Сюрприз для боевого мага или Наследство возврату не подлежит - Вероника Васильевна Крымова

Она отвернулась, принимаясь нервно поправлять салфетку на столе. Я настаивала, говорила о странных явлениях, о болоте, о том, что, возможно, смерть мистера Карпентера как-то прольет свет на череду всех этих странных происшествий творившихся в Санивейле в последние десятилетия. Но Зельда лишь качала головой, ее глаза наполнялись не слезами, а глухой, непреодолимой стеной отказа.

– Я почти ничего не знаю, – твердила она. – Он не посвящал меня в свои дела. Просто… несчастный случай.

Я уже почти отчаялась. Я не знала, как разговорить старушку, как пробиться через ее защиту. И вдруг мой взгляд упал на облезлую садовую статуэтку гнома, державшего на руках кролика. И в памяти всплыла картинка – того самого зайчика с цветком, эмблему фабрики «Арквейн».

– Зельда, – тихо спросила я. – А что означает этот зайчик на коробке с игрушками? Почему именно он?

Эффект был мгновенным и ошеломляющим. Глаза миссис Карпентер наполнились слезами, которые на этот раз потекли по ее морщинистым щекам безудержно. Она смахнула их тыльной стороной ладони с дрожащими пальцами и прошептала:

– Это… это была любимая игрушка нашего мальчика. Арчибальда.

И тогда история полилась сама собой, горькая и трагическая.

– У нас с Артуром был сын. Единственный, долгожданный… – голос ее прерывался. – Арчи был таким живым, таким любознательным… Артур сам смастерил для него механического зайчика. Тот мог шевелить ушами и бить лапкой по барабану… Однажды няня отвлеклась… всего на миг… а дверь в детскую была открыта… Он посеменил за мячом, который куда-то укатился… – Она закрыла глаза, будто вновь переживая тот ужас. – Арчи…он упал с верхнего пролета лестницы. Это был один миг. Один роковой миг…

Она долго молчала, собираясь с духом.

– Артур… он почти сошел с ума от горя. Винил себя, винил меня, винил весь мир. Я думала, потеряю и его. Но я нашла в себе силы… силы убедить его, что это был страшный, но несчастный случай. Что никто не виноват. Я не могла потерять его тоже.

– И он ушел в работу, –догадалась я.

– Да. Артур принял предложение одного скользкого типа, который впоследствии стал его компаньоном и началось производство игрушек. Тысячи игрушек для чужих детей… Но горе никуда не ушло. Оно глодало его изнутри. И тогда он… увлекся артефакторикой. Очень глубоко. Он мечтал… он одержим был идеей создать машину. Машину, которая позволила бы заглянуть в потусторонний мир. Увидеть сына. Хоть на мгновение. Он использовал какие-то особые артефакты…я не знала их название, но видела их золотистое сияние. Артур говорил, что это ключевой компонент для стабилизации портала… Но он не был безумцем! Он не рискнул проводить испытания дома. Он отправился на озеро. На самое… безлюдное, тихое… И там… там что-то пошло не так. Аппарат взорвался… и унес его жизнь…

Я слушала, онемев. Кусочки мозаики сложились в ужасающую картину. Артур Карпентер не просто спровоцировал аномалию. Он, движимый отцовским горем, создал ее. Его машина, питаемая радоцитом, не просто «заглянула» в иной мир – она пробила брешь в самой ткани мироздания. Брешь в темный, непредсказуемый мир, который все эти годы медленно просачивался в нашу реальность через болото, образовавшееся на месте взрыва. А теперь добыча Вандера, использующая тот же радоцит, добивала начатое – расширяла щель, делая ее достаточно широкой для того, чтобы нечто поистине чудовищное хлынуло оттуда в наш мир.

Меня осенило леденящим душу ужасом.

И в этот самый момент в воздухе что-то изменилось. Свет померк, словно на солнце наползла огромная туча. Послышался далекий, нарастающий гул, похожий на рев разъяренного зверя.

Солнечный свет, только что ярко освещавший террасу, померк – не так, как при обычной грозе, а словно его выключили гигантским рубильником. Сумерки спустились внезапно и неестественно, окрасив все в серо-лиловые тона. Воздух затрепетал, и донесся низкий гвалт. Он был похож на отдаленный рев тысячеголового зверя, на скрежет ломающихся металлических конструкций, смешанный с шипением миллионов змей. Звук, от которого кровь стыла в жилах и по спине бежали ледяные мурашки.

– Вам лучше войти в дом, госпожа, – проскрежетал механический голос. Это говорил автоматон-дворецкий, замерший у облезлых ступеней старой терассы. Его оптические сенсоры, обычно мерцавшие ровным синим светом, теперь пульсировали тревожным алым. – Мои локаторы фиксируют быстрое приближение аномальных атмосферных явлений. Угроза оценивается как… критическая.

Я резко развернулась к бледной, как полотно, Зельде. Она стояла, прижимая к груди фарфоровую чашку, ее глаза были огромными от чистого, животного ужаса.

– Наверх! – крикнула я, хватая ее за холодные руки. – Сейчас же! На чердак, как можно выше! Закройте все щели, все двери тряпками, запритесь! Не выходите и не открывайте никому! Вы слышите? НИКОМУ!

Не дожидаясь ответа, понимая, что счет идет на секунды, я выскочила на улицу. Воздух уже был густым и тяжелым, пропитанным сладковато-металлическим запахом, от которого першило в горле и слезились глаза. Он был обманчиво приторным, как запах гниющего меда.

А в конце улицы первые щупальца тумана уже лизнули булыжники мостовой. Они вели себя как живые существа – не просто стелились, а ползли, ощупывая дорогу, огибая препятствия, с любопытством пробуя на вкус мир, в который они так нагло вторглись. Гул стал оглушительным, он исходил отовсюду, заполняя собою все пространство, вдавливаясь в барабанные перепонки.

Я застыла на мгновение, парализованная масштабом надвигающегося кошмара. Это был апокалипсис. И он пришел из иного мира, двери в который мы сами же и приоткрыли. А теперь эти двери распахивались настежь.

Глава 19

Я выскочила на улицу, и леденящий ужас сковал меня на мгновение. Туман был уже не на окраинах – он был здесь. Он окутывал дома плотной, переливающейся лиловой пеленой, глуша звуки и искажая очертания. Воздух стал густым, сладковато-гнилостным, и им было трудно дышать.

Со стороны болота, сметая все на своем пути, катилась стена. Но это была не туча и не буря. Это было плотное, густое, переливающееся лиловым и ядовито-фиолетовым марево. Оно уже поглотило окраины, и теперь дома на дальней улице один за другим исчезали в его пучине, словно растворяясь в кислотном озере. Туман двигался неумолимо, с чудовищной скоростью, и его движение было слишком целенаправленным, чтобы быть просто стихией.

– Нет… – вырвался у меня сдавленный шепот. Это было хуже, чем в моих самых страшных кошмарах.

–В поместье! Нужно предупредить Джейсона! – пронеслось в голове единственной здравой мыслью.

Я бросилась к своей двуколке, привязанной у ворот дома Карпентер, и по пути кричала в наступающую мглу, обращаясь к невидимым, перепуганным жителям:

– На