Дочери судьбы - Тара Хайланд

от благотворителей оплатили основные затраты: стоимость тканей, реквизита и работы моделей, а волонтеры из дочерней театральной школы помогли с освещением и постановкой. Кейтлин тщательно спланировала выступление как спектакль музыкального театра – столь же эффектный, как и созданные ею модели одежды.

Несколько секунд публика сидела в абсолютной темноте, что подогревало интерес. Потом зажегся свет. Через белый экран на заднем плане проступила тень пяти огромных канделябров. Генератор тумана выпустил на подиум густые облака. Через мгновение в воздухе зазвенел угрожающий звук электрооргана. А затем под громкий ритм мелодии рок-оперы на подиум вышел первый манекенщик. Кейтлин воспользовалась случаем и начала с комплекта мужской одежды. Жан-Люк, современный щеголь в парчовом фраке, опираясь на трость с серебряным наконечником, с важным видом шел сквозь туман… Кейтлин за кулисами затаила дыхание.

Публика неистово зааплодировала.

Услышав одобрительные возгласы и бурные аплодисменты, Кейтлин наконец расслабилась.

Модели Кейтлин выходили на подиум, и Уильям в первом ряду громко хлопал в ладоши. Он приехал рано, желая захватить хорошее местечко, и был доволен, что подсуетился. Сидя в гуще знатоков модельного бизнеса, он прислушивался к их комментариям о коллекции Кейтлин.

– Какие брючки! – захлебнулся от восторга журналист из «Пари матч». – Как идеально продумана каждая мелочь.

– Да, из нее выйдет толк, скоро услышим, – согласился с ним представитель «Трибюн».

Не то чтобы Уильям нуждался в чьем-то мнении. Пусть «Мелвилл» был более известен аксессуарами, чем моделями одежды, но сам он в бизнесе далеко не новичок и способен распознать талант с первого взгляда. Отставив отцовскую субъективность, он понимал, что модели Кейтлин намного лучше, чем все, что он сегодня увидел. Его захлестнула волна гордости с оттенком грусти. Жаль, что Кейти не видит, чего достигла их дочь. Кейтлин прошла такой большой путь от застенчивой неуклюжей девчонки, прибывшей в Олдрингем шесть лет назад. Теперь она красивая молодая женщина, впереди ее ждет многообещающее будущее. Можно ли желать лучшего для своего ребенка?

После коллекции Кейтлин остальное шоу прошло быстро. Другие коллекции Уильям рассматривал отрешенно, только сравнивая их с моделями Кейтлин. Они все были хороши, все высокого качества, как и ожидалось от школы «Шамбр синдикаль». Но ни одна и рядом не стояла с моделями дочери, удовлетворенно решил Уильям. Она, несомненно, получит предложения от лучших домов моды. Но он втайне надеялся, что Кейтлин все-таки выберет «Мелвилл». Об этом он и собирался поговорить с ней после шоу.

Повернувшись, Уильям столкнулся с молодым человеком, протискивающимся сквозь толпу. Уильям даже остановился, поразившись длинным, развевающимся темным волосам, полупрозрачной коже и удивительным голубым глазам. Молодой человек сразу бросался в глаза, словно темный ангел. Из толпы его выделяла не только внешность, но и манеры – высокомерие Наполеона, которое, похоже, в крови у каждого француза.

Оба извинились и разошлись в разные стороны. Ни один из них не догадался, что оказались они здесь по одной и той же причине.

За кулисами Кейтлин переживала, с профессиональной точки зрения, самый важный вечер в жизни. Представители ведущих домов моды Парижа окружили ее, поздравляя с роскошным, но современным дизайном, заманивая на будущее. Она выиграла стажировку в «Диор», но никто не знал, как обернутся события дальше.

Кто-то похлопал ее по плечу, и она обернулась, думая, что это один из студентов. Однако перед ней стоял высокий стройный мужчина, не сводивший с нее холодных голубых глаз.

Люсьен.

Позже она скажет себе, что подтолкнуло ее его неожиданное появление. И в какой-то степени была бы права. Только она не впервые увидела его после разрыва. На самом деле она видела его много раз, хотя в те дни они почти не разговаривали. Обычно она могла подготовиться и скрыть чувства. А его неожиданное появление застало ее врасплох. Люсьен остался доволен произведенным впечатлением. Их разрыв сильно ударил по его самолюбию. Ему стоило больших усилий прийти сюда сегодня.

