Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

– От Зимнего предела до синего моря, пусть Приходящий защитит детей, жён, братьев и сестёр. Будь ты человек или зверь, у огня нашего найдётся тебе место.

Румп постучал кружкой по столу, отбивая только ему понятный ритм. Его голос звучал хрипло, но с каждым словом наливался всё большей силой.

– В ночь, что темнее прочих, в ночь, когда из предвечного Хаоса встают Тени, огонь, защити нас. Придёт время, мы вернёмся к истокам, станем Хаосом, но возродимся после как что-то новое, что-то ещё неизведанное.

Выпили. Эрия бросила настороженный взгляд, но каждый, кто сидел за столом, смотрел в свой кубок. Ей вспомнился последний Бейтрин, когда Ларек уже был в осаде. Мама раздала всем слугам по небольшому мешочку муки, масла и мыла. Эрии достался отрез ткани на платье, Марсали – кружево, а Сани – небольшой кинжал. На праздничном столе не было мяса – только засоленная репа, оставшийся с лета, мёд, да ячменные лепёшки, муку для которых Эрия смолола сама на небольшой каменной мельнице.

Эрия вздрогнула, когда её легонько толкнула Гленна, сидящая по левую руку. Она передала блюдо с картофелем. Аппетита не было, и она передала его дальше. Кома, сидящей по правую руку, нахмурился, но ничего не сказал.

За столом уже вовсю шли разговоры, сливавшиеся в единый гул. Будь у Эрии шанс, она бы тотчас же ушла к себе, но тогда непременно кто-то попытается её остановить.

Настало время раздавать подарки. Глафира всем подарила по рубахе, а девушкам ещё по небольшой плетёной верёвочке для волос. От Анике достались пахнущие нардом, гвоздикой и лимоном маленькие шарики в деревянных коробочках. Однако Альгару она преподнесла свёрток, и когда тот развернул его, то всем предстала ярко-алая рубаха из тонкого льна с мелкой вышивкой по всему полотну. Альгар тут же надел её и довольно улыбнулся. Она ему совершенно не шла, да что там – он выглядел, словно шут, вырядившийся в базарный день! Только, видимо, «шут» этого не понимал. Он с трепетом огладил тонкую ткань и обнял старуху.

Сам герцог оказался менее изобретательным и женщинам преподнёс ленты, да бусы, а мужчинам оружие. Даже Весту достался небольшой кинжальчик, который мальчишка тут же повесил себе на пояс.

К середине ночи у Эрии скопилась целая куча даров: от лент и булавок до одежды. Даже Кома и тот преподнёс ей симпатичные зимние сапожки на волчьем меху со словами: «Чтобы сподручнее было бегать». На это девушка вздёрнула нос, что вызвало лишь смех её тюремщика.

Вскоре Оскольд поднялся, сунул в руки Кома флейту и, со словами «Сыграй, брат!» потянул Даниэлу от стола. Кома недовольно фыркнул, но приложил флейту к губам и заиграл. Следом Альгар утянул Анику в танец, а позже поднялись Глафира и Вест.

Эрия встала, поймав настороженный взгляд Гленны.

– Мне жарко. Подышу свежим воздухом, – бросила ей девушка и тихо проскользнула мимо танцующих.

У входа она взяла чей-то плащ, укуталась и вышла из дома. Мерцали звёзды. Полумесяц едва освещал своим скудным светом двор. Эрия облокотилась о перила крыльца и прикрыла глаза.

Ей почудился шёпот. Она открыла глаза.

Внизу у самого крыльца стоял отец. Он улыбался. На нём был всё тот же любимый потрёпанный халат, подпоясанный на Халифский манер широким поясом в три охвата.

– Наконец-то я нашёл тебя! – отец сделал шаг вперёд, к самому крыльцу.

– Папа? – осторожно спросила Эрия, сама шагая к ступенькам. – Это ты? Но как?

– Конечно, я, девочка. Кто же ещё? Спустись ко мне.

Словно и не было мятежа, ареста, того страшного, промозглого утра и виселицы. Подул ветер, принёсший запах гвоздики и кардамона. Матушка сама делала смеси из трав и масла, заказывала у алхимика специальный воск, клала их в мешочки и прокладывала одежду. Для каждого члена семьи свой запах. Для отца – гвоздика и кардамон.

– Ну что ты, разве не рада меня видеть? Мы уедем далёко-далёко. Я нашёл хорошее место, на западе, у наших родственников. Ты ведь помнишь тётушку Нару?

Эрия помнила её. Пухленькая, маленькая, она приезжала несколько лет тому назад. Нару вышла замуж ещё в ранней юности и уехала из Ларека. И ведь, правда, про неё Эрия не вспомнила. Может, потому, что у тётушки был скверный характер и она не скрывала, нелюбовь к семье брата?

– Твоя мама, брат и сестра уже там. Ну же, пойдём! Я заберу тебя отсюда.

И она решилась. Ноги сами понесли её вниз в объятия отца. Эрия обняла его, уткнулась лицом в старый, выцветших халат, и разрыдалась. Пусть он заберёт её отсюда. От всего того ужаса, что следовал за ней последние месяцы.

– Я пойду с тобой, папа, – тихо сказала она. – Забери меня.

– Не слушай его!

Руки отца разжались, и неведомая сила отбросила его в сторону. Эрия пошатнулась, но устояла на ногах. Рядом стояла Марсали. Сестра схватила за ладонь холодными пальцами и толкнула в сторону дома.

– Он не наш отец. Уходи! – Эрия продолжила стоять на месте. – Иди к людям. К огню! Ну же, глупенькая моя сестра…

– Я так и думал, – прохрипел отец выпрямившись. – Я искал тебя так долго и где нашёл? В доме врага! Ты понесёшь наказание, предательница!

Марсали, маленькая её сестрёнка, повернулась к отцу… нет. Это не был их отец. Лицо его оплыло, словно свечка, и вместо человека там стояла тёмная, призрачная фигура, не имевшая никаких черт.

– Марсали! – воскликнула Эрия, хватая сестру за руку, и потянула за собой к дому.

– Нет, – та вырвала ладонь. – Меня уже нет, как и его.

Тень бросилась вперёд и Эрия закрыла лицо руками. Дыхнуло жаром, как от очага, и, стоило открыть глаза, тень поглотил столб огня. Марсали шагнула назад. Огонь унялся, и на месте призрака осталась только проталина в снегу. Сестра повернулась к дому и благодарно улыбнулась.

– Спасибо, мэтр.

Румп нахмурился и поднял руку, но Марсали покачала головой:

– Я не тень, мэтр. Не тратьте силы – у вас их и так осталось мало.

Маг опустил руку и хмыкнул.

– Раз ты не тень, то… – но замолчал, поражённо разглядывая девочку.

Марсали повернулась к ничего не понимающей Эрии и взяла её за руки.

– Только сегодня могу поговорить с тобой в последний раз, сестра моя. Как жаль: тебе начертан не твой путь, но что поделать. Все мы идём чужой дорогой.

– Я не понимаю, – Эрия сжала ледяные пальцы сестры. – Как ты можешь быть здесь. Я же видела…

– Ты ещё не понимаешь, но вскоре тебе всё откроется.