше нет такого нюха, как у меня. Я наполовину Эдвард Каллен, наполовину Джейкоб Блэк.

Брентли резко повернулся к нему, изо рта вырвалось облачко пара. — Как ты вообще умудряешься кого — то трахнуть?

Шайнер выглядел искренне оскорблённым.

— Чего? Я переспал с большим количеством девушек, чем вы все вместе взятые. Мне не составляет труда кого — то зацепить.

— Сомнительно, — спокойно ответил Брентли, снимая перчатки. Шайнер зашагал рядом с ним, оправдывая своё поведение.

— Девчонки обожают болтать о романтических фильмах и прочей херне. Это лёгкий способ достучаться. — Он толкнул его локтем. — Вот как на днях я уговорил Каю разыграть сцену между Беллой и Эдвардом, где они занимаются сексом как вампиры. Это было горячо. Жёстко — именно так, как я люблю. Плюс, она кончила раза этак четыре.

— С тобой определённо что — то не так.

Исайя шагнул вперёд, пока их разговор затихал. Его челюсть была напряжена как обычно, когда он наклонился и поднял мою клюшку.

— Тэйт хочет поговорить с тобой. Я сказал, что приведу тебя в его кабинет после тренировки.

Глаз дёрнулся.

— Что ему нужно? — Вариантов было бесконечное множество. Это связано с нашими отцами? Мой «дорогой» папочка звонил из тюрьмы? Он знает, что я разгромил его кабинет, а Джорни что — то стащила с верхней полки?

— Уверен, это как — то связано с ней. — Исайя кивнул в сторону трибун, и я последовал его взгляду, уловив мелькание пушистых ботинок, спускающихся по обледеневшим ступеням. Слоан обнимала Джорни за плечи, что — то шепча ей на ухо, затем они обе рассмеялись, а Джемма и Мерседес следовали за ними.

— Ты трахнул её утром?

Я даже не повернулся к своему лучшему другу, отвечая: — Нет.

— Я просто знаю, как ты мыслишь, когда пытаешься вывести кого — то из панической атаки. — Ну не может же он просто оставить это. Я прикоснулся к Джемме всего один раз.

— Даю тебе неделю.

— Заткнись, — рявкнул я. — Она всё равно потом пожалеет. — Сегодня она ни разу не взглянула в мою сторону. Не то чтобы у нас было много возможностей, но, когда они появлялись, она сознательно избегала меня.

— Давай уже. Тэйт ждёт, а ты, видимо, рвёшься поскорее отправиться караулить дверь Джорни, будто она может испариться в воздухе.

Я сухо усмехнулся — не удивлён, что он знает, где я провожу время.

— А ты чего ноешь? Теперь вы с Джем можете трахаться сколько влезет. — Я замолчал, переведя внимание с Джорни на того, кто тоже не сводил с неё глаз. — Хотя тебе, вроде, всё равно, даже если я буду в комнате.

Исайя запрокинул голову и разразился таким громким хохотом, что стая птиц слетела с обледеневшего дерева. Его хриплый крик «Джемма!» заставил волосы на моей шее встать дыбом. Я не видел, обернулась ли она, смотрела ли на меня Джорни — я был сосредоточен на Бэйне и его жучьих глазах, упёршихся в мою девушку.

— Я люблю тебя!

Раздался взрыв девчачьего смеха, а мои ноздри затрепетали от гнева, пока Бэйн держал руки в карманах толстовки, а его голова в шапке была наклонена к ограждению трибун.

— Исайя.

Я произнёс его имя спокойно, но внутри бушевал. Горел от ярости и неопределённости.

— Что?

Он быстро проследил за моим взглядом, но, поняв, громко вздохнул:

— И что? Он что — то сделал?

Я повернулся к Исайе, когда Джорни с подругами скрылась за углом Святой Марии, вероятно, направляясь