Три дня на перекрёстке - Андрей Белкин

1 корпуса временный пост из одного сержанта, наказав ему, до утра, быть на страже покоя разнеженных москвичей из окрестных домов. Увидев носилки, труп, охранников, Катю – с узлом окровавленной одежды и, испугавшись, что эти металлурги опять что-то затевают, сержант перевёл руки в боевое положение – одну на кобуру штатного пистолета, другой поднёс рацию к лицу. Вова, знакомый сержанту по урокам самообороны – человек гора два раза в неделю преподавал основы айкидо в одном из спортзалов МВД, знаком приказал полицейскому повременить с необоснованной паникой. Сержант смутился и, дождавшись пересечения странной процессией пределов вахты, вышел к ней для разъяснения происходящего. Вова с вдохновением ординатора – после первого самостоятельного дежурства, с неподдельным удовольствием продемонстрировал двух-ротовый пьяный труп, и пояснил, что скорую вызовет сразу после полного расщепления алкоголя организмом живучего мертвеца. Сержант согласился, ведь в его бытность в полицейском общежитии подобные случаи были, точнее случай, а может и не в полицейском общежитии, а в каком-то другом. В общем, сержант дал добро на транспортировку Коли в его комнату. На этом вечеринка, она же день рождения – была завершена. Три серых 16 этажных громады ровно задышали и, убаюкиваемые шелестом Профсоюзной, наконец-то уснули. Измотанные москвичи, проклиная затейливых металлургов, тоже погрузились в сон, но не такой спокойный и здоровый как у будущих повелителей раскалённого горна, а тоскливый, прерывистый и в общем больной. Катя, оставив окровавленный узел и растерзанного Колю на попечение друзей и пассии, вернулась к себе. Заспанный Иван, демонстрируя крепкий металлургический сон, впустил любимую домой и, дождавшись, пока она присоединилась к нему на диване, усыпил её своим мерным дыханием. Кате, опустошённой безумством аспирантов, снилось завтрашнее неприятное – её начальник, требующий наказания аспирантов за ночной разгул, и ехидные ухмылки ненавистного женского сообщества.

Выход. Молоко

Иван 53 года

Арсена разбудила Роза: «К тебе какой-то парень, он ждёт на площадке, отказался входить». Туго соображая после насильно прерванного сна, Арсен босиком прошлёпал к двери и, не открывая её, посмотрел в глазок. У лифта торчал восторженный барыга из Мелодии.

– Задолбал, придурок. Далась ему эта дискотека. Теперь не отстанет, – Арсен злобно шипел и ненавидел назойливого промоутера.

– Что такое, Арсенчик? – Роза сделала маленький телевизор на кухне потише.

– Нормально! Пообещал на свою голову! – Арсен безжалостно встал в адидасы и вышел на лестницу.

Роза подкралась к двери и слушала, как неизвестный уговаривает внука поехать в какое-то Молоко:

– Арсен, у тебя совесть есть, я сорвался с дискотеки, такси у подъезда ждёт, Вальдемар ждёт, все ждут. Ты станешь богатым человеком!

– Это обязательно? – не соглашался внук.

– Если не поедешь, в комок на Комсомольском и ко мне больше ничего не приноси.

Внук со злобной физиономией направился к двери. Роза, едва успев ретироваться на кухню, елейным голосом заботливой бабули справилась – всё ли у внука нормально.

– На дискотеку в Олимпийскую деревню придётся поехать, я забыл, а обещал. Карине позвоню, она тоже хотела сходить, – внук недовольно хлопнул входной дверью, затем подошёл к телефону и рваными движениями принялся наворачивать цифровой диск.

Роза внимательно прослушала диалог внука и внучки и, сделав вывод, что дети ничего плохого не замышляют, а всего лишь собираются развеяться, вывела маленький телевизор на привычную громкость и вернулась к уже почти остывшей чашки кофе. Арсен умылся, почистил зубы, наскоро протёрся влажным полотенцем и, накинув на себя первую попавшуюся чистую футболку и мятые джинсы, был готов выходить.

– Курицу гриль придётся жрать, ненавижу, – ощетинившимся ящером прошипел Арсен и, попрощавшись с Розой, сорвал короткую кожаную куртку с крючка в прихожей, щёлкнул английским замком, и присоединился к палачу своего времени, который уже изнывал от нетерпения у лифта.

Пока Арсен и шантажист из Мелодии тряслись в громком такси по направлению к Олимпийской деревне, Карина и Иван в приподнятом настроении держали путь туда же. Такси и малиновая восьмёрка прибыли ко входу дискотеки «У Фонтана», оно же Молоко, с разницей в полминуты. Арсен, подхваченный барыгой под руку, скрылся в чреве дискотеки, нырнув во вход для своих. Карина через лобовое стекло восьмёрки лишь увидела его кожаную куртку, мелькнувшую в дверях:

– Если нас не пустят на фейсконтроле, я Арсена точно убью. Ладно, идём, дылда на входе, кажется, заметил наши блатные номера.

Карина злилась на брата не просто так, он, когда звал сестру с её любовником на вечеринку, обещал их встретить и провести, но как обычно бывало в бестолковой жизни Арсена – всё забыл.

– Сорвал нас с любовного ложа, и просто кинул, ей богу – убью, если сейчас не пустят, – не унималась Карина.

Когда элегантная пара выдралась из малиновой восьмёрки, один из бугаёв – тот самый, считавший номера 04, МОС, растолкал гудящую толпу у входной рогатки, и заботливо, с подобострастной улыбкой провёл приметных гостей внутрь.

– Номера и впрямь волшебные, – ехидно шептал на ухо возлюбленной Иван, – но почему-то, я по всему этому блату абсолютно не скучаю.

– Не занудствуй, милый. Мы пришли сюда повеселиться, а не глумиться над совкизмом!

Бугай, столь любезно встретивший наших влюблённых, внимательно следил за их подъёмом по лестнице на второй этаж – там, где была дискотека и самый убогий в мире бар, а затем, шепнув второму громиле, чтобы тот наблюдал за восьмёркой (а то эти ПТУшные гопники её поцарапают своими палёными клёпками), тоже поднялся в мир советского клубного гламура.

Карина в классическом джинсовом костюме – короткой куртке с подогнутыми на один оборот рукавами и задранных на талию джинсах, и Иван в синих джинсах и чёрной ветровке с капюшоном – Nike, мгновенно завладели вниманием ближайших к выходу с лестницы посетителей. Свет лестничных ламп ярко искрил в спину нашей парочке, а темнота дискотеки наоборот ослепляла, и парочка не сразу заметила, что Арсен рукою махал от одного из столиков, судя по расположению в зале – от самого почётного. Поняв, что его не видят, Арсен вскочил и, ловко скользя сквозь колыхающуюся в танце толпу, устремился к сестре и Ивану. Карина, наконец, так же совладав с темнотой, выхватила брата взглядом и, подцепив нерасторопного возлюбленного под локоть, решительно двинулась к заботливому братцу, разрезая собою дёргающуюся в нелепых «па» массу. Арсен дождался сестру, схватил её за руку и как ледокол, потащил парочку за собой к лучшему столику на дискотеке. За столом было несколько человек, и один из них показался Ивану знакомым. Начавшиеся было мучения – «Где я его видел?», были пресечены этим человеком в зародыше – незатейливым подскоком на