По щучьему велению, по Тьмы дозволению - Евгения Преображенская

— Что тебе надобно, царевна?

— Ничего не нужно мне! — перекрикивая шум волн и ветра, ответила Витария. — Мы явились, чтобы проводить в последний путь этого славного воина Рагнэ. Последним его желанием было — увидеть тебя, Владычица!

Девушка обернулась к старику. Эйрик помог тому подняться, пристегнул к спине щит, словно королевский венец, водрузил на седые космы поношенный шлем. Пожилой воитель расправил плечи и взглянул на свою Владычицу. Та кивнула и маняще протянула к нему руки.

— … Хочу и я преподнести тебе дар! — спохватившись, крикнула Витария. — Серьги, сделанные лучшими мастерами Кривхайна. Я принесла их для тебя.

Царевна вынула из внутреннего кармана мешочек с драгоценностями и развернула его. Владычица резко повернула голову. Алый отсвет яхонтов отразился в её золотых глазах. Тонкие губы ведьмы изогнулись в довольной улыбке.

— Я принимаю твой дар, — ответила она.

Последние свои шаги Рагнэ Могучий сделал без помощи внука. В этот миг к нему вернулась не только способность ходить, но и вовсе пропала хромота.

Воитель обнял морскую красавицу, а та обвила руками его. Она страстно поцеловала в иссохшие уста старика, обвила зелёным хвостом его ноги. Так, слившись вместе, они упали за борт и исчезли в морских волнах.

29 Сквозь шторм

— Как же это? — вознегодовал Эйрик после долгого молчания. — Ты так и не задала свой вопрос, Витария.

Царевна ничего не ответила. Они сидели на палубе, а лодку немилосердно качало на волнах. Волны били в борта, брызги хлестали по лицу.

Ветер был сильный и резкий, мальчик боялся поднимать парус. Нужно было браться за вёсла, если они хотели достичь берега. Невовремя его подруга ощутила внезапный приступ слабости.

Вся тяжесть от осознания происходящего опустилась на плечи, придавила Витарию. Ей стало тошно. Вера в то, что она идёт правильным путём, в то, что они вообще выберутся из моря живыми, истаяла, как не было. Царевна упустила свою единственную возможность задать вопрос.

Собрав последние остатки сил, Вита снова поднялась. Она сжала кулаки и хотела уже во всеуслышанье вновь позвать Владычицу морскую! Но внезапно та явилась сама. Вита удивлённо распахнула глаза, разглядывая диковинное создание: не рыбу и не женщину.

— Я приняла твой дар, — беззвучно, как и в прошлый раз, молвила дева моря. — Но я не привыкла оставаться в долгу! Ответь же, что ты желаешь получить взамен? — её губы растянулись в хитрой улыбке. — Вижу я, что не нужно тебе ни княжество, ни царство, есть у тебя это всё… Но что-то мучает твою душу? Избавление ищешь ты от своей хвори?

На миг Вита замерла. Слова Владычицы заставили её задуматься. Что, если она попросит у ведьмы морской избавления не от захватчицы щуки, но от договора с Ледяницей? Что, если она оставит королевство и царя-батюшку, которому было не до дочери, который погубил и её матушку, ради любимого Инальта и их общих детей?

Ох, непростой выбор встал перед царевной. И всё же она не могла медлить. Витария распахнула солёные обветренные губы и произнесла:

— Не нужно мне ни богатств, ни власти… Не нужно мне ответных даров! Одного хочу я — знания: как избавить моё родное царство от щучьего проклятия? Чародейка Велиса сказала, что ты можешь знать щуку волшебную, колдунью речную и, возможно, ведаешь, как победить её чары!

— Подойди ближе, девочка, — попросила Владычица, поманив к себе.

Её странные нечеловеческие глаза зачаровывали девушку. Вита легко, будто всю жизнь ходила по прыгающим на волнах ладьям, приблизилась к русалке. Её странная красота одновременно ослепляла и отталкивала чужеродностью.

Кожа Владычицы была плотной, без единой морщинки. Вокруг глаз не было ни бровей, ни ресниц. Ветер не в силах был поднять ни волоска в тяжёлых золотых прядях. Это были не привычные Вите волосы, а скорее тончайшие щупальца, которые двигались по воле владелицы.

Серьги с алыми яхонтами красовались в её крохотных, едва выступающих ушках. Шею украшало ожерелье из изумительных жемчужин и кораллов.

Русалка подняла руку и положила на грудь царевны четырёхпалую кисть с перепонками между пальцев. Подалась ближе, будто всматриваясь во что-то внутри девушки. Та вздрогнула, когда морская дева прищурилась, — её веки закрывались снизу вверх.

— Тяжелы деяния людей, — раздался вздох. — Но и под водой такое случается… Смешались наши миры воды и суши — нескладно, опасно. Схлестнулись силы жизни и смерти, любви и злобы…

Витария онемела. Она лишь глядела на Владычицу да глазами хлопала. Та же, будто читая мысли царевны, продолжала вещать:

— Знай же, девочка, что ведьма речная, захватившая престол, — сестра твоя…

Царевна вздохнула, ощутила, как глаза налились жаром и влагой. Слёзы заструились по щекам. Сердце её дрогнуло, застучало так сильно, что стало больно.

— Но сестра, — продолжила Владычица, — не рождённая… Не живая она и не мёртвая…

— Моя сестра… — прошептала Витария, собравшись с силами. — Как же так?

— Отец у вас общий, — ответила дева моря. — Но если ты успела родиться на свет, то сестра твоя погибла ещё во чреве матери, на дне реки… Погибла как человек, но продолжила существовать иначе! Речные создания смилостивились над ребёнком и признали своей дочерью. Их нечеловеческая сила течёт в жилах твоей сестры. И… — русалка помедлила. — И гнев чёрный, обида страшная питают эту жизнь.

— Обида? — переспросила Витария. — За что?

— Обида на отца вашего, — кивнула Владычица. — Обида на мать твою и на тебя…

— Но я же не сделала ей ничего дурного… — прошептала царевна.

— Дурное ли, доброе — у каждого они свои, — произнесла морская ведьма. — Но есть единые законы природы: и живой, и неживой… Ты должна знать ещё кое-что, — пальцы русалки стиснули ткань платья на груди Витарии, нащупали медальон с портретом её матушки, с которым девушка всё это время не расставалась. — Как твоя сестра не обрела настоящую жизнь, застряв между ней и гибелью, так твоя матушка не обрела истинное успокоение…

— Что это значит? — выдохнула Витария, положив свою ладонь поверх холодной и гладкой руки морской ведьмы.

— Непереносимо сильное горе погубило твою родительницу. И вместо того, чтобы умереть, она стала демоном боли — лярвой, — ответила Владычица.

— Но откуда ты всё это знаешь? — воскликнула царевна. — Могу