Ранчо страстных признаний - Лайла Сэйдж

Она замолчала, я покачал головой.

– Ты сумасшедшая, Тедди-детка, – сказал я.

Ласковое прозвище будто само сорвалось с губ. Я подошел ближе, убрал непослушную медно-рыжую прядь с ее лица.

– Мне пора на работу. Увидимся позже.

– Да? Уверен? – прищурилась она. – Вдруг ты опять передумаешь и заставишь меня семь лет хранить секрет, пока сам будешь делать вид, что терпеть меня не можешь?

Я снова покачал головой. Тедди открылась, доверилась мне, а я… Тогда, после первого поцелуя, – когда наконец решился и сделал то, чего так сильно хотел, – я причинил ей столько боли.

– Послушай меня, – сказал я. – Я в здравом уме, не сплю, не одержим демонами и, самое главное, на этот раз никуда не денусь. Поняла?

– Поняла, – тихо ответила она.

Я коснулся губами ее лба и ушел.

Толком не понимал, что вообще происходит. Но очень хотел, чтобы это не заканчивалось.

Я сел в пикап и поехал к рабочим конюшням ранчо. Каждые пару месяцев приезжал ветеринар для осмотра лошадей, а сейчас, после зимы, нам нужно было еще и проверить подковы.

Сначала я увидел Эмми. Они с Уэстом перегоняли наших семейных лошадей через все ранчо на большое пастбище рядом с рабочими конюшнями.

Уэст ехал верхом на своей пего-серой кобыле Игги, а Эмми – на Хьюи.

Хьюи был новичком на «Ребел блю» – наполовину тяжеловоз, огромный, как чертов гигант. Эмми он нравился, потому что был отличной рабочей лошадью. Ее основная лошадь Мэйпл привыкла к скачкам и не любила обычную работу на ранчо, ей не хватало терпения. Мы с Мэйпл не ладили. Она кусалась.

Семейный табун шел с восточной стороны ранчо, а с запада подъезжал отец на Кобальте.

Кобальт был словно создан для моего отца. Черный американский пейнтхорс – самая красивая лошадь на всем ранчо.

В черной ковбойской шляпе, кожаных крагах и подбитой мехом джинсовой куртке отец выглядел настоящим хозяином ранчо – таким, каким мы все его помнили. И каждый раз, глядя на него, я чувствовал, как в горле встает ком.

Я так часто зацикливался на будущем ранчо «Ребел блю», что забывал о его славном прошлом и настоящем. И о том, что всем этим мы были обязаны Амосу Райдеру.

Я вылез из пикапа, как раз когда лошади подошли к загону.

– Ну надо же, – протянул Уэст. – Гляньте, кто наконец соизволил прийти на работу.

– Эмми сказала, что с перегоном вы справитесь сами, – ответил я.

– Так и есть, – подтвердила Эмми, бросив на Уэста многозначительный взгляд. Я знал, она изо всех сил старалась дать мне возможность отдохнуть. – Дасти командует людьми на ранчо. Все идет по плану.

К нам подъехал отец.

– Где ты был? – спросил я.

– Мое ранчо – мои правила, сынок, – усмехнулся он, подмигнув.

Я похлопал Кобальта по шее, и конь благодарно ткнулся в меня мордой.

– Ветеринар уже здесь? – уточнил я.

– Будет через полчаса, – ответила Эмми. – Думаю, начнем с наших пенсионеров, привяжем их к столбам до его приезда.

У нас было пять лошадей, которых мы больше не использовали в работе и не ездили на них верхом. Многие владельцы ранчо давно бы от них избавились, но только не Амос Райдер. Лошадь, отдавшая свою жизнь работе, более чем заслуживала достойную старость на «Ребел блю».

Это было важной частью наследия отца, и в последние годы я начал задумываться, как это наследие расширить. Может, мы могли бы принимать больше лошадей, которым нужен дом на закате их жизни, – организовать что-то вроде приюта. Я пока не придумал, как реализовать эту идею. У меня просто не хватало на это времени.

Но у нашего ранчо был огромный потенциал. Я не хотел, чтобы эпоха роста «Ребел блю» ушла вместе с моим отцом. Я хотел, чтобы она продолжалась.

Эмми, Уэст и отец спешились. Эмми была высокой, но даже для нее спрыгнуть с массивного Хьюи было непросто. У меня заболели колени только от одного вида.

– Он просто громадина, – сказал я Эмми.

– Я его обожаю, – ответила она. – Правда, ленится иногда.

– Его рысь быстрее, чем у других галоп. Только идет он с меньшими усилиями.

– Зато и рысь, и галоп у него очень мягкие, – сказала Эмми. – Можно хоть весь день сидеть в седле, как на диване.

– Отличный конь для новичков, – заметил я.

Уэст подошел и почесал Хьюи за ушами:

– Слышал, Хьюберт? Городские девчонки тебя обожают.

Хьюи тихо заржал, как будто соглашаясь.

– Я знал, что он будет дамским угодником, – вставил отец.

Он купил Хьюи на аукционе – сказал, что у того добрый взгляд. Я так и не понял, что это значит, – наверное, такое приходит с опытом.

– Нам нужны Пич, Пеппер, Уинстон, Док и Эпплджек, – сказала Эмми, беря два недоуздка. – И возьмем с собой Муншайн.

Муншайн была старой – почти тридцать лет, – но все еще в отличной форме. Если так и дальше пойдет, у нее еще лет пять верховой езды впереди. Хорошая лошадь. Когда Ада, девушка Уэста, еще не привыкла к лошадям, она всегда выбирала Муншайн.

Мы с Эмми и Уэстом начали надевать недоуздки на лошадей. Эпплджек, этот старый хитрец, пытался от меня улизнуть, но я все равно его поймал.

– Что-то ты подзаржавел, Густ, – поддразнил меня брат.

– Да пошел ты! – крикнул я в ответ.

По гравийной дороге подъехала машина. Подняв голову, я увидел серебристый «додж» – к конюшням приближался ветеринар.

Доктор Бовски, или просто Джейк, или ветеринар, был человеком городским. Работал в центре, ни разу в жизни не прицеплял к пикапу трейлер. Тем не менее у него был этот жутко здоровенный грузовик. Я ничего против него не имел, но его тачка с этими навороченными допами казалась мне слишком пафосной.

А когда он выбрался из машины, я заметил, что на нем были ковбойские сапоги. Какого черта, зачем ветеринару сапоги и ковбойская шляпа?

Джейк начал осмотры, работа пошла без остановок – лошадей заводили и выводили обратно. В семейном табуне было тридцать лошадей, так что день обещал быть долгим.

Спустя час мы закончили с пенсионерами и я пошел за Мавериком – старой лошадью Хэнка.

Тут я услышал звук подъезжающего квадроцикла, и Маверик вдруг заволновался, замотал головой, захлопал хвостом. Я пристегнул недоуздок и повернулся посмотреть, что его так оживило.

Тедди и Райли шли к загону, держась за руки. При виде их вдвоем у меня чуть не перехватило дыхание.

Неизменный хвост рыжих волос раскачивался из стороны в сторону в такт шагам Тедди. На ней были коротенькие джинсовые шорты, едва заметные под огромной