Ночной скандал - Аннабел Брайант

хотя и не надеялся обнаружить Теодосию и лорда Тэлбота в конюшне. Интуиция подсказала ему, что надо осмотреть руины. Мэтью чувствовал это нутром, а он был не из тех, кто не доверяет врожденному чутью. Наука — она иногда и тайна, а не только собрание фактов.

Он то и дело сыпал проклятьями, потому что хромота мешала бежать быстро, потому что почва была неровной и потому что было темно. Он звал Теодосию несколько раз, в ответ получая лишь эхо собственного отчаяния. Каждый шаг напоминал ему о холоде, а мышцы и без того затекли за время дальней дороги. Долго ли Теодосия и ее дед продержатся в такую жуткую погоду? С кем-нибудь из них случилась беда? Сердце требовало, чтобы он ускорил шаг.

Уиттингем дошел до границы поместья и вышел в открытое поле. Мысленным взором он видел руины, но, пока не вышла луна, не мог знать наверняка, что идет в правильном направлении. Вдруг его внимание привлекло белое пятно далеко в поле. Он поспешил вперед, не обращая внимания ни на боль, которая пронзила икру ноги, отдаваясь в колене, ни на судороги, терзающие мышцы бедра. Все чаще припадая на трость, с силой вонзая ее в мокрую траву, он отказывался признавать свою немощь. Его глаза уже привыкли к темноте. Белое пятно оказалось человеком. Лорд Тэлбот. В ночной рубашке? И один. Старый граф шел навстречу с такой скоростью, о которой Мэтью и мечтать не мог. Но над этим прискорбным фактом он поплачет позже.

— Уиттингем! — Подойдя ближе, лорд Тэлбот остановился напротив него, с глубоко несчастным лицом.

Мэтью воспользовался моментом, чтобы отдышаться, с нетерпением дожидаясь, пока лорд Тэлбот не заговорит снова.

— Что такое? Где Теодосия?

— Она провалилась. Она вас ждет. — Тэлбот повернулся и махнул рукой в том направлении, откуда пришел. — Вы должны идти.

Мэтью никогда не видел графа в столь ясном рассудке. В критический момент он помнил, что нужно действовать, не устроив при этом истерики. Вознеся небесам благодарственную молитву, Мэтью поспешил за Тэлботом, насколько позволяла больная нога.

— А там осторожно, — предупредил граф, указывая вперед. — Земля заросла, кругом кочки. Теодосия провалилась куда-то туда.

— Она не ранена? Не вывихнула лодыжку? — Мэтью задыхался от быстрой ходьбы, но не останавливался. Ведь он нужен Теодосии. Он любил ее, намеревался снова признаться ей в своих чувствах и заставить ее в них поверить. Перед этим визитом он многое изменил в своей жизни и не собирался упустить счастье, которое было так близко.

— Нет. — Тэлбот остановился и взглянул на него умоляюще. — Она провалилась под землю. В старый винный погреб в старом доме.

— Что? — Его сердце в ужасе замерло. Он едва может идти. Что, если при падении она что-нибудь себе сломала или вообще лишилась сознания? Что, если потревоженные старые стены погреба обрушатся? Воображение уже рисовало картину, как земля и камни летят на девушку. Мэтью умолял ноги двигаться быстрее. Без кислорода человеческое тело может жить всего три минуты. Нехватка воздуха повлечет за собой цепную реакцию — повреждение мозга, нарушение нервных функций и другие, не менее ужасные последствия. Черт, по приезде он разговаривал в передней с Альбертсом куда дольше трех минут. Упущенное время. Мэтью должен был признаться Теодосии в своих чувствах. И более настойчиво убеждать ее в своей искренности. Черт, ну почему он медлил? Но он не хотел на нее наседать, ведь она так переживала из-за слов доктора Флетчера…

Наконец Тэлбот замедлил шаг и указал вправо от себя.

— Теодосия! — крикнул он так громко, что мог бы разбудить мертвого.

Некоторое время ответа не было, и вдруг…

— Мэтью? Мэтью!

— Книжница!

Он осторожно пошел на голос. Не хватало впопыхах только вызвать обрушение теперь, когда он услышал ее голос и убедился, что она жива.

— Теодосия, с тобой все в порядке? — позвал Тэлбот встревоженно.

— Дедушка! — С каким облегчением было произнесено это слово! — Да, у меня все хорошо. Слава богу, у тебя тоже.

Показалось или он услышал слезы в ее голосе?

Со стороны дома к ним кто-то спешил. Появились Коггз и Джордж в сопровождении двоих крепких работников из конюшни.

— Коггз, дай мне свой фонарь! — Схватив фонарь, Мэтью повернулся к Тэлботу. — Отведи лорда Тэлбота в дом, пока он не простудился. Возьми фонарь у Джорджа, чтобы себе посветить. Пусть эти двое возвращаются сюда с фонарями и одеялами. А я пока займусь леди Теодосией.

— Ваша нога, милорд!

— Заткнись, Коггз, и делай, что я велел. — Мэтью повернулся и начал приближаться к обрушившемуся винному погребу.

Камердинер с кучером пошли к дому вместе с лордом Тэлботом, и вдалеке он уже различал цепочку дрожащих огоньков — это приближались другие слуги. Но будь он проклят, если не спасет Теодосию сам!

— Прошу вас, расскажите, что случилось. — Нужно было заставить ее говорить, пока он будет осматриваться. Мэтью поставил фонарь на землю рядом с тростью, потом лег возле края ямы. Осторожно опустил фонарь, пытаясь увидеть Теодосию. В погребе было темно, но по крайней мере теперь он различал в темноте очертания ее лица. — Вот вы где.

— Да, я здесь.

Она улыбнулась, и душа его наполнилась радостью. С Теодосией все было в порядке.

— Вышли полюбоваться звездами, Книжница? — с притворной веселостью спросил Мэтью. — Но каждый ученый, который хоть чего-то стоит, знает, что звезды выше уровня земли.

— Глупо было выходить из дому, пока дедушка дремал у камина. Я чувствовала себя…

Ее голос смолк, а он передумал объяснять, что собирается делать, чтобы до нее добраться.

— Одинокой?

— Еще хуже. Я, знаете, привыкла быть одна. Но на этот раз еще больше…

Теодосия опять не договорила, и когда она подняла к нему лицо, он прочел правду в ее отливающих серебром глазах.

— Как будто из вас вынули душу? — Он не сводил с нее глаз. — Я предположил лишь потому, что я и сам страдаю этой болезнью. — Мэтью кивнул. — Страдаю с тех пор, как вы уехали из Лондона.

— Я бы предпочла не говорить о Лондоне, — быстро ответила она.

— Разумеется. Сейчас не время. — Мэтью поставил фонарь на край ямы.

— Как ваша нога? Надеюсь, вы не измучили ее, пока бежали сюда. А у меня все хорошо. Только немного замерзла.

Мэтью едва не рассмеялся — однако какая самоуверенность! Зато ее вопрос позволил ему найти отсутствующий фрагмент головоломки.

— Вот так. Хватайтесь.

Он опустил руку как можно ниже в яму, протягивая трость. Теодосия начала карабкаться наверх, хватаясь за корни, торчащие из земляной стены. Однако чтобы отпустить корень и ухватиться за трость, нужна была изрядная ловкость, а Мэтью