Мёртвые девочки никогда не проболтаются - С. Дж. Сильвис

была в нескольких шагах, стоя у моей кровати — дьявол наверняка наслаждался этим со всей сатанинской иронией. Сестра Элизабет медленно подошла к окну, на которое недавно опирался Кейд, и уставилась на безлюдную улицу, как вдруг внутри всё сжалось.

Рука Кейда отпустила мой рот и легла на внутреннюю сторону бедра, всё ещё влажную от его прикосновений.

— Ммм, — прошептал он. Его палец скользнул по распухшему бугорку, и моя голова откинулась на его твёрдое плечо.

— Всё ещё мокрая? Приму это как «да».

Его палец вернулся к моему влажному входу, он раздвинул мои ноги, впившись зубами в мочку уха. Внутри меня бушевала паника. Что — то дикое и необузданное разъедало меня изнутри, и, хотя взгляд мой был прикован к сестре Элизабет во всем ее черном величии, все мое существо жаждало прижаться к Кейду спереди.

Его боксеры исчезли бесшумно, словно растворились. Когда он приставил себя к моей сокровенной глубине сзади, я лихорадочно искала, за что ухватиться. Гардероб, в котором мы прятались, был громадным — больше обычного. Нам с Кейдом было тесновато, но мы помещались, стоило ему лишь слегка пригнуться. И он был крепким. Я помнила, как сестра Мария заказывала их у амиша годы назад... но выдержит ли перекладина над моей головой, если я повисну на ней?

Кейд медленно приблизился, тихо ругаясь из — за того, как я промокла. Его предплечье уперлось под толстовку, поддерживая меня, а затем он взял мои руки и положил их на ту же перекладину, которую я боялась сломать. Я смело обхватила ее пальцами, и когда он вошел в меня до конца, заполнив настолько, насколько это было возможно, мои пальцы сжались, а я наклонилась еще сильнее, чтобы улучшить угол.

— Вот так, — прошептал он.

Я резко перевела взгляд обратно на плетеную поверхность двери шкафа и чуть не вскрикнула от облегчения, когда сестра Элизабет подошла к выходу и исчезла из комнаты. Я знала, что опасность еще не миновала, и Кейд тоже это понимал, его толчки были медленными и глубокими, почти бесшумными, без резких движений.

— Хорошая девочка, ведешь себя тихо, — подбодрил он. Его рука сжала мой подбородок, и он развернул мое лицо к себе, чтобы страстно поцеловать. Мои глаза закрылись, а пальцы вцепились в перекладину над нами. Он знал, что его грязные слова всегда подстегивали меня, и все те разы, когда я трогала себя за последние месяцы, не шли ни в какое сравнение с этим моментом. Да и вообще, ничто не могло сравниться с этим. Я отвечала на каждый его толчок, когда он входил чуть глубже, а наши языки сплетались, словно две змеи в дикой природе.

— Я заставлю тебя кончить дважды, детка. Готова к первому?

Подождите… что?

Его толчки стали резче и быстрее, а голова закружилась от напряжения каждой мышцы. Он прикрыл мне рот ладонью, чтобы заглушить стоны, и прижал горячий поцелуй к шее, прямо над пульсом.

— Расслабься, — прошептал он, прежде чем коснуться пальцами моего воспалённого клитора.

И мое тело тут же подчинилось его приказу. Перед глазами вспыхнули звёзды, смешиваясь с темнотой. Я не могла отдышаться, пока пальцы Кейда продолжали играть со мной — кружили, надавливали, едва касались нежного бугорка, а затем развернули меня, сменив угол.

— Кейд, я… я…

Безумие нарастало, удовольствие парализовало разум, и я действительно потеряла дар речи.

— Чёрт, как же я скучал по этому. По тебе. Готова ко второму раунду?

Одна его рука обхватила мою талию, другая вцепилась в волосы. Мы оказались в тесном углу, и в какой — то момент развернулись так, что я уже не видела дверь.

— Ничто… — он снова провёл пальцами по клитору, доводя меня до безумия. Короткие, жадные фрикции сводили меня с ума, на глазах выступили слёзы. — …никогда не заменит тебя, Джорни. Вот это? — Он вошёл глубже, и я замерла, полностью растворившись в этой физической и эмоциональной связи. — …я показываю, как сильно люблю тебя. Чувствуешь? Чувствуешь, как я в тебя вхожу? Заполняю тебя всем, что у меня есть? Это не так много… но это весь я.

Да. Да. Да.

И тогда я кончила, волны удовольствия накатили с такой силой, что пришлось кусать губу, чтобы не закричать. Кейд вышел из меня мгновение спустя, и я ощутила, как его горячая жидкость стекает по бедру, обжигая кожу до самой щиколотки.

Я резко подняла на него глаза, всё ещё не в силах отдышаться. Наши взгляды встретились в темноте, и в этот момент я поняла: я борюсь за жизнь не ради себя. Ради него.

Глава 27

Кейд

Если Бог и существовал, он явно готов был отправить и Джорни, и меня прямиком в ад за то, что мы только что сделали. Я знал, что она лишает меня контроля — этого я никогда не отрицал — но я не планировал брать её сзади, пока в комнате была чертова монахиня.

Как только мы привели себя в порядок и оделись, а она, с румяными щеками, украдкой поглядывала на меня, Джорни скрестила руки и прикусила губу. Её выражение лица было нежным и слегка шаловливым — и это вызвало во мне мощный прилив гордости. Она вернулась. Я уже почти бросился к ней, чтобы в порыве невероятного облегчения прижать свои губы к её губам, но в последний момент она резко отвернулась, и её рот открылся от шока.

— Джорни? Что случилось?

— Копы.

Мой пульс взлетел до небес, едва это слово сорвалось с её губ. — Что?

Я рванул мимо нее и выглянул на улицу. Внизу стояли два полицейских автомобиля, заливавших мостовую красно — синими вспышками. Двое мужчин в черном, с пистолетами на ремнях, стояли на обледенелом крыльце и о чем — то говорили с одной из монахинь. К моей спине прижалось теплое тело Джорни, и она тоже устремила взгляд вниз.

— Это сестра Элизабет. Наверное, поэтому она так быстро вышла из комнаты. — На её лбу залегла тревожная складка. — Но где сестра Мария? Если бы она была здесь, то точно вышла бы к ним.

Я нервно сжал челюсти, скрипя зубами. Всплеск эндорфинов от того, как я погружался в Джорни, давно улетучился, и теперь меня переполняло беспокойство.

— Вопрос получше: почему здесь полиция. Нам нужно уходить.

Я оставил свои подозрения при себе, вдруг они ошибочны? Но я знал, что нельзя доверять человеку только из — за униформы с блестящей бляхой на груди. Вполне возможно, эти копы были на зарплате