– Очень хотелось тебя поздравить, – сказал он, перехватывая инициативу, пока она пыталась взять себя в руки. – Коллекция получилась замечательной. Ты заслужила победу.

Воцарилось молчание. Кейтлин пыталась придумать, что бы такое сказать. В голове мелькнула мысль: как удачно, что она передумала и надела одно из платьев, которые не попали на показ. Очень женственное, с корсетом на косточках, пышной атласной нижней юбкой и прозрачным верхним пальто из шелковой органзы. Она отрастила волосы и завила их темными локонами, придавая своему образу готический романтизм, который наверняка оценил бы Люсьен.

– Я не ожидала, что ты придешь, – сказала она.

Он пожал плечами.

– Мне казалось, я перед тобой в долгу.

И снова воцарилось молчание.

– Мне пора.

Он кивнул ей и отвернулся. Время замедлилось. Увидев, что Люсьен собирается уйти, она поняла, что этого не хочет. Она вспомнила об Уильяме, ожидающем на улице, хотя у нее не было никакого желания его видеть. Подумала о вечеринке в отеле «Костес» и о том, как ей хотелось ее пропустить. А еще – как приятно снова увидеть Люсьена, как хорошо, что он пришел сегодня, хотя она боялась, что не придет.

И тогда она приняла решение.

– Люсьен?

Что-то в ее голосе его остановило, заставило вернуться и взглянуть на нее.

– Да, Кейтлин?

– Давай отсюда сбежим? – нерешительно сказала она, будто спрашивала.

Он расплылся в улыбке.

– Слушай, отличная мысль!

Когда они вернулись в его квартиру, все произошло очень быстро. Они сразу оказались в спальне, и он лихорадочно ее целовал. Целовал губы, шею, плечи. Они находились там же, где и несколько месяцев назад. Только на этот раз уходить она не собиралась.

Кейтлин услышала, как он бормочет:

– Я знал, что ты передумаешь, chérie.

Она удивительно отрешенно ощутила, как он расстегивает лифчик, стягивает с нее нижнее белье и кладет на кровать. Она не запаниковала, как раньше, когда он лег рядом. Просто намеревалась спокойно пройти всё до конца.

Теперь он был внутри и что-то говорил вроде: «Кейтлин, мне тебя так не хватало, каждый божий день». Он начал двигаться, сначала медленными толчками, потом быстрее, возбужденно наращивая темп.

«Осталось недолго», – подумала она.

Словно читая ее мысли, он схватил ее за плечи, и она, широко открыв глаза, увидела наслаждение на его лице, когда он подошел к наивысшей точке удовольствия. Когда он зарылся головой ей в шею, она слышала лишь приглушенный звук своего имени, повторяющийся снова и снова.

Потом она лежала в его объятиях. Он нежно целовал ее в лоб, нос, губы. Потом отстранился, посмотрел прямо в глаза и сказал со всей искренностью:

– Я люблю тебя, Кейтлин.

Она протянула руку к его лицу, сожалея, что не может ответить тем же. Она чувствовала лишь пустоту. Ту самую, которая сказала ей, что между ними все кончено.

Она дождалась, пока он заснул, и, тихонько выскользнув из постели, натянула одежду и вышла.

Вернувшись в квартиру, собрала вещи. С Парижем для нее было покончено. Ей хотелось полностью порвать с прошлым и начать все заново.

Распрощаться с прошлой жизнью оказалось удивительно легко. Она написала всего три письма: первое – в «Диор», объясняя, что отказывается от стажировки, второе – Веронике, вложив в конверт сумму за два месяца квартплаты, и последнее – Алену, с извинениями, что уезжает так срочно. Надо было бы написать Люсьену. Но слова почему-то не находились. В другой раз, когда соберется с мыслями, она с ним объяснится. Но пока в голову не приходило ничего.

В ту ночь Кейтлин села на самолет в Нью-Йорк. Из окна она видела, как тает вдали Париж.

«Опять сбегаешь», – упрекнул внутренний голос.

И она ответила: «А мне сейчас все равно».

Глава тридцать первая

– Я решила рассказать Уильяму.

Мать сжала руку Пирса. Был субботний день, он, как обычно, пришел в квартиру в Мейфэре составить ей компанию. Вместо просьбы почитать ей, как обычно, она сказала, что хочет кое-что обсудить.

Стараясь говорить как можно спокойнее, он спросил:

– О чем ты, мама? Что ты хочешь рассказать Уильяму?

Однако он просто тянул время. Он прекрасно знал, что она имеет в виду.