Сюрприз для боевого мага или Наследство возврату не подлежит - Вероника Васильевна Крымова

Затем, стараясь говорить быстро и четко, я пересказала ему все, что узнала от Зельды Карпентер – о трагедии, об эксперименте ее мужа, о взрыве, который, вероятно, и породил первую трещину.

И в этот момент до нас донесся оглушительный рев Алфи.

– Слушайте все! – его бас прорезал гул, и мы обернулись. – Если эпицентр – это болото! Дырка в другой мир! Карпентер открыл ее с помощью радоцита! Значит, логично, что и закрыть ее можно чем-то противоположным, но равным по силе!

Все взгляды, полные надежды и страха, устремились на него.

– Что ты имеешь в виду? – крикнул Джейсон, отбрасывая щупальце, пытавшееся схватить его за ногу.

Озарение вспыхнуло в моем сознании, как молния.

– Те самые камни! – вступила я, перекрикивая вой ветра. – Те, что нашла Лили! Помнишь, как туман реагировал на них? Они ведь… живые, теплые. Они защищают. Их энергия – полная противоположность этой… этой мерзости! – Я посмотрела на Джейсона, и в его глазах я увидела то же самое понимание.

– Точно, – резко кивнул граф Вейн, его ум уже просчитывал возможности. – Мы можем использовать их! Создать направленный магический взрыв прямо в сердце болота! Обрушить всю энергию жизни, всю ее чистоту, в эту проклятую яму!

– Взорвать артефакты такой силы? Это чистейшее безумие! – воскликнул Харви, его ученый ум восстал против такого варварства. – Последствия непредсказуемы! Мы можем не закрыть щель, а, наоборот, разорвать пространство надвое! Вызвать цепную реакцию, которая уничтожит половину герцогства!

– А если не сработает? – тихо, но четко спросила Эстер, игнорируя эмоциональную тираду виконта. Ее практичный взгляд был устремлен на Джейсона. – Есть ли у этого плана хоть какой-то теоретический фундамент?

Джейсон медленно обвел взглядом всех собравшихся – своего верного друга-великана, рационального виконта, прагматичную боевую подругу и меня. В его глазах горела решимость, замешанная на самой черной безысходности.

– Других вариантов у нас сейчас нет. Ни одного. Или пан, или пропал.

Это был чудовищный риск. Азартная игра на кону которой стояла жизнь всего города. Но это был наш единственный шанс.

Не говоря больше ни слова, Джейсон свистнул, призывая своего коня, мощным движением подхватил меня и посадил в седло, а затем запрыгнул следом.

– Держись крепче! – крикнул он.

Мы рванули вперед, и магия Джейсона и его друзей, мчащихся рядом, расчищала нам путь. Они бились на ходу, отбивая атаки тварей, которые кидались на нас из смыкающегося тумана. Алфи, сокрушая все на своем пути, Эстер – точными и смертоносными выпадами, Харви – создавая сложные защитные барьеры. Это был безумный, отчаянный скачок сквозь ад.

Доехав до поместья, Джейсон почти столкнул меня с седла в безопасную зону у парадной двери.

– Запрись в доме, защитных чар надолго не хватит! – приказал он.

И затем они развернулись и помчались прочь – в самое сердце тьмы, навстречу немыслимому риску, оставив меня в оглушительной тишине, разрываемой лишь далеким эхом их безумной атаки и навязчивым, всепроникающим гулом.

Я на ватных ногах, зашла в дверь. Воздух в поместье стал густым и сладковатым, пахнущим гнилыми цветами и озоном. Даже здесь, за прочными стенами, мы не были в безопасности. Фиолетовый туман пожирал Санивейл, и его дыхание просачивалось сквозь щели, под двери, наполняя дом леденящим душу предчувствием.

Я загнала миссис Флетчер и Руби в самую дальнюю комнату на втором этаже – старую кладовую без окон, с массивной дубовой дверью.

– Не выходите, что бы вы ни слышали! – приказала я, и мой голос прозвучал чужим, хриплым от напряжения. – Ни за что! Не открывайте дверь, даже если будете слышать мой голос! Понятно?

Марта лишь кивнула, прижимая к себе перепуганную Руби. Ее глаза были огромными, полными страха, но в них читалась и решимость – защитить ребенка любой ценой. Ангус стоял у двери с зажатой в трясущихся руках кочергой, выглядев жалко и отважно одновременно.

Я прикрыла их дверью и осталась одна в коридоре. Сердце колотилось где-то в горле. Гул за стенами нарастал, превращаясь в оглушительный рев. И тогда я услышала первый стук в парадную дверь. Не грубый и сильный, а тихий, жалобный, похожий на царапанье.

– Аманда? Милая, открой… мне так страшно… – донесся голос. Голос моей мамы.

Ледяная волна прокатилась по моей коже. Это был не он. Не мог быть. Но он звучал так правдоподобно – каждый излом, каждая интонация…

– Уходи! – крикнула я, прижимаясь спиной к стене и сжимая кухонный нож, который успела схватить на бегу. Рука дрожала.

– Доченька, пожалуйста… там такие твари… они повсюду… – голос срывался на плач, полный настоящего, животного ужаса.

Я зажмурилась, пытаясь заглушить его. Это был обман. Ловушка. Но каждая клеточка тела рвалась открыть, впустить, спасти.

Стук прекратился. На смену ему пришел новый звук – скрежет когтей по стеклу окон в гостиной. Я крадучись подошла к арочному проему и заглянула внутрь.

В окно, искаженное льющимися по нему струйками фиолетового марева, смотрели десятки глаз. Бездонных, пустых, светящихся тусклым светом. Они не моргали, просто смотрели на меня, полные немого голода. А по стеклу ползли трещины.

Я отпрянула, и в этот момент с оглушительным грохотом оконные рамы не выдержали. Стекло посыпалось внутрь, и вместе с осколками в комнату вкатилась волна густого, вязкого тумана. Из него на пол спрыгнули… тени. Существа, слепленные из марева и теней, с длинными, костлявыми конечностями и ртами, растянутыми в беззвучном вопле.

Одни ринулись ко мне, другие – к лестнице, ведущей наверх.

Адреналин ударил в голову, смывая страх. Я не была магом. У меня не было мощных заклинаний. Но у меня был нож, ярость и всепоглощающая ярость, дающая силы защитить своих.

– Сюда! Ко мне! – завопила я, отступая в узкий коридор, пытаясь отвлечь их на себя.

Первая тень кинулась. Я отскочила, неуклюже взмахнула ножом. Лезвие пронзило марево, и существо с визгом рассыпалось, но на его место уже бежали двое других. Одной рукой я схватила со стола тяжелую медную вазу и швырнула ее в ближайшее окно, в надежде проветрить комнату. Стекло звонко разбилось, и туман на миг отхлынул, зашипев.

Но их было слишком много. Они окружали меня, их шепот сводил с ума – они называли меня по имени, голосами детей из приюта, голосом Джейсона…

Одна из тварей, похудее и проворнее, рванула к лестнице. Я, не раздумывая, бросилась наперерез, пнула ее что есть силы. Существо отлетело, ударилось о стену и на мгновение приняло облик той самой «мамы» с ребенком, что обманула меня на улице – ее лицо исказилось в гримасе мерзкого смеха.

– Не трогай их! – зарычала я, сжимая нож так,