Истинная: Яблоневый Сад Попаданки - Инесса Голд

Я посмотрела на Каэлена, на его лицо в отсветах пламени, на его руку, крепко сжимавшую мою. Посмотрела за окно, на свой сад, укрытый ночной тьмой, на холодные, чужие звезды в небе.

Мое прошлое было там, за немыслимой гранью. Оно было прекрасно, и оно было в прошлом. А моя настоящая жизнь, моя любовь, моя битва, мой дом – были здесь. С ним.

Выбор был сделан не сейчас. Он делался каждый день. Когда я посадила первое семя в эту землю. Когда я отбила первую атаку врагов. Когда я спасла его из ловушки. Когда я почувствовала его любовь, такую же яростную и несокрушимую, как горы вокруг. Сегодня я просто произнесла это вслух. Для себя.

— Спасибо, что выслушал, — сказала я, и мой голос был спокоен и тверд. Я сжала его руку в ответ. — Мой дом был там. Но моя жизнь – здесь. С тобой. Я готова.

Он притянул меня к себе, и я уткнулась лицом ему в плечо. Его объятия были не страстными, а глубокими, защищающими. В них было безграничное уважение к силе моего выбора.

Мы сидели в тишине, чувствуя биение сердец друг друга. Я посмотрела на свой камешек, лежавший на столе. Он больше не был якорем, тянущим меня назад. Теперь это был ключ. Ключ к нашему общему будущему.

Я была спокойна. Страх ушел, осталась только тихая, ясная решимость.

Глава 49 (Каэлен)

Ее выбор, тихий и окончательный, прозвучавший в предрассветной тишине нашего убежища, стал для меня точкой невозврата. Она отпустила свой мир ради моего. Ради меня. Эта жертва, принесенная так просто, без пафоса и условий, легла на мои плечи ответственностью, более тяжелой, чем корона Лорда Вэйра.

Я больше не имел права на ошибку. Не имел права на слабость. Я должен был вернуть свой мир, чтобы было, что защищать.

— Мне нужно вернуться в крепость, — сказал я, когда первые лучи солнца коснулись инея на шипах ее изгороди. — Не для битвы. Для разговора. Я должен вернуть свой клан, прежде чем мы сможем спасти нашу землю.

Она посмотрела на меня, и в ее глазах цвета мха не было и тени страха за меня. Только полное, безоговорочное доверие.

— Я буду ждать, — ответила она просто.

Путь в крепость был похож на движение по лезвию ножа. Лорд Магнус, чьи глаза горели старческой, но несгибаемой яростью на предателей, провел меня, Бьорна и горстку верных воинов по тайным козьим тропам, известным лишь древним родам гор.

Мы скользили тенями по ущельям, где эхо могло выдать нас вражеским патрулям, пересекали ледяные ручьи, прячась от зорких глаз горных орлов, которых Изольда могла использовать как шпионов.

Внутри самой крепости нас встретили те, чья верность прошла проверку огнем и страхом. Старый Драган, мой верный командир гвардии, с лицом, похожим на растрескавшуюся скалу, и глазами, в которых все еще тлели угли гнева за свое унизительное отстранение. Несколько молодых капитанов, рисковавших всем ради своего Лорда. Они ввели меня в курс дела.

Крепость жила в лихорадке паранойи. Изольда, не получив вестей от Да'Кхара и чувствуя, как ускользает контроль, становилась все более жестокой и непредсказуемой. Ее отец, старый лис Эреван, пытался удержать власть, плетя интриги и задабривая старейшин обещаниями. Они созвали Совет на закате, чтобы окончательно утвердить свое регентство и, вероятно, объявить о моей «трагической кончине». Это был наш шанс.

Когда две луны – серебряная и багровая – начали свой танец на темнеющем небе, я стоял в тени бокового коридора, ведущего в Зал Совета. Я не надел доспех. Лишь простой дорожный плащ поверх темного камзола. Моим оружием сегодня должно было стать не пламя, а слово. Не ярость, а правда.

— Они готовы, милорд, — прошептал Драган, его рука лежала на эфесе меча. — По вашему знаку.

Я кивнул и шагнул из тени.

Двери зала распахнулись передо мной. На мгновение воцарилась тишина. Все взгляды обратились ко мне. Я видел шок на лицах старейшин. Страх. Недоверие. Изольда, сидевшая во главе стола, в моем кресле, вскочила, ее прекрасное лицо исказилось от ярости и удивления. Лорд Эреван окаменел, его пальцы вцепились в подлокотники.

— Стража! — взвизгнула Изольда, ее голос сорвался. — Схватить его! Он безумен! Он под влиянием ведьмы!

Ее личные гвардейцы, воины Скалистых Водопадов, бросились ко мне.

— СТОЯТЬ! — мой голос не был громким, но он был голосом дракона, голосом хозяина этих стен. Он ударил о своды зала, и гвардейцы замерли на полпути, инстинктивно подчиняясь истинной власти. — Я все еще Лорд этих земель. И я пришел говорить со своим Советом. Если кто-то из вас, — я обвел взглядом чужих воинов, — сделает еще один шаг, он не доживет до рассвета.

Я медленно прошел в центр зала. Мои шаги гулко отдавались в напряженной тишине. Я остановился, глядя не на Изольду, а на лица старейшин – на морщинистое, выжидающее лицо Лорда Гедрика, на хитрое, как у лисы, лицо Лорда Фабиана.

— Вы правы, — начал я спокойно, и мой голос заполнил зал. — В одном вы правы. Я был слеп. Я позволил старым союзам и личным привязанностям затуманить мой взор. Я не видел змею, которую пригрел на своей груди. И за эту слепоту мой клан едва не заплатил страшную цену.

Я бросил на стол застежку с гербом дома Рэйнар. Она звякнула о полированное дерево.

— Этот знак был найден на теле наемника, атаковавшего Сады Зари. Наемника, посланного убить мою истинную. Халворд, мой верный гвардеец, может подтвердить. Рэйнары – вассалы Скалистых Водопадов.

Зал загудел. Эреван побледнел.

— Ложь! Провокация! — выкрикнул он.

Я проигнорировал его. Мой взгляд нашел Изольду.

— Вы называете ее ведьмой? — я усмехнулся, но в усмешке не было веселья. — Да, она ведьма. Она своей магией спасла сад, который вы называли проклятым. Она своими яблоками вылечила моих воинов, когда их отравили ваши наемники. Она в одиночку противостояла магу Черных Скал, пока вы здесь, в тепле и безопасности, делили мою власть!

Я повысил голос, и он загремел под сводами.

— Вы говорите о стабильности? О благе клана? А я говорю вам о Бездне, что стучится в наши ворота! Вы слепцы! Пока вы плели свои жалкие интриги, враг стоял у порога! Камень Хранителей, Сердце наших земель, умирает! Древняя печать, защищавшая нас веками, трещит по швам. И ваша