Истинная за Завесой - Натали Карамель

согласие. Зверь чувствовал его боль, его решимость. Они были связаны навеки. И пока Катя была в опасности, пока ее свет мог погаснуть – их цели совпадали. Защитить. Найти убийцу. Раскрыть тайну.

Далин подошел к столу, где лежали донесения с границы, отчеты управляющего. Бумаги казались бессмысленными. Он взял перо. Его пальцы сжали древко так крепко, что оно треснуло.

Одиночество сжимало горло. Но теперь в нем горел не только холод пустоты, но и жар любви и ярости защиты. Катя уехала. Но ее битва – и теперь его битва – только начиналась. И он, Далин Вейлстоун, дракон крови и власти, не намерен был ждать в стороне.

Хочешь больше книг? Легко!

Добавь в библиотеку – чтобы не искать потом.

⭐ Отметь звездой на главной – это лучший способ сказать "спасибо" автору!

Подпишись внизу страницы – и будь первым, кто узнает о новинках!

Эти три клика – топливо для писательского двигателя! Помоги автору не сбавлять обороты! ✨

Глава 31. Возвращение в логово змей

Карета со скрипом остановилась у знакомых ворот — высоких, чугунных, с выкованным фамильным гербом Вейлстоунов, изъеденным дождями до матового блеска. Вечерний воздух был густ от запаха мокрой листвы и дыма — где-то вдали жгли опавшие ветви, и горьковатый аромат смешивался с сыростью. Катя сжала кулаки, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, а в ушах стучит кровь.

«Ну что, леди Катарина», — Элис подмигнула ей, притворно весело, «добро пожаловать в родные пенаты!»

Ее голос прозвучал неестественно громко в тишине усадьбы — даже птицы не пели здесь, будто зная, что это место давно отравлено холодом.

Дверь открылась еще до того, как они успели подняться по ступеням, скрипнув на заржавевших петлях.

«А, наша несостоявшаяся герцогиня вернулась!» — Мать стояла в дверях, тонкие губы искривлены в ядовитой улыбке. От нее пахло дорогими духами — жасмином и миндалем, но под этой сладостью сквозило что-то резкое, как уксус. «Ну конечно, куда же еще тебе идти, пустышка?»

Катя не успела сделать и шага, как Себастьян, ее «любимый» брат, резко ущипнул ее за локоть, так что слезы брызнули в глазах. Его пальцы были липкими от вина, а дыхание пахло перегаром.

«Даже забеременеть не догадалась», — прошипел он, «хоть так бы привязала его. А теперь он ищет настоящую невесту. Тебя же просто выбросят, как мусор».

Отец молчал. Но его взгляд — холодный, презирающий — говорил сам за себя. Ты неудачница. Позор рода. Никому не нужна. В воздухе между ними висела тяжелая тишина, прерываемая лишь потрескиванием факелов у входа.

«Проходи», — махнула рукой мать, «комната твоя свободна. Хотя, может, стоило отдать ее горничным? Вряд ли ты теперь задержишься здесь надолго».

Катя стиснула зубы и прошла мимо них, чувствуя, как спина горит от их взглядов. Паркет под ногами скрипел всё громче, будто смеялся над ней.

Комната. Та самая, в которой настоящая Катарина провела столько одиноких, горьких лет. Те же обои с выцветшими розами, та же кровать с матрасом, тот же запах — пыль, лаванда из саше в шкафу и… что-то еще. Что-то кислое, как старые слезы, въевшиеся в дерево.

«Ну и семейка», — фыркнула Элис, швыряя вещи в шкаф. Дверца со стуком захлопнулась, и с полки свалился флакон духов — разбился, заполнив воздух терпким ароматом розмарина. «Прямо как в старых сказках: мачеха, злобный братец и отец-тень».

Луиза, бледная от ярости, тут же бросилась к Кате:

«Ты в порядке? Они даже не дали тебе переступить порог, как начали!»

Катя медленно выдохнула. В груди клокотало, но она сжала это чувство, как раскаленный уголь.

«Я ожидала хуже».

«А я предлагаю подсыпать им в чай слабительных трав», — весело сказала Элис. «Пусть знают, с кем связались».

Девушки рассмеялись, и Катя почувствовала, как напряжение немного отпускает. Но тут же за окном завыл ветер — резкий, злой, будто предупреждая.

В дверь постучали — три четких удара, как приговор.

«Леди Катарина, вас ждут к ужину в семь», — прозвучал голос служанки, плоский и безжизненный.

«Спасибо», — ответила Катя ровно.

Шаги за дверью затихли, но в воздухе остался запах лука и жира — кухня явно готовила что-то тяжелое, маслянистое.

Она подошла к зеркалу, поправила волосы. В отражении смотрела на нее уже не сломленная Катарина. Катя.

«Они думают, что я та же дурочка, которую можно затравливать», — тихо сказала она. «Но я не она. И сегодня же они это поймут».

Луиза улыбнулась.

«Месть?»

«Месть», — подтвердила Катя. «Но не грубой силой. Ядовитыми порциями. Начиная с этого ужина».

Элис засмеялась.

«О, мне это нравится».

Катя глубоко вдохнула и поправила платье. Где-то внизу уже звенели ложки о тарелки, и запах жареного мяса пробивался сквозь щели в полу.

«Пора. Пусть видят, кого на самом деле впустили в свой дом».

И в тот же момент ледяной сквозняк рванул по комнате, заставив дрожать пламя свечей.

Катя спустилась в столовую по широкой, холодной лестнице. Каждый шаг отдавался гулким эхом в пустых коридорах, словно дом был огромным, безжизненным колоколом. Двери в столовую были распахнуты, выпуская волну теплого, насыщенного воздуха, густо замешанного на ароматах ужина: дымное жаркое из незнакомого мяса с нотками дикого чеснока и можжевельника, сладковатый пар от запеченных корнеплодов Этерии и терпкий запах красного вина, которое уже разливали в тяжелые хрустальные бокалы.

Естественно, ей не обрадовались. Мать, восседая во главе стола, как хищная птица на насесте, лишь бросила на нее ледяной взгляд, едва Катя переступила порог.

«Явилась. Как мило, что ты почтила нас своим присутствием», — ее голос был гладким, как лезвие, покрытое маслом. «Садись. Не заставляй нас ждать вечность».

Стул Кати скрипнул против паркета, когда она отодвинула его. Ткань сиденья была жесткой и холодной даже сквозь платье. Она заняла свое место – самое неудобное, у самого края стола, спиной к сквозняку от приоткрытого окна.

Ужин начался в гробовой тишине, прерываемой только звоном приборов о фарфор. Блюда Этерии, как всегда, были необычными и восхитительно вкусными. Катя почти физически ощутила, как теплая волна удовольствия от нежного мяса и сочных овощей разливается по ее телу, невольная улыбка тронула губы. Хоть какая-то радость в этом змеином гнезде.

Мать отпила глоток вина, поставив бокал с